Синтия Хэррод-Иглз - Некрочип

– Боже мой, я сейчас вспомнила. Когда мы выступали в Карнеги Холл, там был один человек, что-то вроде сценического директора, который, если случалась вдруг неувязка, тут же делался необычайно любезен и спрашивал скороговоркой: «Разве что-нибудь не так?». Чарли прямо зеленел от злости...

– Ты сказала: Чарли?

– Это мой партнер, мы играем за одним пюпитром. Так он, чуть что, вопит, как будто его схватили за яйца. В смысле сквернословия, у него очень низкий болевой порог.

– Вот ты у него и нахваталась.

Она резко вытянулась и поцеловала Слайдера в подбородок.

– Только не ревнуй меня к Чарли, – приказала она. – Это совсем не тот случай.

– Но я, как и всякий мужчина, теряю здравый смысл, как только об этом задумываюсь.

– Мы с ним коллеги, и больше ничего.

– А у меня Атертон в этом качестве.

– Почему же ты думаешь, что у меня нет причин ревновать тебя к Атертону? Ты ведь бываешь с ним гораздо чаще, чем со мной.

Он стиснул ее в своих объятиях.

– Я собираюсь исправить это положение.

– О, в самом деле? – сказала она насмешливо, но без огонька.

– Правда, собираюсь.

– Я верю, – сказала она. – Но только собрался ты пока не совсем. Как ты теперь будешь оправдываться? Айрин ведь больше не готовит школьный спектакль, а у детей нет ни ветрянки, ни экзаменов. – Его старые отговорки из уст Джоанны прозвучали, как вполне незатейливая ложь. – Ах да, как я забыла-то? У тебя ведь серьезнейшее расследование. Этого хватит на несколько месяцев.

– Сарказм не лучшая черта, – заметил он.

Она поцеловала его опять, признавая себя виноватой.

– Да, это так, конечно. Но я и не думала тебя обидеть. Просто захотелось услышать свой голос.

– Признаю, правда на твоей стороне. Слишком долго я заставлял тебя ждать. Но единственной причиной...

– Единственной причиной были Весы, твой знак зодиака. Тебе обязательно нужно все взвесить, оценить всесторонне, – подсказала Джоанна.

– Да какая теперь разница? Я тут размышлял накануне о нашей с тобой судьбе, и мне все вдруг показалось таким простым и ясным. Будет следствие или не будет следствия, а я обязательно поговорю с Айрин, при первой же возможности.

Джоанна пока что не могла воспринимать его слова всерьез:

– В чем же, по-твоему, должна состоять эта возможность?

– Я сказал «при первой же возможности». Когда мы с ней будем находиться в одной и той же комнате, в одно и то же время, и нам никто не сможет помешать. – Джоанна молчала. – Ты удовлетворена? – спросил он, немного подождав.

– О да, конечно.

– Что-то не похоже.

Она неожиданно серьезно взглянула на него:

– Билл, твое решение окончательное?

При этих словах Слайдер вдруг испытал такое ощущение, будто его ступни наполняются какой-то холодной жидкостью:

– Разумеется. Боже мой, мы, кажется, уже достаточно говорили на эту тему. Почему ты все еще сомневаешься?

– Не мне предстоит на это отважиться, – заметила она рассудительно. – Это серьезный шаг.

– Ты хочешь меня отговорить?

– Хочу только, чтобы ты был уверен, что поступаешь так, как должно.

– Я понял, что готов пойти на это, как только увидел тебя в первый раз. Другого подобного случая у меня никогда в жизни не было. Сказано, наверно, неуклюже, но это чистая правда. – Слайдер окинул Джоанну взглядом, в котором прочитывалось недоумение. – Почему мне приходится тебя убеждать?

Ее лицо вдруг прояснилось, и тучи отступили.

– Во мне происходит сейчас какая-то перемена, – солгала Джоанна, – Конечно, если бы я не любила тебя так сильно, то вполне могла бы удовлетвориться небольшим приключением, какие у меня случаются с другими мужчинами...

В комнате Джоанны затрещал телефон.

– Какими еще мужчинами? – потребовал разъяснения Слайдер.

– Простите, ваши пять минут закончились, – сказала она с ухмылкой и потянулась к трубке. «Алло. О, привет! Да, спасибо, очень хорошо. Послушай, я говорю „очень хорошо“, но чего все это стоило. Шутка ли – три раза в неделю симфония с хором. Теперь мне понятно, почему старина Бетховен рано или поздно должен был оглохнуть. Да, здесь. Нет, мы разговаривали». Она передала трубку Слайдеру. – Он, по-моему, в каком-то чересчур возбужденном состоянии. Может, оттого, что уже вечер. – Джоанна поднялась, оставив Слайдеру холодное пространство по всей длине его тела.

– Лучше бы было что-нибудь важное, – сказал он в трубку.

– Но вы все-таки выслушаете меня? – спросил обиженный голос, – я был в «Бент Билл» и познакомился там с одной милой парочкой. Они совершенно определенно опознали Питера Немана по фотографии.

– Так, так, продолжай, – сказал Слайдер, с трудом поднимаясь с постели и оглядываясь по сторонам в поисках брюк.

– Они предпочитают пропускать по рюмочке в один из будних дней, потому что это спокойнее, чем по выходным. Так вот, во вторник вечером, когда они уже собирались покинуть бар, а было уже примерно половина одиннадцатого, туда вошли Леман в компании со Слотером и сразу направились к стойке за напитками.

– Откуда они знают, что это был Слотер?

– Они мне его описали, а я показал фотокарточку.

– Ошибка исключена?

– Почти. Они могли наблюдать вошедших с очень близкого расстояния. Слотер не самый неприметный человек на свете, а на Немана их заставила обратить внимание его красивая задница.

– Это обнадеживающая информация. Они готовы дать показания под присягой?

– Готовы, хотя, конечно, без особого желания. Ах да, шеф, вот еще что. На Лемане, оказывается, была летная куртка, кожаная, на овчине. А ты, конечно, не забыл еще ту подругу из меблированных комнат?

– Мэнди?

– Так точно. Она ведь говорила, что мужчина, которого приводил Слотер, был в кожаной куртке с чем-то «вроде белого воротника». Его еще из-за тени на лестнице нельзя было получше рассмотреть, помнишь?

– Да помню, – сказал Слайдер. – Похоже, что ему теперь не отвертеться. Я еду в участок. Где ты сейчас находишься?

– У них в квартире, на Обри-роуд. Им не очень хотелось беседовать со мной в баре. Беру показания, потом вернусь опять в «Бент Билл» и надавлю как следует на бармена.

– Главное, дров не наломай. Я буду в конторе и обязательно тебя дождусь.

Слайдер положил трубку и встал, встретившись со взглядом Джоанны.

– Что, уже раскрыли? – выпалила она.

– Возможно. По крайней мере, мы знаем достаточно, чтобы убедить подозреваемого рассказать нам остальное. Хотя и так уже все шло к тому, что он вот-вот расколется.

Она приблизилась и встала вплотную.

– Вот и прекрасно, приятно порадоваться за тебя.

Слайдер поцеловал ее.

– Мне придется сейчас уйти, – сказал он извиняющимся тоном.

– Понимаю, – сказала она. – Ты не беспокойся.

Слайдер поцеловал ее еще раз. И почувствовал, как у него нарастает эрекция. Но в чем причина, в близости Джоанны или в азарте следствия? Хорошо, если первое...