Светлана Алешина - Не люблю поддавки

— Почему дурак? — улыбнулся Саша.

— Он что же, попросил тебя взять яхту, найти нас и напасть в лесу ночью? Слишком много для дружбы, — зло произнесла Маринка.

— Я на вас не нападал, — твердо сказал Саша, — это вы меня избили и яхту мою угнали! Коля, конечно, нервный, и он налетел первый, а я просто стоял рядом, и тут вы на меня все накинулись. И вы, и… — он кивнул на Виктора, неподвижно стоящего в дверях кухни, — и вот он.

— Жалко тебя, — вздохнула Маринка, — обижают все? А на разборки ты ездил, конечно, не от казахов, а от Крамера?

— Ну, — кивнул Саша, — ясен пень.

— А чем занимается Крамер? — спросила я. — Это из-за продуктов питания такая бойня случилась?

— Ну вот теперь им и Гену вкладывай, — ухмыльнулся Саша, — вы хотите все и сразу?

— Именно так, — серьезно сказала я. — Крамер меня интересует постольку-поскольку. Мне нужно разобраться с самоубийством Юлии Пузановой. Но если тут рядом крутится и ее босс, то я и про него хочу знать как можно больше.

— А кстати, Сашок, — Маринка весело улыбнулась, и Саша, вздрогнув от неожиданного обращения, вытаращился на нее.

— Чего тебе?

— Фу, какой ты хам! — поморщилась Маринка. — А впрочем, что от тебя ожидать. Ты мне скажи вот что, Сашок, — она еще раз повторила его имя, словно пробуя его на вкус, — мы тебе сегодня сели на хвост и довели до самого твоего дома…

— Это я уже понял, — ответил Саша.

— Ничего ты не понял, Сашок, — покачала головой Маринка. — До дома и от дома. Я не про сейчас говорю, а про сегодня. Чуешь разницу? Нет?

— Нет, — сказал Саша и заметно занервничал.

— Ну так я тебе объясню, — плотоядно усмехаясь, произнесла Маринка, поглядывая на него, не скажу как удав на кролика, но как здоровенный уличный хулиган на зажатого в угол первоклашку — первоклашка уже почти в обмороке от ужаса и не знает, с какой стороны на него сейчас обрушится очередной удар, а сволочь-хулиган, садистски наслаждаясь, оттягивает это жуткое мгновенье.

— Ну так вот, Сашок, — продолжила Маринка, — а ведь перед тем как поехать на разборки, на которых ты якобы не был, ты вот в этой самой квартире встречался с женщиной. — Маринка сделала паузу. — Как тебе такая информация, нравится?

— Нет! — тихо сказал Саша.

— Чем занимается Крамер? — спросила я, не понимая, куда гнет Маринка, но видя, что клиент созрел и нужно ковать железо, пока горячо. — Отвечай! Быстро!

— Да мне голову оторвут! — заорал Саша, перебегая испуганными глазками с меня на Виктора и Маринку. — Вы не понимаете этого, что ли? Мне Крамер яйца вместо глаз вставит, и я всю оставшуюся жизнь ртом срать буду! Не понимаете вы этого?!

— Я не расслышала, — сказала Маринка, кусая себе губы, чтобы не рассмеяться, и стараясь сделать глаза пострашнее, — так чем он занимается?

Саша задергался на стуле и наконец выдал:

— Он посредничает при перепродаже наркоты из Таджикистана в Москву, — сказал и тут же расслабился, уронив голову на грудь.

Все! Клиент окончательно созрел!

— А как же ты познакомился с Колей? — спросила я.

— Он же Юлькин муж, — прошептал Саша, — она была на подхвате у Крамера, а Колька иногда провожал ее до работы, с работы встречал. Потом, когда это все случилось, ну Юлька, то есть… короче, повесилась она, то Колька ко мне и прибежал, а мне куда деваться? На х… его посылать? Ну я, типа, из дружбы и согласился ему помочь последить. Деваться же было некуда.

Саша покачал головой.

— А вот теперь звоните своему майору, — обреченно сказал он, — я такого тут вам наговорил, что мне один хрен, пиздец придет, замочат.

— Крамер замочит, когда узнает, что ты любовник его жены?! — выдала свой главный козырь Маринка, и я с удивлением взглянула на нее.

— А ты не узнала ее, что ли? — спросила она меня. — Ну ты даешь! А, понимаю, ты все на Сашу смотрела, куда он пойдет, а мне дама была интересна. Костюмчик у нее тот самый, что я хотела себе купить, да денег не хватило. Я ее по костюму узнала. В бутике «Мишель» у меня на глазах купила, а я с тех пор и осталась безутешной.

— Вот оно, значит, как, — проговорила я, — ну что ж, Саша, давай-ка вернемся к Юле.

— А что Юлька? — переспросил Саша. — Юлька затрахала всех своей простотой. Ей Колька просто надоел. Он же парень простой, даже слишком. Ему его детдом такого на уши накатал, что он, как в книжках, все и думал, и говорил, только ему книжки все какие-то х…е попадались. Юлька, та тоже по книжкам жила. Стихи писала. Меня затрахала своими стишками. Нет чтобы нормально встречаться, поебываться, так она…

— А вот теперь остановись, — резко сказала я. — Правильно ли я тебя поняла? Та записка, вырванный листик непонятно откуда с непонятной надписью: «Я больше не могу» — это же…

— Это была последняя строчка из ее стихотворения тебе! Она была твоя любовница, а ты ее убил! — крикнула Маринка. — Сволочь!

— Это Лариска, — пролепетал Саша, — она придумала и про газету тоже…

— Молчи, гнида ты! — снова крикнула Маринка.

— Да еще какая гнида! — послышался голос от кухонной двери. Там стояла Лариса с пистолетом в руке. — Никому не дергаться, а то сразу положу, — сказала она, — а ты, козел паскудный, если хочешь своей смертью сдохнуть, стукач х…в, то ползи сюда, и побыстрее!

Саша медленно поднялся с табурета и подошел к ней.

Он на секунду прикрыл собой Ларисин пистолет, и Виктор воспользовался этой секундой.

ЭПИЛОГ На следующий день по нашей просьбе майор Здоренко, которого нам все-таки пришлось вызвать на квартиру к Саше, отрядил двух своих парней покрепче, как я особенно его попросила, и они привезли в нам в редакцию Колю Пузанова. Под охраной этих омоновцев Коля и прослушал нашу диктофонную запись разговора с Сашей. Всю запись, вплоть до выстрела, который Сашу и успокоил. Ларискины визги, когда Виктор скручивал ее на полу, как половую тряпку, я Коле слушать не дала. Ему это было неинтересно. Нам повезло вчера, что Виктор стоял именно там, где он стоял, а прятавшаяся в комнате у Саши Лариса была слишком перевозбуждена, чтобы вести себя осторожней.

Вот так и закончилась эта история. Коля Пузанов потом еще заходил к нам несколько раз, и отношения у нас наладились почти дружеские. Наша газета ни в чем не была виновата перед ним. И он это понял.