Ольга Баскова - Жемчужина Тамерлана

Федотова с готовностью кивнула:

– А как же… Теперь без него никак нельзя, – она полезла в карман цветастого фартука и выудила простой кнопочный аппарат. – Вот и номерок ее у меня забит.

Геннадий дотронулся рукой до макушки. Он всегда чувствовал, простое или сложное будет дело. Может быть, не сразу, но чувствовал. И сейчас, ощутив противную дрожь в коленях, проговорил:

– Значит, украли у нее телефон. Спрашивается, зачем? Чтобы мы не узнали, кто звонил ей накануне? – он усмехнулся. – Неужели эти люди не смотрят телевизор? Сейчас в любом сериале показывают, как полицейские требуют распечатку звонков. Глупо было это делать.

– Глупо, – согласился невесть откуда взявшийся Бочкин.

– А еще на груди вашей подруги мы нашли вот это, – Геннадий показал ей карту, немного пожелтевшую от времени. – Это вам ни о чем не говорит?

Соседка замотала головой:

– А о чем, простите, это мне может сказать? Маша картами не баловалась. Наверняка бандиты и обронили.

Геннадий вздохнул и переключился на оперативника:

– Виталя, поезжай с Лидией Ивановной и привези мне эту Наталью, невестку покойной.

Бочкин горестно вздохнул:

– Я так и знал, что мне достанется самая тяжелая работа.

В отличие от других оперативников из их отдела, Виталий, несмотря на широкие плечи и розовое приятное лицо с правильными чертами, почему-то безумно стеснялся противоположного пола и по возможности напрашивался на другие задания. Впрочем, всегда находились охотники пообщаться с женщинами, выручавшие Бочкина и облегчавшие ему жизнь. Но сегодня все были заняты, и волей-неволей пришлось выполнять поручение следователя, и Виталий с горестной миной отправился с Федотовой за Натальей.

Поздняя осень иногда сыпала снегом, иногда поливала ледяным дождем, и кочевники, ежась в шатрах, которые Тимур приказал разбить на берегу почти высохшего соленого озерца, страдали от нехватки воды и пищи.

Продукты, прихваченные в дорогу, были съедены очень быстро. Ни Тимур, ни Хусейн не ограничивали своих людей в еде, о чем потом горько пожалели.

Как только закончились припасы, эмиры распорядились забить всех запасных лошадей. Когда съели и их, родственники собрались на совет, после которого велели своим нукерам отправиться на поиски отары овец, охраняемой одиноким пастухом, и силой пригнать животных в лагерь.

Ранним утром нукеры седлали коней и уходили за добычей. Однако верным псам Тимура не всегда удавалось захватывать коров и баранов. Иногда они попадали на хорошо охраняемые отары, и дородные пастухи с громким гиканьем и свистом гнали их по дороге до тех пор, пока всадники не отрывались от них на приличное расстояние.

Вот почему Хусейн и Тимур решили осторожно проникнуть в город и посетить базар.

Родственники отправились в путь, когда солнце едва позолотило горизонт, и беспрепятственно вошли в распахнутые городские ворота.

Несмотря на раннее время, Хорезм гудел, как потревоженный улей. По огромному базару, предлагавшему все – от фруктов до одежды, – расхаживали смуглые узбеки и туркмены.

Тимур подошел к желтобрюхим дыням, издававшим сладкий аромат, и постучал по одной указательным пальцем.

Худой горбоносый продавец посмотрел на него с презрением:

– Что тебе здесь нужно, оборванец? Если ты собрался украсть что-нибудь из моих товаров, я угощу тебя хорошими тумаками.

Сын Тарагая вспыхнул и хотел ударить торговца, но сдержал себя. Его истрепанная и грязная одежда действительно оставляла желать лучшего.

– Прости, что прикоснулся к твоим дыням, – проговорил он, не желая ничего покупать у этого наглеца.

Торговец дернул себя за смоляной ус и проводил эмира долгим взглядом.

Тимур не торопясь пошел вдоль рядов. Возле оружейной лавки он остановился. Юркий мастер любовно вытирал стальной клинок сабли, блестевший в лучах утреннего солнца.

– Знатное оружие, – проговорил сын Тарагая. – Ты, видать, хороший мастер.

Узкие черные глаза торговца сверкнули:

– Я действительно хороший мастер, – отозвался он, – а ты кто? Дервиш? Хочешь сказать, что у тебя имеется звонкая монета, которой ты можешь заплатить за покупку?

Тимур опустил в карман обветренную руку и достал золотой:

– Как насчет этого?

Черные брови торговца взлетели вверх.

– Что же ты хочешь приобрести? – спросил он более миролюбиво.

Сын Тарагая показал ему жемчужину.

– Я хочу, чтобы ты выковал мне саблю и поместил вот это в ее рукоятку. Сделаешь?

Мастер взял жемчужину и внимательно ее рассмотрел.

– До тебя ни один человек не обращался ко мне с подобной просьбой. Но зачем тебе это нужно? Не морочь голову, выбирай любую из сабель.

– Обычная у меня есть, – улыбнулся Тимур. – Ну так что, сделаешь? Или тебе не под силу?

– Кто ты? – Пристальный взгляд мастера, казалось, прожигал насквозь. – Ты не обычный дервиш. – Он прищурился. – И слежка за тобой это подтверждает.

Эмир вздрогнул.

– Где же ты видишь слежку?

Торговец приблизил к нему вспотевшее лицо.

– Оглянись назад. Видишь высокого чернобородого человека в красном халате? Он не сводит с тебя глаз.

Эмир осторожно оглянулся. Незнакомец с длинной черной бородой действительно стоял возле лотка с рыбой. Эмиру показалось, что он уже где-то видел этого человека.

– Зачем я ему? – произнес Тимур с кажущимся безразличием.

Мастер дернул плечом:

– Тебе лучше знать.

– Мы еще вернемся к нашему разговору, – Тимур осторожно двинулся вдоль рядов, стараясь отыскать Хусейна и мучительно размышляя, где он видел чернобородого.

Вспомнив, эмир закусил губу. Чернобородый, или очень похожий на него, находился в свите Ильяса-Хожди и, несомненно, получил приказ отыскать беглецов. Нужно было немедленно покинуть город.

К счастью для Тимура, его брат не ушел далеко. Он торговался с пожилой женщиной, продававшей лепешки. Сын Тарагая схватил его за рукав:

– За нами следят, брат. Нужно немедленно уходить.

Хусейн растерянно заморгал:

– Зачем? Кто следит? Страх лишает тебя зрения.

– Осторожно обернись, – посоветовал родственник.

Хусейн послушно посмотрел через плечо. К чернобородому присоединился рыжий усатый великан. Теперь они оба не спускали глаз со своих жертв.

– Идем к воротам, – шепнул Тимур и медленно пошел между рядами, иногда останавливаясь и делая вид, что рассматривает ткани и продукты. Хусейн следовал за ним, стараясь не выказать страха. Когда они подошли к нищему, просившему подаяние, преследователи прибавили шаг.