Надежда Черкасова - Моя желанная западня

В общем, разное болтали. Однако полиция даже разбираться с подобными домыслами не стала. У нее, видимо, нашлись дела поважнее.

И чего эта зараза так разболелась? Терпения не осталось ни капли.

Софья спустила ноги с кровати, пальцы на ощупь отыскали тапочки с опушкой. Включать лампу без надобности не пришлось: молочный свет полной луны, по-хозяйски отражаясь в огромном зеркале шкафа-купе, заглядывал куда ни по́падя, прятался между складками роскошного постельного белья, зависал лучиками на золотистых рожках люстры, заставляя переливаться хрусталь подвесок всеми цветами радуги.

Перед тем как подняться, Софья втянула живот, чтобы своим видом не испортить столь живописную картинку. Вот теперь можно дефилировать мимо беспощадных зеркальных отражений, позволяющих себе не совсем приличные намеки на начавшую полнеть фигуру.

В конце концов, она делает, что может, чтобы победить стрессы, но те, как назло, продолжают откладываться на боках и уже заметном животике. А вот от всяческой боли у нее припрятана в дверце холодильника заветная бутылка из зеленого стекла.

Включив в коридоре свет, Софья заскользила мимо зеркал во весь рост – беспринципных свидетелей поедания вкусностей, – придерживая за спиной фалды модного пеньюара и отмечая пока еще сохранившуюся талию и густую русую шевелюру. Даже про ногу на мгновение забыла. Но резкая боль тут же исказила отражение, до неузнаваемости перекосив лицо гримасой страдания и вынудив Софью поторопиться к спасительному зелью.

Зеркала в кухне – дурной знак, потому и отсутствуют: нечего зря красоту заедать да запивать.

Софья расслабила уставший от напряжения живот и подошла к холодильнику.

Достав бутылку, налила в рюмку тягучую, словно ликер, рубиновую жидкость. Обмакнув указательный палец и страхуя безымянным и средним, чтобы не капнуть на пол, мазнула кожу на ноге, поставленной для удобства на стул. Затем принялась растирать охваченное дикой ломотой место выше щиколотки. Уже через секунды почувствовала приятное тепло, словно в пространстве растворяющее боль, и с облегчением вздохнула.

Вернувшись в спальню, растянулась на слишком просторном для одной персоны ложе и ощутила радость избавившегося от страданий тела. Вспомнила добрым словом массажистку из санатория, которая не только средством чудодейственным поделилась, но и рецепт его изготовления не утаила.

Теперь Софья через каждые два года в начале лета идет на рынок, покупает у бабулек три букета золотистого зверобоя и несет домой. Дома срезает цветки в трехлитровую банку, заполняя до самого горлышка, заливает сие медово-пахучее ароматное роскошество растительным маслом, закрывает слоем марли и ставит на самый теплый и солнечный подоконник. Сорок дней волшебная смесь освещается и прогревается на солнцепеке, набирая целебную силушку, затем процеживается через несколько слоев марли, разливается по бутылкам из темного стекла и прячется от света. Чрезвычайно действенное и годами проверенное целительное средство.

Однако использует его Софья не только для растирки проблемной ноги и болящей от длительного сидения за документами поясницы. Она добавляет немного этого чуда в маску из сметаны с лимонным соком и наносит на лицо, изо всех сил пытающееся состариться – не столько по законам природы, сколько по недосмотру. А еще на не менее коварную шею, которая не только норовит выдать истинный возраст, но и прибавить к нему несколько лишних лет.

И мгновенно кожа расслабляется, разглаживается от удовольствия. Про ручки свои золотые Софья тоже не забывает и делает им такой же царский подарок, потому как именно им и доверено столь важное дело, как забота о себе, любимой и ненаглядной.

Да-да, непременно любимой! Иначе к чему все эти хлопоты? За нелюбимой и ухаживать нет смысла, потому как овчинка выделки не стоит.

И все-таки Софья никак в толк не возьмет: как можно так не любить собственную персону, чтобы опускаться до старения, сдаваясь без боя за себя, единственную и неповторимую? Ведь другого-то лица и тела нет и уже не будет! Можно, конечно, под нож хирурга лечь, если денег куры не клюют, а мозгов кот наплакал. Однако это не про нее: Софья себя уродовать не позволит никому.

Вот ей сейчас сорок, а выглядит она лишь на тридцать. Именно такие метаморфозы может сотворить зверобойное масло, изготовленное собственноручно. И приготовить его можно самостоятельно, на обычной кухне.

«Если, конечно, руки из того места растут, из которого нужно», – сделала приятный для себя вывод Софья.

Это она к чему про руки-то вспомнила? Не к тому ли, что рукам не дает покоя дурная голова? А голова при чем? Да хватит уже юлить!

Как ни пытается Софья уйти от раздираемого страха, который даже под кожу забрался, покрыв тело пупырышками, а отвечать за содеянное придется. Чем угодно старается загрузить сознание, лишь бы о главном не думать. Это о чем же?

Да о том же! Про детективное агентство, которое умудрилась открыть, уже забыла? Или делает вид, что ничего ужасного не произошло? А ведь завтра первый рабочий день.

Нет, это же надо было до такого додуматься: дамочка с большим приветом от недалекого ума возомнила себя великим сыщиком! Только сыщик из нее – ни богу свечка ни черту кочерга.

Сколько самомнения! Просто до бесстыдства и наглости. Ну не дура ли она после этого? Так бы и треснула… Но-но, только без рук!

И все же, как она могла вляпаться в эту аферу? Не иначе как черт попутал. Завтра она с ним точно разберется. И что – закроет детективное агентство?

Еще чего! Наоборот, покажет всем кузькину мать. Софья, не дрейфь! Нижнюю челюсть и губу надменно вперед – и в бой. И ни одна собака на тебя ни тявкнуть не посмеет, ни ногу задрать.

Но это завтра. А теперь спать… спать…

Когда всеми уважаемый – кроме расхитителей бюджетных средств, разумеется – ревизор администрации Энска Дамочкина Софья Павловна вдруг уволилась с работы и открыла детективное агентство, часть взрослого населения провинциального городка пришла в некоторое замешательство.

Казнокрады не верили в свалившееся на них счастье. Так как эту пресловутую Дамочкину, будь она неладна, ни на козе не объедешь, ни с помощью взяток приступом не возьмешь. А потому и приходилось нести ответственность перед законом по всей строгости. Зато теперь какое раздолье!

Друзья и знакомые изо всех сил пытались сочувствовать, объясняя неадекватные действия бедной женщины временным помутнением рассудка из-за очередного неудачного замужества, скандального развода и отъезда дочери и внука.

Остальные жители городка глубокомысленно крутили у висков пальцами, жалея одинокую дамочку, которая малость «кукукнулась» из-за невезения в личной жизни и теперешней никому ненужности.