Дарья Кожевникова - Небо одно на всех

Разделась – он и не подумал проявить джентльменство, приняв ее куртку, в отличие от предпоследнего Лориного мужчины, с которым у нее был совсем недолгий роман, запомнившийся ей именно умением кавалера вести себя с женщиной. Лунев был абсолютно другим. По-хозяйски водрузил свою куртку рядом с Лориной и хотел было прямиком идти с бутылкой к столу. Пришлось вдохновлять его личным примером, заманивать в крошечный закуток ванной на мытье рук. Которые в итоге не вымыла ни она, ни он. Вовка, стоя у раковины, у Лоры за спиной, снова начал играть с ее телом, как с гитарными струнами. Вначале легко, едва касаясь кожи, но так, что Лора вся затрепетала от этих касаний, будто и сама была натянутой струной. Замерла, забыв про намыленные руки. Вовка только воду перекрыл, разворачивая ее к себе лицом, все остальное уже не имело никакого значения ни для Лоры, ни для него. А опомнилась Лора и вовсе на том самом маленьком диванчике, что был у нее на первом ярусе. Вспыхнувшие на небе алмазы медленно гасли, таяли перед ее глазами. А Вовка, весь какой-то первобытно-неряшливый, небрежно расправлял на себе оставшуюся одежду, спрашивая между делом:

– Лорка, у тебя есть что перекусить?

– Сейчас… что-нибудь изобрету на скорую руку. – Лора поднялась, пытаясь переключиться на реальность. А заодно пытаясь вспомнить, что же там у нее есть, в ее нищенском холодильнике.

На следующий день, заехав по пути из одного офиса в другой к себе домой, на обед, – Лора могла теперь позволить себе эту роскошь! – она повесила в холодильнике копеечного плюшевого мышонка. Постояла перед открытой камерой, любуясь на него и между делом жуя незатейливый бутерброд с майонезом. Вовка вчера оказался не в восторге от закуски к его коньяку, или что там было в бутылке. Уже сидя за столом, ворчливо заметил:

– Ну, бывали у меня деньки с хавчиком и похуже этого…

– У тебя бывали, а у меня их еще впереди великое множество, – ответила Лора, неторопливо, чтобы надолго хватило, жуя свой бутерброд с дешевым плавленым сырком в качестве основного компонента. – Тебе ли не знать?

– Ладно, мелкая, не ворчи, – ответил он грубовато. – Хуже сварливой бабы может быть только фригидная.

– Я не ворчу, я тебе просто напоминаю о своей ситуации. А то ты как будто забыл, что деликатесов мне не с чего брать.

– Хрен с ним. Говорю же, что и похуже бывало. Давай тогда хоть запьем достойно. – Вовка разлил им по рюмкам свой коньяк. Он был уверен, что Лора разбирается в дорогом спиртном и оценит принесенное по достоинству, а она практически ничего в этом не понимала, потому что крайне редко доводилось употреблять. Так что просто сделала вид, будто ей понравилось, но он заметил ее игру:

– Мелкая, что не так? Мне сказали, бухло – первый сорт!

– Да. Кажется. Только, знаешь…

Ее откровение насчет выпивки он выслушал почти с такими же глазами, как в детстве, когда вдруг обнаружил перед собой первоклашку, способную не знать матерных слов. Покачал головой:

– Ну ты даешь, принцесса! Неужели такие, как ты, вообще существуют? Остается лишь удивляться, что ты мне еще и девочкой не досталась.

– Вов… – Лора смутилась, вспыхнула, чем привела его в еще больший восторг.

Собственно, на этом их ужин был вчера и закончен. Место действия плавно переместилось на второй ярус, а само общение становилось все более жарким и тесным, пока оба не обессилели от этого безумного темпа. А потом Лора лежала рядом с крепко заснувшим Вовкой, испытывая к себе внутреннее отвращение от того, что, кажется, все вернее превращалась в одну из тех Вовкиных уличных «подружек», к которым когда-то сама же относилась с брезгливым пренебрежением. Раз неспособна ему отказать. И даже готова мириться с его неряшливостью: вещи были разбросаны как попало, а Вовке, по большому счету, неплохо было бы еще с вечера не только руки вымыть, но и вообще принять душ. Но все же Лора знала, что снова впустит его в свой дом, если он опять к ней придет. И от этого становилась сама себе еще противнее прежнего.

Однако в следующий раз Лунев напомнил ей о себе не появлением, а телефонным звонком. Через пару дней полного молчания, в течение которых Лора очень усердно пыталась себя убедить, что все прекрасно закончилось и что ей ни Вовка, ни связанные с ним проблемы, типа той же организации ужина на фоне ее безденежья, никоим образом не нужны.

– Привет, принцесса!

– Привет, – Лора как можно спокойнее попыталась произнести это слово. Хорошо, что ее неистово забившегося сердца было не услышать в телефонной трубке! – Как дела?

– Нормалек. А у тебя как жизнь?

– Да тоже неплохо.

– Вот и лады. Мелкая, а я ведь тебе по делу звоню. Можешь ты мне помочь?

– Как именно? – Лора внутренне напряглась, ожидая просьбы про деньги. Но, к счастью, не угадала.

– Я, кажется, у тебя дома кое-что выронил. Можешь посмотреть? Небольшая такая сумочка, типа борсетки. Все везде обшмонал, нигде ее не нашел, так что только у тебя остается. В машине или на хате.

– Хорошо, сейчас поищу. Потом перезвоню тебе.

Перезвонила она быстро, потому что была уже дома, а Вовкина пропажа обнаружилась за обувной полкой, у самых дверей.

– Вов, я нашла, так что можешь не беспокоиться.

– Хотелось бы. Только… принцесса, можно тебя еще кое о чем попросить? Я эту штуку должен срочно отдать, она не моя. Но я сейчас на другом конце города, и времени у меня в обрез. Могла бы ты ее сама отвезти? К переезду, а там к тебе подойдут. Еще и бабла отстегнут, за бензин и за беспокойство.

– Ну… – Лора ненадолго замялась. Ехать куда-то после рабочего дня решительно не хотелось. Еще меньше хотелось бы встречаться с Вовкиными знакомыми. Но для отказа в помощи это были слишком ничтожные поводы. Так что она выдала в трубку: – Да, могу. Когда нужно ехать?

– Да прямо сейчас. Остановишься на площадке возле шлагбаума, там такая одна, и к тебе подойдут, я номера твоей машины корешу скину.

К переезду Лора подъехала так оперативно, что ее там, как оказалось, еще никто не ждал. Поэтому пришлось самой ждать, вырулив на указанную площадку и заглушив машину. Но это было совсем не то, что сидеть в ожидании встречи в холодном полупустом кафе, озаренном тревожным оранжевым светом! Здесь, в салоне машины, было тепло! И уютно, ведь это была личная Лорина территория. Откинувшись в кресле под тихую музыку, – беспокоиться было не о чем, ее сами должны были найти – Лора просто смотрела через лобовое стекло на улицу. На почти уже темное небо, проглядывающее через прорехи рваных туч, нижним краем отражающих в себе яркие огни города. И на полосатый шлагбаум, за которым тянулись рельсы. Несколько раз он опускался, мигая семафором, и тогда перед Лорой проносились поезда. Товарные, от которых земля содрогалась. И пассажирские, с тепло светящимися окошками, за каждым из которых были люди со своей дорогой, историей и судьбой.