Марина Серова - Нежный призрак

Если бы не подполковник Кирьянов и еще парочка хороших людей, которые не потеряли свои погоны и относились ко мне как к человеку, вряд ли я бы возвращалась сюда снова и снова.

По пути я заскочила в одну очень душевную и проверенную временем кулинарию. Она располагалась в квартале от отдела полиции, и в былые времена мы с коллегами заскакивали туда, если подворачивалась редкая возможность обмыть чье-то звание прямо на рабочем месте. Но в этот раз я просто почувствовала зверский голод, а еще решила побаловать кое-чем Кирьянова и его семью, с которой у меня также сложились прекрасные отношения.

Увидев меня на пороге своего кабинета, Кирьянов нисколько не удивился.

– Так и знал, что приедешь, – нетерпеливо бросил он. – Располагайся, я скоро.

Пока он измывался над клавиатурой, я достала из пакета лоток с горячим обедом. В воздухе сразу же запахло дачей, дымом от костра и шашлыком.

– Да ты издеваешься, – сказал он. – Специально к обеду подгадала?

– Знаю, что жена тебе, наверное, с собой собрала узелок, – ответила я. – Но я подумала, что одной мне будет скучно все это наворачивать.

– Насчет узелка ошибаешься. Девчонки простудились, и их мать забыла о моем существовании, – беззлобно заметил Кирьянов. – Потому буду рад всему, что упадет с неба, ведь времени нет совсем.

Дочерей и жену Киря обожал, всячески оберегал и поддерживал. Только благодаря тому, что я находилась в приятельских отношениях с его супругой, я имела полное право заботиться о подполковнике в те моменты, когда она не могла этого сделать. Ревновать Кирьянова к моей персоне ей и в голову не приходило – она была мудрой женщиной.

Огромное количество великих дел вершилось за трапезой. Разложив лотки с шашлыком на столе, мы неспешно принялись трепаться за жизнь. У Кири она не отличалась разнообразием: дом – работа – дом – отчет, доклад, оперативно-разыскные мероприятия, суды, задержания, аресты, угроза собственной жизни – дом – допросы, следственный изолятор, улики – дом. И так до бесконечности. А я как рекламный блок во всем этом.

Мы прекрасно дополняем друг друга.

– Вов, вот скажи, ты своей жене когда-нибудь изменял?

Вопрос был риторическим, но Кирьянов среагировал сразу:

– Нет, – отмахнулся он. – Не было необходимости. Да и пожить еще хочется.

– Что, даже близко не было? – не поверила я. – Ну хотя бы мысли по этому поводу возникали?

– Не возникали. Я ей с работой изменяю. Ты не в первый раз об этом спрашиваешь, кстати. Что за нездоровый интерес?

– Правда? Я уже тебя пытала по этому поводу? – удивилась я. – Не припоминаю.

– Раза три точно было, – кивнул Кирьянов. – Если нужен тот, кто в теме, то могу подогнать отличный экземпляр. Майор Кузнецов, в отделе всего год, но ты с ним не знакома. Четырежды женат, и каждой рога прикручивает. Ну не может человек без этого. Он и вины никакой не чувствует.

– А дети у него есть?

– Представь, ни в одном браке не нажил. Но на стороне завел дочку. Отстегивает ее матери часть кровно заработанного, сдувает с ребенка пылинки и вообще любит ее очень сильно.

– Когда же он тебе душу успел излить?

– На новогоднем корпоративе. Ему одного стакана хватило. Время не ждет, Тань. У меня свидетель на два часа вызван. Чай?

– Конечно.

Кирьянов достал из ящика стола кружку, бросил в нее чайный пакетик, налил кипяток. Подошел к окну, поставил горячий чай на подоконник и приоткрыл окно.

– Ты сказала, что тебя что-то смущает, – вспомнил он. – Меня отвлекли, я не успел послушать нормально.

Я рассказала ему все с самого начала. Постаралась быть краткой, избегала упоминания имен, все же он на работе, а я незваный гость. Надо все-таки иметь какое-то уважение.

– И что тебя напрягает в этом деле, не пойму? – честно признался он. – Ты обнаружила ту, к которой сбегает муж твоей клиентки. Ну и все, господи.

– Ты не понял, Вов. Если бы все было так просто, как ты видишь, то разве я стала бы мусолить эту тему?

– Да понял я, Тань.

– Нет, ты не понял, – уперлась я. – Или понял, но не так. Если уж мне далеко не все ясно, то моя клиентка вообще запуталась. По идее, все должно было казаться именно так, как ты описал, но я-то этого не чувствую. Не вижу, пойми.

– Женская солидарность, – определил Кирьянов.

– Да нет тут никакой женской солидарности. Я и приехала к тебе лишь потому, что хотела взглянуть на ситуацию с точки зрения мужчины. А ты мало того что жене не изменяешь… в чем я, кстати, и не сомневалась… но словно уговариваешь меня поскорее закончить расследование и свинтить подальше.

– А шашлык, значит, привезла в качестве платы за информацию, – хмыкнул Киря. – Сама доброта. Сама забота!

– А то ты не знал.

Он начал собирать со стола пустые упаковки. Я присоединилась к процессу. Управились быстро.

– Тебя о чем просили? Узнать насчет измены. Ты узнала. Никто не просил находить что-то еще. Теперь это не твоя проблема, – наставительным тоном произнес Кирьянов.

Иногда он превращался в махрового циника. В нем вдруг просыпался мент, напрочь исключающий тот факт, что любой человек, попавший в передрягу, может что-то чувствовать. Такие метаморфозы в нашем деле не всегда влекут плохие последствия, особенно если дело касается рабочих моментов. Но именно сейчас своими словами он поставил меня в тупик, если не сказать больше. Я попросту растерялась.

– Ты прав, – ответила я. – Работа выполнена. Пойду, пожалуй.

– Ты чего это, обиделась? – удивился Кирьянов.

– Мечтай, – сказала я, хотя тут он угадал.

– Я тебя умоляю, – вздохнул Кирьянов. – Просто мне кажется, что тебя занесло в какие-то дебри. Впрочем, ты все равно сделаешь по-своему. Попытаешься разобраться, найти причину и следствие, сомневаться и жалеть того, кому это меньше всего нужно. Прошу, Тань, очнись. Ты же специалист высшей категории. У тебя за плечами опыт, помноженный на талант. Я просто высказал свое мнение. Мужик нагулял на стороне ребенка, потом женился на другой, но прошлое его не отпускает. Прости, но разве тут есть другие варианты?

– Да, похоже, вариантов действительно нет, – через силу улыбнулась я.

В дверь постучали.

– Минуту! – крикнул Киря.

Он шагнул ко мне, приобнял за плечи.

– Но если вдруг ты действительно обнаружишь что-то стоящее, то я извинюсь и буду рад помочь. Договорились?

– Да.

Сигарета жила своей жизнью, потому что я совсем о ней забыла. Вот уже полчаса я сидела в машине возле отдела полиции и не трогалась с места.

Я не обиделась на Кирьянова. Не те между нами отношения и не тот у меня возраст, чтобы надувать губы и хлопать дверью. Он сказал именно то, о чем подумал. И в чем он в таком случае виноват?

Покоробило другое: давний друг, который всегда понимал меня без слов, внезапно решил, что я вкладываю в свои действия слишком много эмоций и произвожу лишние телодвижения, тогда как, с его точки зрения, дело плевое, несмотря на то что он знал о нем только с моих слов. Никогда раньше я не слышала от него подобных заявлений и даже предположить не могла. Ему ли не знать, что иногда на то, что тщательно скрывается, указывают именно чувства, которые проявляются против человеческой воли? С ними трудно справиться, далеко не каждому такое под силу.