Никита Смирнов - Чиновничья одиозность: путь справедливости

Глава 3

«Прятки с трупом»

– Головой треснулся, конечно, сильно – ну вот кто мне там написал? – взяв в руки телефон, детектив увидел сообщение:

«УМВД г. Курчанска информирует Дмитрия Васильевича о том, что в 19:30 может забрать труп неизвестного. Все вопросы дежурному на месте.»

– И ради этого я должен был головой тюкнуться? Т-а-а-к, за полтора часа, думаю, успею доехать туда и обратно.

Мотор, ключ зажигания…

– Заглох! Да что это за день такой, – закричал детектив от очередной напасти. – Эвакуатор не вариант вызывать – дороговато. Лучше Бориса по дружбе вызову, а пока пойду договариваться с дежурным, чтобы завтра труп не выводили из их реестра хранения и что опознание будет проходить в том режиме – у них в участке.

Сыщик достал телефон из бардачка, в котором помимо его мобильника лежали водительские права вместе с другими вещичками.

Ну, например, сломанная флэшка, которую нашел сыщик в корнях кустарника и две отстрелянные пули, правильнее сказать – гильзы, лежащие рядом с советским самозарядным пистолетом Макарова, в магазине которого находилось еще пять неиспользованных маленьких снаряда – предосторожность в этом городе должна быть серьезной, тем более у оперуполномоченного, который расследует убийство.

В телефоне доносятся протяжные гудки, резко сменяющиеся на: «Алло, кто на линии?»

– Даров, Боря, это Димка, помнишь?

– Конечно помню, как не помнить то? Чего надо – машину подлатать?

– Да, заглохла на Зеленом, заводиться не хочет. Я ее здесь оставлю – тебе на сохранение, а сам на работу пойду, дела важные очень.

– Да не вопрос, друг мой. Приеду посмотрю, если нужно, на свалку съезжу за деталями. Ты видел, нам теперь с других областей мусор возить начали – скоро эта свалка и до города дорастет! Кстати, дом-то какой? Перекрестков на Зеленой много.

– Третий, правильно – третий перекресток от главной дороги, так и езжай!

– Хорошо. Ну ладно, мне еще собираться нужно – давай там, успехов!

– Еще раз спасибо, Борь, выручаешь. – после этих слов телефонный разговор закончился.

Сыщику предстояло путешествие – путешествие по ямам, рытвинам и месиву из грязи, которое не убирали из года в год на протяжении вот уже трех лет – видимо некогда.

Лужа-яма, лужа-яма – так чередуется тротуар. На самом первом препятствии детектив чуть ли не подвернул ногу, но все, к счастью, обошлось.

После того, как Дмитрию удалось миновать частный сектор – он вышел в район трехэтажной застройки, которую начали эксплуатировать задолго до появления нашего детектива – сейчас здания находятся в печальном состоянии, жильцы вынуждены собственными золотыми ручищами залатывать раны горе-здания, которое по капремонту должны были отреставрировать еще два года назад.

Перед одним из этих домов сыщик остановился, встал и стал разглядывать мельчайшие детали со словами:

– Я здесь вырос, мама. – Детектив всплакнул…

– Как это место стало сборищем граждан с низкой социальной ответственностью, а раньше же здесь все были сплоченными и дружелюбными – кому нужна была помощь, тем обязательно помогали…

Тоска и грусть настигли нашего детектива. Потеря матери была очень душераздирающей утратой – тяжело далась ему ее смерть.

– Ну что ж, нужно жить настоящим и тем более недалеким будущим, поэтому необходимо тащить свой зад дальше, в проклятый участок.

Что хочется сказать про мать нашего детектива – она была очень любимой и заботливой для него – всегда могла ему в чем-то помочь, начиная с уроков, заканчивая работой персональным психологом – мама всегда могла его выслушать, не то что отец – после того, как в 2005-м он потерял работу. Тогда отец чуть ли не избил свое руководство за то, что они отобрали его запоздалую зарплату. Обобрали все кровные. Занимался переплавкой свинца – с тех пор и переплавляли этот металл. Отец спился. Начиная с балагана утром, заканчивая побоями вечером – они развелись. Дмитрий рос с матерью.

Дмитрий уже подходит к участку, такому же обшарпанному, как и его дом детства. Ступеньки, дверь, коридор и детектив стоит рядом с дежурным, которому он объясняет проблему:

– Дежурный?

– Он самый! вы, случаем, не Васильевич? Ваш труп вас ждет.

– Во-первых – труп не мой, я им не владею, а во-вторых – отменяйте выход этого трупа из вашего реестра, опознание переведите в ваш департамент – отмените опознание, которое должно быть завтра у нас. И кстати, можно на него взглянуть, пока с ним ничего не произошло.

– Именно – случилось! – ворвался в разговор мимо шагающий полицейский.

– Чего такое?

– Исчез он, все – тю-тю – нет его у нас!

– Как нет? Куда, как и что?

– Его в камере не нашли, говорят, увезли куда-то.

– Что за неразбериха у вас, отправьте меня к главному, кто заведует вашими камерами!

– А вы, собственно, кто?

– Я? Я детектив нового подразделения, Дмитрий Васильевич – вопросы моему начальству по контактному телефону, который у вас есть, а теперь отведите меня туда – это возможная потеря главных улик!

– Ладно-ладно, идите за мной.

Они пошли по-старому и темному коридору – на дворе была темнота, а лампы светили тускло и неярко, из-за чего здесь можно было споткнутся на ровном месте, но ноги уже приспособлены к таким условиям.

– Т-щ-щ, 3-й – ответьте, код 10-78, т-щ-щ. – зашипела со словами рация полицейского.

– Т-щ-щ, 2-й, 10-4, т-щ-щ. – ответил на сигнал госслужащий.

– Прошу прощения, мне нужно выехать. Идите до конца и направо – там дверь с надписью: «Камеры хранения» – вам туда, всего доброго.

– Спасибо.

Дмитрий побрел по мрачным коридорам, но теперь уже в одиночку. Он поворачивал направо, как ему сказал полицейский и увидел ту самую дверь, за ней была вероятная суета.

– Как труп мог исчезнуть? – за дверью доносился окрик злого плечистого и рукастого руководителя. – Сейчас к нам придет детектив, нас всех здесь засудят за соучастие. Еще раз спрашиваю, как могли вывезти труп, почему не воспрепятствовали его краже?

Детектив открыл дверь. Все в помещении зашугались.

– Соучастники значит, – сказал Дмитрий, услышавший разговор. – Разрешите представиться – Васильевич Дмитрий – сыщик нового подразделения. О потере трупа я уже знаю, лучше расскажите, как его увезли.

Тут в разговор влился работник-свидетель, который сам вытащил из трупохранилища отдал каким-то людям неизвестного.