Юрий Ситников - Экстрим на каникулах

Ни пророня ни слова, Аля пошла в комнату, мы, как загипнотизированные, двинулись за ней.

На письменном столе, том самом, за которым она делала уроки, читала-писала, учила, лежал прозрачный полиэтиленовый пакет. Внутри пакета мы увидели перепачканный кровью нож. Да и сам пакет был вымазан кровью.

Я сразу узнал нож нашей биологички, именно этим ножом она часто резала тортики с которыми после окончания уроков любила пить чай в лаборантской.

Димон схватил Алю за плечи, начал трясти.

– Ты что, офонарела?! Что ты наделала, дура!

– Я не хотела, – по щекам Алевтины потекли слёзы. – Сама не знаю, как так получилось.

– Почему, ты это сделала? – Алиса была вынуждена сесть на край кровати, у неё подкашивались ноги.

– Не знаю, – заплакала Алька. – Я ничего не помню.

– Да тебя теперь…

– Дим, погоди, – я взял Альку за руку, посмотрел ей в глаза. – Что, значит, не помнишь?

– Я не ответила на тестовые задания, потом поменялась с Соней дежурствами, зашла в лаборантскую, взяла свой листок, и вдруг в лаборантской появилась Варвара. Она стала меня оскорблять, вспомнила отца, говорила, что я пошла по наклонной.

– И за это ты пырнула её ножом?

– Нет, – Алька замотала головой. – Помню только, как выбегала из класса, как спускалась по лестнице, потом… улица, мой подъезд, дверь и кровать. Я легла спать.

– Состояние аффекта? – тихо спросила у меня Люська.

– Да какой аффект, не резала она никого.

– Как не резала? – в один голос спросили Люська с Алевтиной.

– Ты сама говоришь, ничего не помнишь, а раз не помнишь, зачем на себя наговариваешь.

– Глебыч, ты её выгораживать собрался, – нахмурился Димон. – Не-е, так дело не пойдёт. Вы как хотите, а я умываю руки. Эта ненормальная пыталась грохнуть училку, и я с ней связываться не собираюсь, потом еще, как соучастника в колонию отправят. Я сваливаю отсюда.

– Дим, я с тобой, – Люська посмотрела на Альку и выдавила: – Советую тебе пойти к следователю.

– Стойте! – крикнул я. – Димон, Люсь, какая колония, какой следователь, кого вы обвиняете, посмотрите на неё, это же Алька. Алька Нефёдова.

– Мы в курсе как её зовут, но мы слышали признания и видим окровавленный нож.

– Нож Варвары, – согласился Димон.

– Глеб прав, – на мою сторону встала Алиса. – Не могла Аля убить Варвару.

– А нож? – едва слышно спросила Алевтина.

– Что ты заладила, нож-нож! Он есть, согласен, но это ни о чём не говорит.

– Хорошенькое дело, – хмыкнула Люська, – Дим, ты слышал, оказывается окровавленный нож совсем не улика.

– Люсь, умолкни.

– А ты мне рот не затыкай, если вам с Алиской нравится отстаивать права убийцы, пожалуйста, флаг в руки, а мы уходим.

– Ты можешь помолчать? Сядь, дай с мыслями собраться, поймите, здесь очень много нестыковок. Очень!

– Например?

– Например, если Алька действительно пырнула Варвару, зачем она показала нам нож и призналась в содеянном?

Люська вытянула губы трубочкой.

– Раскаялась. А тем более она не помнит, как орудовала ножом, склероз разыгрался.

– Не забывай, что существует презумпция невиновности.

– Глебыч, не надо только здесь ля-ля, презумпция невиновности, пятое, десятое. Хорошо, предположим, я на минуту готов тебе поверить, тогда объясни мне, только объясни популярно, как здесь оказался нож?

– Да, Глеб, давай блесни красноречием, мы ждём, – язвила Люська.

Выдержав паузу, я обратился к Алевтине:

– Аль, вспомни, ты видела нож в лаборантской?

– Да. Сразу заметила его на столе, как только зашла. Там ещё чашка с блюдцем стояла и крошки от торта на скатерти.

– Когда ты разговаривала с Варварой, где стояла ты и где она?

Алька задумалась.

– Сначала я возле стола стояла, а когда Варвара Витальевна приблизилась ко мне, я отошла к двери.

– Ну? – я посмотрел на Димона.

– Это ни о чём не говорит, – развел он руками.

– По-твоему, Алька пырнула ножом Варвару, положила его в полиэтиленовый пакет и унесла домой?

– Ты же видишь, нож и пакет здесь, значит, всё так и было.

– А где логика, Димон, какой смысл тащить нож домой?

– Я обнаружила его ещё в субботу, – огорошила признанием Алевтина. – Помните, вы на кухне сидели, а я за сумочкой пошла.

– Ну?

– Открыла её, а там нож…

– Подожди, поэтому с тобой истерика случилась? – нахмурилась Люська.

– Я в ступор впала, нож-то моментально узнала, а когда кровь увидела, чуть сознание не потеряла. Сразу сообразила, произошло что-то ужасное.

– Почему нам ничего не сказала?

– Боялась. Ребят, я ведь ничего не помнила, только мелочи, все подробности стерлись из памяти. Я убийца! Я пыталась убить Варвару Витальевну! – Алевтина упала на пол.

Алиса с Люськой начали её успокаивать.

– Видел? – спросил я у Димона. – Не тянет Алька на убийцу. И улик кроме этого ножа против неё нет.

– Ножа достаточно.

– Для настоящего убийцы – да, но не для Альки.

– Дим, наверное, Глеб прав, – неожиданно заявила Люська.

– И ты туда же?

– Посмотри на неё, она не могла это сделать. Аль, я тебе верю. Не плач. Алька!

Димон пнул ногой дверь.

– Блин, свяжешься с вами. Развели здесь детский сад: могла – не могла. Ну ладно, чёрт с вами, закроем глаза на в принципе видимую правду, но тогда скажите, как в её сумочке оказался окровавленный нож?

– Ответ очевиден, – Алиса встала, подошла к письменному столу. – Нож Альке подбросили.

– Кто?

– Убийца.

– Хм, да, в логике тебе не откажешь.

Несколько минут спустя, когда Аля уже сидела на кровати, а Алиса гладила её по волосам, Димон присел рядом.

– Аль, слушай, я не знаю, что там произошло в пятницу, но, в общем… извини. Наверное, Глебыч действительно прав, тут разобраться надо, а презумпцию невиновности никто не отменял.

– Так давайте разберёмся, – предложила Люська.

Димон поймал мой взгляд.

– А что, попробуем доказать самим себе, что чёрное это на самом деле белое, а?

Алька всхлипнула.

– Я могу быть невиновной, да?

– Так и есть, Аль, – попыталась улыбнуться Алиса.

Через час, когда страсти немного поутихли, Димон предложил Альке напрячь память и попытаться вспомнить хоть что-нибудь.

– Давай вместе пробовать. Я буду говорить, а ты вспоминай, должна же твоя память прийти тебе на помощь. Короче, ты пришла в класс, зашла в лаборантскую, села за стол, потом туда ворвалась Варвара, вы пообщались, и ты отправилась домой. Живая невредимая Варвара Витальевна осталась в кабинете. Подумай, кто мог подбросить тебе в сумку нож?

– А вдруг он там уже лежал? – предположила Алиса. – Алька сидела в лаборантской, сумочка была в кабинете, кто-то мог положить туда такой же нож как у Варвары, предварительно испачкав его кровью. Стойте, а вдруг это не кровь вовсе?

– Интересная версия, только как мы узнаем, чем перепачкан нож? На экспертизу его не повезешь же.