Сергей Валяев - Миллионер

Магазин стройматериалов был мне хорошо знаком. До армии я около трех месяцев трудился разнорабочим и знал все его закоулки, где в свободную минутку щупал молоденьких, повизгивающих от удовольствия продавщиц.

Решив сократить путь, прогулялся дворами и вышел к цели с тыльной, так сказать, стороны. При магазине имелся огромный двор, где хранили во всевозможных видах тары доски, линолеум, обои, банки с краской и прочая утварь, необходимая для тех, кто жаждал приукрасить свой быт. Бетонный забор защищал хозяйственное добро, однако для избранных в нем имелся лаз для удобства хода за горюче-смазочными материалами. По народной тропе я хаживал немало, неизменно возвращаясь с несколькими бутылками общенародной живой воды. Однажды по неопытности даже разбил несколько «мерзавчиков» о бетон, и был осужден старшими товарищами.

Уверен, все меняется, а подобные лазы остаются. Без них нет полноты душевной в нашем человеке, ей-ей. И сколько бы эти прорехи не бетонировали, они были, есть и будут.

И оказался прав: за гаражами, в кустах, за картонными коробами… Здравствуй, лазейка моя, прими своего старого знакомого!

Оказавшись на территории, спокойно потопал в сторону служебного входа, лавируя меж контейнерами, мешками с цементом и ящиками. И был неприметен для тех, кто въезжал в парадные ворота. Это был джип, поплоше, чем у «охотника на людей», но тоже с некими видами на грозный и непобедимый Т-34. Закатив в дворик, внедорожник притормозил у двери с надписью «Посторонним вход запрещен».

Я, было, решил, что братки прибыли на совет к вору в законе Антею, да вдруг из авто появился… Анатолий Кожевников! Опытный трейдер и добрый мой учитель по валютной бирже. За ним выходили из машины ещё трое граждан в штатском с бесцветными физиономиями любителей ломать через колено чужие судьбы.

Кого угодно я мог встретить на этом дворовом складе. Может, даже господина президента, пожелавшего от скуки ознакомиться с ассортиментом стройматериалов. Но увидать трейдера, да ещё в такой двусмысленной ситуации?

Я растерялся до такой степени, что, снимая солнцезащитные очки, вышел из-за контейнеров с распростертыми объятиями:

— Анатоль! А ты, какими здесь судьб… — и запнулся, увидев его выражения лица, а, увидав его (злобно-пугливое), остановился, как вкопанный, осененный догадкой: ба! вот мой враг № 1!

Я все ломал голову, кто знает о миллионе долларов, помимо тех, кому положено это знать? И никак не мог подумать о трейдере, который находился тогда рядом с нами. Вот что получается: трейдер на самом деле оказался сексотом. Ну, времена, ну нравы!..

Это были последние секунды относительно спокойного и растительного моего существования. События, доселе со мной происходящие, не до конца, скажем так, угрожали моей безопасности. Даже когда меня месили прикладами, я был уверен в благополучном исходе. А что теперь?

Замешательство опытного игрока на поле жизни было недолгим, коротким оно было, как разряд страстной молнии днем. Бесцветный человечек молвил своим спутником нечто, и я понял: надо спасать свою шкуру. Кинувшись под защиту контейнера, услышал характерное цоканье пуль по металлу. Цок-цок-цобе! Ничего себе — встреча друзей?

Ну, сучьи дети, не я первым начал!..

Вырвав ТТ, укатился под защиту бруствера из цементных мешков. Мои враги не предполагали, что я способен на адекватные действия. И за это поплатились.

Тот, кто первым вымахнул из-за контейнера, запнулся о мою пулю. Она тюкнула его в плечо, и отбросила к земле.

Этот единственный выстрел произвел неизгладимое, как говорится, впечатление. Привыкли не получать отпора, твари невыразительные! Так получите!

Хорошо ориентируясь на местности, я переместился за штабеля досок, по ним вскарабкался на контейнер и получил возможность сверху контролировать обстановку. Двое тащили окровавленную тушку в джип, а сам г-н Кожевников угадывался в глубине его салона.

Я прицелился и… нет, слишком просто. Пусть пока живет, иуда, все равно найду и возьму за горловину. Надо расшифровать ситуацию до конца, а пуля для подлеца уже отлита.

Когда джип в панике убыл, хозяйственный двор ожил: появились испитые работяги, озабоченные покупатели и охранники в пятнистой униформе и с винчестерами в руках. Я выматерился: где раньше были, хреновые ратоборцы? Вот так всегда: мародеры идут вслед за войсками.

Мое явление взбодрило их необыкновенно: они вскинули свои пукалки и хотели вести прицельный огонек — по мне. Я снова выматерился кучеряво и потребовал Хозяина. И тот вышел из дверей: раздобревший, брюхатый, с напруженным брутальным лицом свекольного цвета.

— Мук`а! Что тут такое делается?

— Это, наверняка, по мою душу, — ответил. — С Васей говорил по телефону?

— Ну.

— Вот они и прикатили.

— Зачем?

— Чтобы выпытать, где он?

— А кто такие?

Я отвечаю, что точно пока не знаю, — знаю одно: люди хотят решить свои проблемы за чужой счет. Хуюшки им, залопушки. И требую, чтобы мне, наконец, сообщили, где находится г-н Сухой, которому я мечтаю задать основательной трепки.

Через минуту я имею адресок дачи под поселком Долгопрудный, подержанный, облезлый «москвичок» и спортивный баул.

— Вася попросил «гостинец», — объяснился Татищев, вручая сумку.

Открыв её, обнаруживаю оружейный склад: четыре автомата, десяток рожков к ним, гранаты Ф-1.

— Хорош «гостинец», — вздыхаю. — Совсем дела плохие?

— А кому сейчас легко, — отвечает вор в законе. — Я бы помог людишками, да сам держу оборону.

— Лучшая защита — нападение, — и сажусь в драндулетик. — Доеду на этом гробике-то?

— Домчишься, — смеется. — Как ветер.

— Ветер-ветер, на всем белом свете, — и поворачиваю ключ зажигания. Свидимся. Может быть.

— Едрить, — отвечает в рифму. — Очки натяни, — советует, — а то до первого ГИББДрилы… Уж больно лицом не пригож.

— На себя посмотри, — огрызаюсь, — буржуй.

Но следую совету, и мир приобретает золотистые цвета — это единственное, что сейчас утешает.

Пропахший бензином автоинвалид, поскрипывая суставами, выкатывает из ворот, и у меня возникает чувство, что я ковыляю на войну.

«Война» — крепко сказано, точнее — на войнушку, где выбор один: убивать или быть убитым.

Ох, как я мечтал о встрече со своим лучшим другом Васей Сухим, чтобы, во-первых, сказать все, что о нем думаю, во-вторых, огреть по тупоумному его лбу рифленой рукояткой ТТ, и, в-третьих, наконец, с помощью полукриминального товарища вырвать наш кровный миллион $ из пасти кровожадного, выражусь красиво, зверя ВБ.

Но для этого надо было, прежде всего, пересечь поперек всю Московскую область. И на чем? На старенькой, попердывающей колымаге, дедушке советского автомобилестроения эпохи первых космических пусков. «Дед» хрипел, стенал и проклинал тот час, когда уродился на свет Божий. Я же проклинал сквалыжного г-на Татищева, не понимая его суровой правоты. Осмыслил это, когда углядел, что бравое ГИБДД тормозит исключительно быстроходные платежеспособные иномарки. А что взять с облупленной отечественной срамоты? Ничего, кроме цветущего геморроя в цветной жопце-це-це.