Алёна Кирьян - Эффект непрочитанных писем

Люси снова зарыдала. Адам стал успокаивать её, говоря, что он мог поехать к какому-нибудь старому знакомому, а голос в голове добавлял «в склеп». Второй голос в голове усмехался над шутками первого, а сам Адам с трудом удерживал себя от расспросов об издевательствах в больнице.

– Вы знали о том, что произошло в больнице? – не удержавшись, спросил он.

– О чём вы? – Люси искренне удивилась, а затем добавила: – вы о том, что девушка сбежала?

– Да. Но не только, – внутренний голос твердил, что стоит задать вопрос в лоб, но другой голос настаивал на том, что её нужно начать пытать с применением кухонного ножа, а сам Адам с трудом подавлял в себе желание рассказать ей всё с самого начала, – вы знали, чем занимался ваш муж?

– Он пытался вылечить эту девушку. Она кидалась на санитаров, у неё ведь… шизофрения.

– Вы жили в неведении, Люси.

– О чём вы, я не понимаю?

– Вы не можете иметь детей?

– Норберт вам об этом рассказал?

– Нет. Я догадался.

– Почему вы говорите непонятными фразами? Расскажите, наконец, что же случилось с моим мужем, где он!?

– Эта больница – настоящий притон для извращенцев. Эта девушка, не больна. Она попала туда полтора года назад с нервным срывом. Она не спасла друга, который покончил с собой. Её родители-сектанты подумали, что она его убила, толкнув с крыши, но это не так. Они отправили её в больницу.

– Зачем вы говорите мне это? – Люси действительно не понимала, к чему ведёт Адам.

– Ваш муж изнасиловал её, – Адам постарался сказать это как можно мягче, но Люси все равно была удивлена.

– Что вы несёте?! – женщина поднялась. Теперь на её лице не осталось и следа скорби, только гнев.

– Я говорю вам правду, позвольте мне закончить, – Адам остался спокоен.

Женщина села на край дивана и продолжила с отсутствующим видом слушать его.

– Она забеременела от него, выносила ребёнка, но родить не могла, поэтому практикант делал ей кесарево. Ребёнок пропал. Ей сказали, что он родился мёртвым и его закопали в коробке из-под обуви за больницей, около дерева.

– Этого… не может быть, – женщина закрыла лицо руками, но сил плакать у неё больше не было.

– Это только единичный случай…

– Я знаю только о том юноше…

– Что? Вы знали и молчали?! – Адам был удивлён.

– А что мне ещё остается? Он мой муж… он раскаялся!

– Тогда вы не сильно удивитесь, если я скажу вам, что сбежавшая девушка живёт у меня дома. Не хотите лично увидеть работу вашего мужа?

– Я не могла подумать, что он натворил так много, – Люси взглянула на Адама, – должно быть, вы избавились от него? – женщина произнесла это с каким-то облегчением.

– Вы действительно хотите это услышать? – Адам был в растерянности. Он ожидал увидеть другую реакцию, но теперь совершенно не понимал, что же происходило в этом доме.

– Вы рассказали мне свою правду, а я расскажу вам свою, – Люси закинула волосы назад, скинула платок на диван и стала расстёгивать блузку. На ключицах виднелись синяки. Затем она приподняла юбку, и взору Адама предстали многочисленные синяки и ссадины, – Норберт выпивал. Это стало происходить чаще в последние полгода. В нетрезвом состоянии он неадекватен. Он просто превращался в какого-то монстра, помешанного на похоти. Не буду вдаваться в интимные подробности, но я не была довольна таким Норбертом. Протрезвев, он рыдал, извинялся, клялся, что такого больше не повторится… Я каждый раз верила ему. Но я устала. Через некоторое время, он сказал, что мальчик удовлетворил его лучше, чем я, – Люси прижала носовой платок к губам и снова глубоко вдохнула, – я молилась Господу, чтобы он простил моего мужа… и дал мне сил, но с каждым днём я всё сильнее убеждалась, что бог не будет мил ко мне уже никогда.

– И что вы сделали? – Адам слушал её рассказ с замиранием сердца.

Люси приподняла рукава блузки и перед взором предстали два шва поперек запястий.

– Грех, страшный грех, – констатировала Люси, опуская рукава, – я позвонила ему, и он спас меня. Я простила его. Опять. Ведь так нужно, понимаете? Я, человек верующий, богобоязненный. Но затем он снова напился. И всё началось по новой.

– Он был твёрдо уверен, что Эшли придёт на могилу Курта. И она пришла. Он стал угрожать ей и… она воткнула ему кусок стекла в сонную артерию. Я вскрыл старый склеп и затащил туда его труп. Дверь замуровал.

– Спасибо, – Люси, вытерла слёзы, – я бы не вынесла этого снова. Спасибо тебе, Кларк.

– Вы боялись, что он вернётся? – догадавшись, поинтересовался он.

Люси снова заплакала и одновременно закивала головой.

– Пусть лучше так, чем причинит вред кому-то ещё.

– Вы ведь никому не скажете? Я не буду вам угрожать…

– Я скажу полиции, что он позвонил мне и сказал, что всё в порядке. Надеюсь, с этой девушкой всё будет хорошо.

Вернувшись домой, Адам увидел её спящей на кровати в гостиной. Он не стал будить девушку, а просто прошёл в ванную. Стянув футболку, взглянул на себя в зеркало. Многочисленные шрамы по всему телу напоминали ему его страшную юность.

Голоса в голове только появились, было непривычно слышать чьи-то беседы и видеть галлюцинации, которые становилось контролировать все сложнее. Адам осознавал, что рано или поздно они выйдут из-под контроля, поэтому рассказал родителям. Будучи рационально мыслящими людьми, они отвели ребёнка не в церковь, как советовали многочисленные друзья семьи, а к психиатру. Вначале доктор казался очень добрым и хорошим человеком: задавал разные вопросы, слушал внимательно, прописал какие-то не горькие таблетки. Вскоре случился приступ. Доктор настоял на том, что необходимо лечь в клинику, поэтому Адаму пришлось подчиниться. В то время ему не были знакомы такие понятия, как педофилия, насилие.

Родители навещали его довольно редко, потому что Адам был шестым ребенком помимо той двойни, которая находилась ещё в теле матери. Стоило лечь в клинику, как ему заменили препараты и приступы прекратились спустя несколько дней их употребления. Доктор Грин стал проявлять к нему особые знаки внимания, которые по детской наивности Адам не воспринимал, как опасность, списывал на врачебную доброжелательность. Прикасаться к плечу, к шее, класть руку на колено. Но, когда во время осмотра доктор стал, распускать руки, мальчишка забеспокоился. Но рассказывать кому-то не было смысла, потому что он «сумасшедший», кто ему поверит? В один прекрасный день, доктор повалил его на пол лицом вниз и изнасиловал. После этого от хорошего доктора ни осталось и следа. Теперь он вымещал на несчастном подростке всю свою злость. Синяки на теле и на переносице никогда не проходили, губы то в одном, то в другом месте были разбиты и часто кровоточили. Следующим шагом стало то, что доктор принёс с собой нож и стал резать его руки, ноги. Затем Адаму удалось вырваться, но изверг не останавливался: он продолжил размахивать ножом, нанося порезы по спине… Адам не помнил, как именно нож оказался в его руках. Он воткнул нож в тело врача, затем достал и повторил манипуляцию. Все произошло так быстро, что он не успел ничего понять. Очнувшись от яростного помутнения, Адам стал кричать, что убил человека, звать на помощь. Его тут же начало рвать. Затем он стал стучать в дверь, когда понял, что истекает кровью и сам может умереть.