Зоя Шувалова - Убийца носит рыжие волосы

Для того чтобы стать любимчиком Завертайло Эмилии Викторовны, требовалось

совсем немного, правда для кого как, нужно было всего-то ничего, крепко полюбить ее, обожать вслух не только ее, но и все руководство МНПЗ. В опале, в оппозиции числились все кто не боялся открыто выступать против элементарных нарушений, но также и те, кто имел наглость не льстить новому начальству.

Все вновь прибывшие, устроившиеся на работу, обычно очень многих педагогов при-влекали высокие заработки в техникуме, автоматически попадали в оппозицию. Все они дожны были пройти карантин, подвергнуться испытанию на прочность, пока к ним приглядятся, пока их достаточно изучат, проверят на наличие всех общественно- вредоносных привычек типа правдолюбства, непокорности и упрямства. Что каса-лось качества знаний, то к его определенному уровню никто не стремился, вернее говорили об этом много, но все обычно заканчивалось словами, но не делом. Специ-алистов, подготовленных в техникуме, охотно принимали на завод. Просто других альтернатив не существовало. Перед оформлением на работу новичков просеивали не через сито проверки знаний, а блата, протекции и наличия связей. Есть кому позаботиться о недавнем выпускнике, кому позвонить, тогда он или она принимаются на МНПЗ. А дальше всякие там низовые мастера или рабочие с большим опытом работы занимались доведением молодого специалиста до необходимого уровня.

Вот в такую непростую педагогическую обстановку попала молодая и амбициозная Наталья Теньковская. Конечно нашлись добрые люди, которые сразу же предуп-редили мать и дочь, что атмосфера в техникуме для новичков не очень благопри- ятная, поэтому пусть девочка будет настороже. Молодых и начинающих постоянно контролируют, проверяют, относятся к ним недоброжелательно и очень редко поддерживают. В этом с виду обычном заведении царит дух соперничества, лице-мерия и зависти, но не взаимопощи и сотрудничества.

По сложившейся, неизвестно кем заведенной традиции, молодые специалисты, толь-ко что со студенческой скамьи, должны были пройти все круги ада, чтобы «жизнь малиной не казалась». Молодежь затирали, третировали как могли. Бойкие, энер-гичные не по возрасту тетки и дядьки объединялись и грызли молодую поросль, всячески подставляли неопытных, едва вступивших в жизнь «неоперившихся птенцов». За что они так ненавидели молодых ? Потому что их собственная моло-дость уже давно закончилась, их несбывшиеся мечты разбились о жестокую реальность и прошлого никогда не вернуть? А может все потому, что им самим пришлось несладко, невыносимо тяжело – мне было плохо, пусть и другие пройдут через подобное. Все предостережения Наталья Теньковская слушала небрежно, чисто из вежливости, ее такие трудности нисколько не страшили. Нет конечно, она кое-что из советов взяла себе на заметку. Во-первых, ее приняли в данное учебное заведение не лаборантом, как всех начинающих, а преподавателем, и это обстоятельство многое значило. Свидетельствовало это об уровне протекции, должно было остановить некоторых ярых сторонников традиций. А во-вторых, она сама была «тертым калачом» и могла затереть кого угодно. Наталья давно заруби-ла себе на носу одно незыблемое правило – или живи в грязи, или других грызи.Наталья Теньковская решительно отличалась от своих сверстников – хитростью, умом, сообразительностью, жизненной смекалкой и не по годам завидной проницательно-стью. К тому же ее яркая внешность, свежесть и молодость, как открытое рекомен-дательное письмо заранее завоевывало расположение окружающих. Красивым, внешне провлекательным людям всегда в жизни немного легче, в особенности жен- щинам. Некрасивая женщина, да еще обделенная умом и хитростью, это же просто беда.

К своим двадцати двум годам Наталья имела немалый житейский опыт. В институте все пять лет – старостой группы. У нее это получалось, умела она строить с людьми отношения. Знала когда нужно смолчать, когда прямо в лицо собеседнику высказать-ся, когда рассмеяться, а когда и всплакнуть, неожиданно для собеседника пустить горькую слезу. Все в духе времени. Многие женщины очень хотят стать похожими на злых, стервозных баб, но не многим нравится общаться с ними.

В институте, где учились девушки, и это являлось характерной чертой нашего вре-мени, процветали денежно-вещевые и конфетно-алкогольные подношения. Преподаватели, всю свою жизнь отдавшие профессии, зарабатывали настолько мало, что вынуждены были, кому позволяло здоровье, работать в нескольких местах, заниматься « написанием на заказ» курсовых и дипломных работ, а иногда брать напрямую взятки. Масса студентов посещало институт « для галочки», не учась, не посещая лекций, не ведя конспектов. За все время обучения они так и не разу и не прикоснулись к клавишам компьютера, часто не появлялись на экзаменах, получая при этом положительные оценки.

Все стороны, обоюдно, и преподаватели, и студенты, прекрасно понимали, скольконе учись и каким хорошим специалистом не стань, ты все равно не будешь востребован, а если и примут на работу, то будут платить копейки. Гарантий, что за старательную учебу и отличную учебу, появится возможность пусть элементарно-безбедной жизни, не было. Реальные знания знания и умения теперь не являлись ценностью, за знания и умения не платили. Мудрые студенты так и думали: зачем на ночные бдения над учебниками тратить драгоценные годы молодости. Этого же мнения придерживались и те, кто рассчитывал на протекцию и родительские деньги. Про тех, кто так не считал, обычно это были дети из бедных семей, а они хотели справедливости, верили только в свои силы, а им больше ничего и не оставалось. Говорили, что они « отстой, лохи и лузеры». Но и первых, и вторых интересовали не столько знания, сколько символ социального статуса – «корочка синего цвета», которая часто не была обеспечена знаниями. Высшее учебное заведение больше напоминало бизнес-сообщество, нежели образовательное учреждение, где дают и получают качественные знания. Старостам студенческих групп в этом бизнес- сообществе отводилась историческая роль. Они выступали посредниками между преподавателями и студентами. Теньковская, надо отдать ей должное, прекрасно вжилась в эту роль. Умела найти общий язык, поладить почти с каждым педагогом. В каждой группе обязательно находилась часть студентов, которая не желала сдавать экзамен или зачет, и согласна была на любые условия, выдвинутые преподавате- лем, будь то денежные подношения или оказание какой-либо услуги, лишь бы их оградили от этого неприятного, с потерей невосстанавливаемых нервных клеток, испытательного, вопросно-ответного мероприятия. Иногда это число ленивцев доходило до доброй половины и редко вся студенческая группа, все двадцать пять человек пытались пройти с максимальным комфортом, не нервничая, этот контрольный рубеж. Староста собирала деньги и передавала экзаменатору кон-верте вместе с зачетками. Все было продумано до мелочей, самое главное, чтобы студенты не мелькали на кафедре, ведь для этого есть староста группы.