Марджери Аллингхэм - Преступление в Блэк Дадли

- Итак, вы узнали меня, - сказал он. - Однако, Джордж, вы глубоко ошибаетесь, думая, что мое оригинальное или может быть, дурацкое поведение все эти дни - простая маска. Должен вам заметить, что и в обычной жизни я почти такой же. Мои друзья могут подтвердить это. Такую манеру поведения я вырабатывал многие годы, и она помогает мне не только успешно действовать в профессиональном плане, поскольку моя работа требует частой трансформации внешности, но и в обыденной жизни, ибо нечестные и преступные элементы не сразу попадают в поле интересов полиции и детективов. До поры до времени они остаются в обычной толпе, и вы можете встретиться с представителями такого мира, не имея ни малейшего представления о том, что у него за душой на самом деле.

Это заявление выбило почву из-под ног Аббершоу, он явно не ожидал такого поворота событий. Кэмпиона трудно было принимать всерьез, трудно было определить, когда он говорит правду, а когда лжет.

Прендерби, который терялся в догадках и никак не мог понять смысл происходящего, но которого донимало любопытство, наконец-то смог вмешаться в разговор.

- Послушайте, я никак не пойму, - сказал он. - Кто это - мистер Морнингтон Додд?

Аббершоу указал на Альберта Кэмпиона:

- Вот этот джентльмен и есть Морнингтон Додд.

Кэмпион скромно улыбнулся. Несмотря на продолжающуюся боль, он все более и более приближался к своему обычному состоянию - шутника и заводилы.

- И да, и нет, - проговорил он, не отрывая глаз от Аббершоу. Морнингтон Додд - это одно из моих имен.

- Кэмпион, это не шутки, - сурово прервал его Аббершоу. - Как бы ни были многочисленны ваши прозвища, сейчас не время хвалиться этим. Мы столкнулись с очень серьезным делом, и надо прежде всего решать его.

- Дорогой мой, - отозвался Кэмпион, - разве я не знаю... Даже лучше вас, как мне кажется.

- Что вы знаете, мистер Кэмпион, если... если это ваша настоящая фамилия? - несколько раздраженно спросил Аббершоу. Его стала возмущать такая манера разговора.

- Ну... нет, - ответил неугомонный молодой человек, - мое собственное имя звучит довольно аристократично, и я его никогда не использую на службе. По-моему, "мистер Кэмпион" звучит очень недурно.

Аббершоу невольно улыбнулся:

- Ну, мистер Кэмпион, очень хорошо. Вы обмолвились, будто что-то знаете об этом деле. Не так ли? Имейте в виду, что мы все в одной лодке, поэтому вы все нам расскажете здесь и сейчас. Я также полагаю, что, как и все остальные, вы хотите выбраться отсюда, а также заинтересованы в том, чтобы Доулиш и его сообщники предстали перед судом. Я сейчас не занимаюсь другими преступлениями, я не полицейский.

Альберт Кэмпион просиял.

- Это действительно так? - спросил он.

- Да, - ответил Аббершоу. - Я консультант лишь настолько, насколько в этом заинтересован Скотленд-Ярд.

Было похоже, что Кэмпион испытал определенное облегчение, услышав эти слова.

- Вы можете мне не поверить, но даже сейчас я не понимаю, куда они клонят. Одно могу сказать, что затевается что-то серьезное.

Хотя Альберт говорил, видимо, чистую правду, Джорджа это заявление совсем не удовлетворило.

- Во всяком случае, уж одно-то вы знаете точно, - резко, с нетерпением сказал он. - Почему вы здесь? Вы только что признались, что находитесь тут по долгу службы.

- Да, так оно и было, - согласился загадочно Альберт, - но это не моя работа. Сейчас объясню.

- Ради бога, объясните, - взмолился Прендерби, окончательно сбитый с толку.

- Наверное, нужно немного рассказать о моей профессии, - начал Кэмпион; лицо его стало более серьезным, и весь он подался вперед. - Я живу, как все разумные люди, своим умом, и, хотя некоторыми необдуманными поступками часто огорчал мою мать, я запомнил ее прощальные слова и никогда не был пошлым. Короче, я поступаю в пределах разумного, но никогда не подло или грубо.

Он взглянул на Аббершоу, тот кивнул, и Кэмпион продолжал:

- В данном случае на прошлой неделе в Лондоне ко мне подошел мужчина и предложил порядочную сумму за то, чтобы я ненавязчиво и естественно оказался в числе приглашенных на эту вечеринку в Блэк Дадли, а потом воспользовался первой же возможностью, чтобы войти в тайный контакт с хозяином замка, полковником. Убедившись, что мы наедине, я должен был назвать ему пароль и получить сверток, который следовало немедленно отвезти в Лондон. Меня также предупредили, что я буду действовать против людей, которые легко пойдут даже на убийство, если заподозрят что-либо неладное. В тот момент я и понятия не имел, кто эти люди. Иначе бы я не согласился ни за какие деньги. Когда я увидел их в первый же вечер за обедом, я едва не свернул все дело и не сбежал обратно в город.

- Почему? Кто они? - резко спросил Аббершоу.

- Господи, а вы как будто и не знаете? - заметил загадочно Кэмпион. - И даже малышка Джордж из Скотленд-Ярда тоже? Ну, в общем, так. Джесс Гидеон, называющий себя адвокатом, действительно довольно умный и опытный человек. А немец - не кто иной, как Эберхард фон Фабер собственной персоной.

Прендерби никак не мог схватить суть происходящего, а Аббершоу, услышав эту фамилию, вздрогнул.

- Человек из преступной группы "Три страны"? - быстро бросил он.

- Не только. Он связан и с "Черным союзом", и с "Чикаго-юнкер", и с "0072".

- Черт побери, - простонал Прендерби, - мне это ни о чем не говорит.

Кэмпион хотел было что-то сказать, но его опередил Аббершоу.

- Это значит, Майкл, - сказал он, - что этот человек контролирует организованные банды мошенников, своеобразный преступный концерн, действующий в Европе и в Америке. У него репутация человека безжалостного и дьявольски умного. Это значит, что мы столкнулись с едва ли не самым опасным и жестоким преступником нашего времени.

После короткой паузы, последовавшей за объяснением Джорджа, Майкл обрел дар речи.

- А что в том таинственном свертке, который они потеряли? - спросил он.

- Может быть, вы ответите нам, Кэмпион? - многозначительно произнес Аббершоу.

Простоватое лицо Альберта Кэмпиона приобрело еще более бессмысленное выражение.

- Я почти ничего не знаю об этом, - ответил он. - Мой клиент не вдавался в подробности, а вскрывать его мне запретили строго-настрого. Но все же кое-что могу сказать - это нечто зашитое под подкладку красного кожаного бумажника. На ощупь мне показалось, что это бумага, возможно, денежные купюры, но я до конца не уверен.

- Как все это произошло, Альберт? - нахмурившись, спросил Аббершоу.

- Как только я увидел за столом старого дядю Бена со своими друзьями, я решил как можно быстрее заполучить эту вещь и тут же удрать, чего бы это ни стоило. Поэтому, когда завели разговор о чертовом ритуале, я сразу же сообразил, что вся эта история как нельзя более кстати, и предложил игру. Потом, когда вы все посходили с ума с этим фамильным кинжалом, я незаметно подкрался к полковнику, шепнул ему на ухо: "Инки-пинки", получил бумажник и помчался в гараж. И я бы удрал, если бы не один автомобильный энтузиаст.