Джейн Гук - Бог нам не поможет. В эпицентре урагана

– Я думал, ты приблизительно уже понял, разве нет? – удивился профессор.

– Да, – ответил нерешительно Алфи, – кажется вы хотите синтезировать человека?

Сказав это, Алфи не поверил своей смелости. Вроде бы за компьютером он смекнул, что происходило. Но произнеся вслух эту фразу, с одной стороны он осознал всю фантастичность проекта, с другой – его реальное существование. Только недавно профессор говорил на лекции, что искусственный человек предмет обсуждения будущего генетики, как вдруг перед человеком появилась возможность не только заглянуть за грань науки благодаря гениальности профессора, но и принять участие в создании легенды! Эта безумная идея нашла воплощение. Но какой же она была невероятной для молодого ученого и в то же время, чертовски обалденной! Это взбудоражило парня. Кровь его забурлила с бешеной скоростью, пульс, оглушая, застучал.

– Алфи, – серьезно настроенный на том, чтобы убедить парня покинуть лабораторию, обратился Сивирен, – поговорим потом. Сейчас тебе нужно успокоиться. Пойди домой.

– Теперь то я точно никуда не уйду! – решительно отрезал парень. – А будете выгонять, я буду спать на крыльце. Вы знаете, меня достаточно, чтобы понять, что я не шучу. Вы видели не раз, какой я настырный! Итак, вы создаете человека?!

Неудовлетворенный молчанием профессора, Алфи настырно призвал ответить на вопрос.

– Да, – признался профессор. – Первый в мире генно-модифицированный ребенок.

Медленно по буквам, словно для тупоголового студента проговаривал профессор.

– Он унаследовал гены трех женщин и двух мужчин… – профессор намеренно сделал паузу, а затем продолжил свою речь в надежде воззвать к рассудку Алфи.

– Алфи, – обратился он к студенту, который смотрел на профессора огромными глазами и молчал, как рыба, потеряв дар речи.

– Алфи, ты можешь это осмыслить?

Парень кивнул головой и после короткой паузы тихо поинтересовался: – На каком этапе сейчас находится ваш проект?

– Этап зачатия закончен, Алфи. Эмбрион уже развивается. И пока что, все идет идеально, – так же вкрадчиво и тихо добавил профессор. – Ты можешь в это поверить? Пока эти узколобы пытаются совершить элементарные открытия, я уже создаю человека!?

Алфи увидел, как в глазах Сивирена вспыхнули искорки. Так у него загорались глаза всегда, когда шла речь о чем-то действительно удивительном. Алфи с любопытством наблюдал, как просыпался внутренний демон профессора, ведь эти искры всегда заражали молодого ученого.

Алфи постоял в растерянности с минуту, посмотрел на Сивирена и произнес: – Это же взрыв башки, профессор! Вы же гений! Почему это тайна, черт возьми?!

– Потому что этот эксперимент не примет общество! – ответил эмоционально Сивирен, стараясь не кричать. – Как и все мои проекты, его загубят, не дав закончить! – тише протараторил он, сохраняя конспирацию. – Мне наплевать, что они скажут потом, когда организм вырастет. Но сейчас, когда он так уязвим, я обязан его сохранять и оберегать!

– Алфи, – акцентированно и твердо обратился Сивирен к изумленному студенту, стоящему посреди лаборатории, – в данную секунду ты в смятении. Я знаю, это безумие для тебя, но не для меня. Тебе сложно еще это осознать. Ты поймешь меня. Потом! Послушай, что я скажу… – взяв за плечи парня, Сивирен усадил его на стул, и торопливо пододвинув свой, продолжил:

– В науке нет места скуке и шаблонному мышлению. Здесь постоянно нужно идти по тому пути, по которому никто не ходил, прокладывая свои маршруты и отвергая уже сделанные открытия, словно они были неверны. Это игра! Часто в слепую. Игра, в которой награда – всего лишь возможность шагнуть вперед на сантиметр. Но это того стоит, Алфи! Разумеется, не все, мой милый мальчик, такие спортсмены, как я!

– Немногие ученые ставят на карту всю свою жизнь и репутацию ради науки, но только такие и побеждают, – хрипло объяснял профессор. – Ты будущий великий ученый, Алфи! И я верю, что твои таланты дадут многое человечеству и науке. Но сейчас, когда тебе стало известно о том, что я затеял, ты больше не сможешь жить, как раньше! Теперь ты знаешь, что то, чего не могут другие ученые, не значит, что не может наука! И поэтому, ты должен идти вперед, не оглядываясь на мнения других. Пусть это станет для тебя твердой уверенностью, что невозможного не существует!

– А сейчас Алфи, тебе придется уйти, – после недолгой паузы сообщил профессор, глядя в широко открытые глаза преданно смотрящему на него друга, – претворившись, будто ничего не произошло. Сделать это ради себя. Мы же ведь еще не знаем, что там дальше будет с этим эмбрионом. Может он не станет в итоге полноценным человеком. Это откроется и меня просто обвинят в преступлении против человечества и засудят. Я не знаю, как все сложится. Я просто делаю то, что мне подсказывает моя интуиция. И пусть я отвечаю за последствия, но не ты!

– С чего вы решили, что вас засудят? – изумился Алфи. – То, что вы уже смогли сделать – это же скачок длинною в лет пятьдесят непрерывной кипящей работы в генетики. Вас наградят!

– Нет, черт побери! – почти крича, осадил парня Сивирен, соскочив со стула, как ужаленный. – Я революционер, Алфи! А революционеры в нашем мире либо сидят, либо лежат. На кладбище!

Затем понизив тон, Сивирен объяснил: -Ты должен быть другим! Я плохой ученый! Я много рискую. Я отдаю приоритет только положительным моментам экспериментов! Я мало уделяю внимания побочным эффектам моих опытов. А их много, Алфи! Последствия! Это то слово, которое останавливает многих, за исключением преступников, как я. Я это осознаю! Как и то, что я выбрал именно этот путь. И что меня изумляет перед самим собой -я выбрал бы его снова! Глупо удивляться, что коллеги меня не принимают за гения. Ведь я больше похож на создателя Франкенштейна! Раньше я злился, что мои труды оставались без внимания в научных кругах. Теперь я понял, что я действительно опередил свое время, и они просто не понимают суть моей работы и описанные методы. Я рано родился, Алфи! Но знаешь, иногда я представляю себя по другую сторону баррикады, там, где меня осуждают – я часто с ними согласен. Такие, как я совершают громадные прорывы в науке, шагают семимильными шагами, но часто неаккуратно и как правило, это причиняет боль и страдания тем, кто остается позади. Только представь, сколько может быть жертв подобных экспериментов! Что если этот искусственный ребенок родится с врожденными генетическими отклонениями, неизвестным еще науке? Что буду делать я? Я буду с этим жить и каждый день принимать всю его боль, словно свою или я буду дальше играться с его генной системой, пытаясь излечить передовыми методами, и принося новые муки? Я не знаю, Алфи! Но похоже то, что я сделал – это не вклад в науку, а чудовищное преступление, последствия которого могут коснуться и тебя, твоего будущего! Когда это откроется, а это случится так или иначе, ты не должен стоять рядом со мной. Ты слишком талантлив, чтобы себя губить! Если ты любишь, действительно любишь науку, ты просто обязан сейчас повернуться ко мне спиной и покинуть лабораторию навсегда. Другого шанса не будет! Сейчас на карте твое будущее. Возможно это будущее человечества, потому что такие таланты, как ты просто так не рождаются. Ты обязан во имя будущего науки сейчас же уйти. По крайней мере, пока я твой друг – я умоляю тебя сделать это!