Кристи Зейн - Багровые ночи Стамбула

Доехали до управления быстро, на входе уже стояло много людей. Проскочив через служебный вход, они мигом оказались в своем отделе, где работа кипела вовсю, а все четверо сослуживцев громко спорили, собравшись у монитора Севды.

– Доброе утро, шеф. В шесть утра я отправила фоторобот жертвы во все клиники пластической хирургии. Десять минут назад пришло три подтверждения личности, из трех клиник. Все три человека очень похожи друг на друга, пытаемся выяснить кто из них наша жертва. – взглянув на пришедших мимоходом, отчиталась Севда, после чего каждый начал выдвигать свою версию.

Керем взял со своего стола папку с отчетом, отправленную ему вчера доктором. Попросил увеличить уши каждого на фотоснимке и открыл фотографию из отчета, где крупным планом были сфотографированы по отдельности оба уха. Трое подчиненных Альпер, Онур и Волкан столпились возле него, поочередно глядя то в папку, то на монитор.

– Второй явно он, шеф. – сказал Волкан.

– Да. – хором ответили двое других.

– Севда, из какой клиники пришел ответ на этого мужчину?

– Шведская клиника. Улица Доктор Хюсню Исмет Озтюрк, район Шишли. Операцию проводил пластический хирург Толга Караташ.

– Свяжись с больницей, запроси полный отчет по данному пациенту. А также позвони в полицейский участок, скажи нашему дорогому Мерт бею, чтобы они привезли к нам доктора, сделавшего операцию.

– Здравствуйте, куда стол ставить? – внезапно послышался голос запыхавшегося человека в дверях, все разом обернулись на него.

– София ханым, принимайте. – радостно заявил следователь, заставляя всех встать и переместить свои столы, открывая место для шестого.

Не успела она насладиться запахом своего нового деревянного стола и мягкостью кресла, как Волкан крикнул.

– Готово, шеф. Жертва, Эрдем Балабан. Пятого декабря тысяча девятьсот семьдесят третьего года рождения. Место рождения Мерсин. Женат. Двое детей. Проживал по адресу Халит паша, улица Мерджан, дом восемь, квартира шесть, район Газиосманпаша. – получив копию водительских прав жертвы, Волкан быстро нашел всю нужную информацию.

– Сообщите районному участку, пусть привезут к нам жену жертвы. – скомандывал следователь, постучав пальцами по столу Севды.

– Жена. Румейса Балабан. Десятого апреля тысяча девятьсот семьдесят восьмого года рождения. Место рождения Мерсин. Домохозяйка. Участок принял запрос, уже выезжают по адресу. – словно на автомате выдала она.

– София ханым, тут в отчете, что у меня в руках написано про пластическую операцию и вы его вчера читали. Почему не сообщили? – ударяя папкой по своей левой руке, Керем грозно посмотрел на нее, ей даже показалось, что на пол посыпались искры.

– Простите, Керем бей. Я, я, я.. – она готова была провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть этих пылающих яростью глаз.

– Это был ваш первый день, да и я вчера был слегка груб. Прощаю. – кинув злосчастную папку на ее стол, прошипел он сквозь зубы. Ее облегченный выдох кажется услышал весь этаж.

На первом этаже в конце коридора находилась комната для допросов и двое полицейских примерно через час, после того как Севда отправила запрос, ввели худую женщину с выцветшим платком на голове. На ней было легкое пальто и балетки, надетые на плотные носки. Она явно не понимала, что происходит и зачем ее сюда привели.

– Румейса ханым, доброе утро. Меня зовут Керем Кахраман. Вас доставили сюда по поводу вашего мужа. – он любезно указал ей на стул, давая понять, что лучше присесть и, отодвинув стул на противоположной стороне стола, сел напротив.

– Что с моим мужем? – испуганно спросила она.

– Давайте вы сначала ответите на мои вопросы, Румейса ханым, – открыл он перед собой тетрадь, а женщина молча кивнула. – Когда вы в последний раз видели своего мужа?

– Около месяца назад. – честно призналась она, нервно потирая руки, не зная куда их деть.

– Вы не связывались с ним за этот месяц?

– Нет.

– Что же получается, вы не видели и не слышали о муже целый месяц и даже не побеспокоились, где он и что с ним?

– Он часто пропадал, говорил по делам. Когда я расспрашивала, то он сильно ругал меня. Запрещал звонить и надоедать. Но он всегда возвращался. В этот раз я подумала, что как всегда куда-то уехал и скоро вернется.

– Кем работал ваш муж?

– У него свое агенство по продаже недвижимости у нас в районе.

– Значит офис у вас в районе, но за весь месяц вы ни разу не проходили мимо, не заходили к нему и не видели его там?

– Я не хожу в ту сторону, там немного неспокойная улица, да и зачем мне подниматься так далеко, все, что мне нужно, находится в шаговой доступности от моего дома.

– Понятно. – он начал быстро записывать что-то в тетрадь.

– Что с моим мужем? Вы скажите мне? Он что-то натворил? Его посадили в тюрьму? – в ее глазах блеснули слезы.

– А есть за что сажать? – ответил он вопросом на вопрос.

– Не знаю. Я же не в курсе, что у него за дела. Но я уверена, он непричем, отпустите его, пожалуйста. – уголки тонких губ поползли вниз, от слез, застрявших в горле, было заметно, как ей трудно говорить.

– Румейса ханым, я очень сочувствую вам, но ваш муж был убит. Его тело нашли утром, десятого марта в районе Фатих. Примите мои соболезнования. – опуская голову, выдавил он из себя, предчувствуя, что сейчас начнется.

– Убит? Как убит? Кем убит? За что убит? Почему убит? Это шутка, да? Вы слышите, что вы говорите? Или я что-то не так расслышала? Он не может быть убит! Нет! Нет! Нет! – схватившись за живот и, обнимая себя как можно крепче, женщина сложилась вдвое. Ее стон, плачь и истошный крик пополз по полу, по стенам, проникая в каждую щель здания. В следующую минуту она вскочила со стула, присела на корточки, потом облокотилась на стол, не владея собой, она не знала куда себя деть и как задавить вырывавшийся крик боли. Она даже не заметила, как сполз ее платок, открывая красивые, черные кудри. Ей стало жарко и нечем дышать, как в бреду, она стащила с себя пальто, оставшись в какой-то растянутой майке с короткими рукавами и длинной юбке.

– Румейса ханым, успокойтесь! Сядьте и прекратите раздеваться! – закричал Керем, подходя к ней и стараясь усадить на стул, как вдруг заметил желтовато-сиреневые подтеки на ее руках, шее и висках. – Румейса ханым, у вас все тело в побоях! Кто это сделал? – больше всего на свете он не выносил, когда кто-то бьет женщину.

– Я упала. – еще сильнее заплакала она, уперевшись лбом ему в живот.

– Румейса ханым, задам вопрос еще раз, кто вас избил? – отрывая от себя бедную женщину, почувствовал, как от гнева у него затряслись руки.

– Эрдем. – сквозь слезы выпалила она.

– Эрдем? Эрдем Балабан? Ваш муж? – он с ужасом представил эту картину, как здоровый мужик избивает эту хрупкую, худенькую женщину, не имеющую шанса дать отпор. – Почему вы не заявили на него в полицию? – Керем словно забыл про жертву, теперь он был зол на этого человек и даже, где-то в глубине души, обрадывался тому, что он умер, да еще такой мучительной смертью.