Валерий Ковалев - Русская рулетка. Криминальный детектив

В Особом отделе 40-й армии их распределили по воинским частям, а Алексея направили в Баграм, определив в подразделение разведки КГБ, поскольку знал пушту*, отлично стрелял и стал кандидатом в мастера по самбо. Участвуя в различного рода операциях, он получил ранение, а еще орден «Красной Звезды» и медаль «За отвагу», которыми гордился.

Потом был отозван в Союз, продолжив службу в Особом отделе Таманской дивизии под Москвой, старшим оперуполномоченным. Вскоре КГБ реорганизовали в ФСБ, и, обновляя кадровый состав стали набирать сотрудников с мест. Так Орлов попал в центральный аппарат, где встретился с бывшим командиром, а ныне заместителем директора, который назначил его руководить новым подразделением.

– Доброе утро, Иван Ильич, – взглянул на фото Алексей, встав с кровати, сунул ноги в тапки и прошел в зал, а оттуда на лоджию. Она была просторной и незастекленной. Вдыхая свежий воздух со двора, засаженного деревьями, потянулся, снял висевший на стене пружинный эспандер и сделал десяток махов на выпуклой груди. Повесил, взял стоявший на полу двойник* выполнил несколько жимов, а затем подбросов вверх с переворотом, в завершение им же перекрестился.

– Хорошо! – бухнул на место и, заправив постель в спальной, направился в ванную. Там, постояв под колючим душем, почистил зубы, растерся махровым полотенцем и зажужжал бритвой. В завершение, налив в ладонь чуть одеколона, похлопал ею по щекам и довольно крякнул.

После моциона занялся завтраком. Включив газ на кухне, наполнил из крана чайник, поставив на горящую конфорку. На вторую определил сковородку, на которой поджарил в масле нарезанную кубиками «докторскую» и вбил пару яиц, тряхнув над ними пару раз из солонки. На застеленный клеенкой стол, поставил хлебницу и банку меда. Когда чайник засвистел, а глазунья была готова, с аппетитом очистил тарелку.

Убрав со стола и вымыв посуду, достал из шкафа свежую сорочку и, сняв с плечиков расхожий костюм, оделся, а спустя десять минут выехал со двора на белой «шестерке». Ее подарил внуку дед, когда тот вернулся из Афгана, откладывая со своей пенсии.

Утро выдалось погожим, в воздухе серебрилась паутина, с деревьев, кружась, осыпались листья.

– Так значит, говоришь, – стрелку*они забили на завтра? – щелкнул Левитин зажигалкой.

– Ну да, сороковой километр МКАД. На территории старой промзоны, у башни, ровно в восемнадцать, – подтвердил Кукушкин. Разговор шел на конспиративной квартире.

– И кто будет от вас?

– Колигов, с ним два быка* и я, в качестве водилы.

– А от коптевских?

– Их новый лидер с охраной.

– Что будут перетирать?*

– Возможность перемирия.

– Интересная информация, – выдул вверх, струйку дыма Левитин.

Он был майор, начальник отделения МУРа, а старший лейтенант Кукушкин – оперативник, пару месяцев назад внедренный в преступную группировку, именуемую по спец учетам «Курганской». Легенду ему придумали убедительную.

Мол, был прапорщиком и воевал в армейском спецназе в Чечне, где по пьянке избив командира, сбежал из части. Ну а затем приехал в столицу желая подзаработать криминалом. Почти все было правдой. Только спецназ был милицейский и никуда Кукушкин не сбегал (был там в служебной командировке).

Название банда получила от города, в котором появилась, а основателями стали бывший армейский лейтенант Колигов, выпускники Института физкультуры Нелюбин с Игнатовым и бывший милиционер Солоник. Вначале они работали могильщиками на одном из городских кладбищ, а по ночам, «без отрыва от производства», занимались разбоями и грабежами.

Затем подтянули к себе еще дюжину спортивных ребят, расширив сферу деятельности, для чего угрохали в стиле Дикого Запада, нескольких местных авторитетов. Подконтрольные тем фирмы, банковские организации, рынки, а также игорные дома, перешли к новой «крыше»*.

В начале 90-х, накопив начальный капитал и изрядно ограбив местных бизнесменов, курганские полным составом перебрались в Москву. Потеснив местных «братков» и несколько проредив их ряды, заняли свое место под солнцем и стали активно окучивать столицу, занявшись рэкетом с грабежами, разбоями и похищением людей.

В ОПГ*, насчитывающей более сотни бойцов, была почти военная дисциплина. Невыполнение приказов каралось вплоть до лишения жизни, а вступавшим доверяли только после совершения убийства. Кукушкин тоже прошел проверку кровью, завалив в разборках двух гольяновских, и по этому поводу не переживал, делая подобное с вахабитами* на Кавказе.

– Ну что же, Виктор, завтра будь готов, – затушил майор в пепельнице окурок. – В том месте устроим засаду. Твоя задача, как только начнется стрельба, упасть, заползти под машину и лежать смирно.

– Ясно, – ответил оперативник.

Начальник проводил его в прихожую и поглядев в дверной глазок, выпустил наружу. А когда загудел лифт, вернувшись в комнату, достал из кармана мобильник.

– На связи, – ответил знакомый голос.

– У меня к тебе срочное дело, нужно пошептаться

– Жду. Я на месте.

Высыпав окурки в унитаз, и спустив воду, Левитин вышел на лестничную площадку, запер дверь квартиры, и вскоре от подъезда дома отъехал синий «Форд».

Спустя десять минут, майор сидел в кабинете Орлова, сообщив, что передал Кукушкин. По этой ОПГ* они работали уже два года и добились определенных подвижек.

В результате запущенной через агентуру дезинформации, а также ряда комбинаций, она вошла в конфликт с бауманскими, разразилась междоусобная война. Используя наемного убийцу, курганские поочередно отстреляли их лидеров – Глобуса, Рэмбо и Бобона, что не понравилось главарю ореховских, Сильвестру. Тот захотел поставить беспредельщиков на место, за что был взорван на Тверской-Ямской, в собственном «Мерседесе».

Ответ не заставил ждать, – на Нелюбина совершили покушение, а курганских стали валить на улицах, во дворах и подъездах. По Москве поползли слухи о «Белой стреле» – специальном подразделении силовиков, карающих бандитов без суда и следствия.

В этом была доля правды, поскольку чекисты в связке с МУРом, имели негласное указание, при их задержании особо не церемониться.

– Серьезная информация, будем брать, – выслушав подробности, сказал Орлов, оговорили детали. Это была не первая совместна операция, оба притерлись друг к другу и, можно, сказать, дружили.

Будучи холостыми (Ливитин развелся, а Орлов пока не нашел подругу жизни), вне службы не раз встречались «за рюмкой чая», вместе болели за московское «Динамо» и посещали его матчи.

– Ну а твоего сотрудника, Сергей, придется выводить, – завершил беседу Орлов.

– Это само-собой, – кивнул Ливитин. – Проведем его по суточной сводке как убитого братка, а затем отправим в командировку на Кавказ.