Андрей Щупов - Гастроли «ГЕКУБЫ»

Ему, конечно, не мне. Хотя я тоже, к примеру, мог бы пригласить Катьку с Ленкой. Мог бы, однако не пригласил. Девчонок в спальни приглашают, на худой конец – в рестораны с филармониями, а туточки нормальным дамам делать нечего. Не следует слабому полу глазеть на чисто мужское свинство. Может, это и не испанская развлекуха с забоем быков, однако, если разобраться, немногим лучше. Сами судите, собирается преогромная толпа и устраивает форменный торчок от того, что двое чувачков машутся в утлом загончике пять на пять, вышибая друг из друга последний дух и последнюю кровушку. То, что им плохо и больно, зрителям, собственно, по барабану. Гони кайф, гладиатор! Заставь протащиться! За то и платили… Весело, да? Вот и скажите на милость, где тут великая идея и заповедная философия? Разумеется, нетути! Ну, а этот выскочивший против меня самец рассуждал, видимо, совершенно иначе. И философию имел свою наижелезнейшую. Оттого и наприглашал целый гарем телочек. Точно в драмтеатр. Дескать, будет драма – да не с нами.

Я глядел на него и поневоле проникался той же самой ненавистью, отыскивая во всей его внешности, в мимике и выражении глаз черточки наиболее пакостные и наименее аристократичные. В сущности зеркально заряжался тем же, чем и он. А что мне еще оставалось делать? Слезу скупую лить? Фигушки! Кровавую соплю утереть всегда успеем, а пока подергаемся и подрыгаемся! За битых дружков попробуем отомстить. Вендетта – она и в России вендетта! Пусть местные блатмены и кайфоманы видят, что мы тоже умеем оттопыриваться. Реально и конкретно!..

Тихо подошел обутый в белые чешки рефери. Плотоядно улыбнулся, показав фарфоровый оскал.

– Не вязаться, соколики, – работать чисто! В зале президент федерации, так что нужен красивый бой. Все ясно?

– Красиво только в кино, – промычал я. Промычал, потому что пасть перекрывала капа. Не кляп, конечно, но красноречию чуток мешает. Не пошутишь и не поплюешься. Таковы суровые правила мира маркиза Куинсберри.

Покрутив головой и поневоле прищурившись, сквозь сизую полосу табачного тумана я оглядел публику первых рядов. Вот она пастораль урбанизированного века. Бритые головенки, массивные загривки, в кулаках – утопленные по самые шляпки жестяные емкости. Элита, блин, грядущего миллениума! А вон, кажется, и его величество господин президент. Расстегнутый ворот, волосатая грудь, цепочка, само собой, в палец толщиной и мальчики по бокам. Одно слово – бычара!.. Если пойдет все тем же ходом, лет этак через пять получим такого же красавца в Кремле. Это я вам конкретно обещаю. То есть не я, понятно, а время. Меня, бобика рядового, никто и не спросит. А спросили бы, давно бы правила Россией какая-нибудь дамочка. Алла Пугачева, к примеру, или Тамара Гвердцители. Я так понимаю, если петь умеешь, с законами по-любому управишься.

Секундант, миниатюрный и веснушчатый Серега, тряхнул мне напоследок руку, не очень уверенно посоветовал:

– Держи его на дистанции, Бил. Особенно поначалу. Не вяжись, хай-кики побросай. Короче, помотай как следует, а после третьего раунда он сам сдуется. Точно тебе говорю! Вон какая туша! Как выдохнется, так и начнешь его месить.

Само собой! Начать и кончить – это нам только давай. А как советовать – все чатлане! Спасибо, что подсказал. Век живи, век учись! И куда бы мы делись без наших многомудрых советчиков?

– До третьего не подставляйся, слышишь?

Я хмыкнул. Дожить бы… До этого самого третьего. Потому как, кто я такой? Не Тайсон и даже не Костя Цзю. Так – боксеришка средних способностей и умеренной прыти. А они тут с самого начала учились бить всеми четырьмя копытами. Уральское, блин, бушидо. Даже башкой к кирпичам, по слухам, прикладывались. А доброго Била этому не учили. Почти. Бил-Кирилл вырос на джентльменских кулачных правилах, и чего вы от него хотите, господа хорошие? Конечно, скорблю, но факт есть факт, и чистый бокс подле восточного не пляшет. Кое в чем за последний год нас все-таки пробовали поднатаскать, но все это было сущим ученичеством.

Рефери приглашающе свел руки, меж ладоней его проскочила незримая молния, и мы тронулись из углов парочкой горных баранов. Подобие рукопожатия для публики, и понеслась…

Он двинулся на меня, как танк на панфиловца. На пару моих деликатных плюх, кажется, и внимания не обратил. Вероятно, можно было встретить его жесткой серией, поставить на место, но я их тут уже насмотрелся – этих крутолобых хозяев дворца. Толянчик тоже пытался останавливать, и что вышло? Полный облом. Вот и нечего духариться, тем более, что подбородок у противника был точь-в-точь как мое колено! Вот и соображай, имеет ли смысл по такому колену бить? Только кулаки расшибешь. И по гениальному Серегиному совету я пустился в бега. Пара кругов, легкий выпад, летящий в никуда хай-кик, и снова пара кругов. Кружусь, как бабочка, жалю, как пчела… Ха-ха и хе-хе! Мой противник в таком случае тянул на шмеля – злого, мохнатого, не отстающего от меня ни на шаг. Увы, это в боксе можно кружить и кружить. Здесь шли на столкновение без затейливых выдумок, цепляли ногами, подлавливая на разворотах. Я показал «шмелю» классическую двойку – попал в грудь и в голову. Эффект – ноль, в ответ же схлопотал пинок по бедру – да такой, что едва устоял на ногах. И еще разок – по тому же самому месту. На мои же встречные удары в голову парень по-прежнему не обращал никакого внимания. Вот что значит – лицевая мускулатура! А я-то, наивный, полагал, что такой не бывает. Бывает, братцы! Еще как бывает!

Выпадом фехтовальщика я достал громилу в ухо, он мотнул головой и чуть зацепил меня по виску. И сразу на верный шажок я приблизился к блаженным ощущениям Толяна. Иноки из поднебесья дружно дернули за веревки, раскачивая медные пудовые языки. Колокола дрогнули и загудели – пока еще издалека, но уже довольно отчетливо. А в следующую минуту этот слон зажал меня в угол с самыми серьезными намерениями – все равно как подгулявший матрос нехрабрую девочку.

Тоску и грусть – вот, что, по идее, должен был я испытать. Не люблю хамства, хоть тресни. Обижаюсь и начинаю грустить. Только вот некогда было что-либо ощущать, потому что, ускользнув от встречного крюка, этот носорог плечом вонзился в мою грудь и поднажал так, словно вышибал дверь затопивших его соседей. Правда, правда! – точно бревном навернул. Что-то там даже треснуло внутри. Ребра – они ведь, ешкин кот, не из титана!

А в общем борьба – так борьба. Не выношу объятий с однополыми, но что не сделаешь, когда хочешь жить и продолжать рвать цветочки на лугах? Тем паче, что и бить-то особенно было некуда. В крошечную головку попробуй попади, да и та зарылась мне куда-то под мышку… Ишь, бронтозавр! Приподнять захотел! Подушить его немножко, что ли? Где там у людей сонная артерия? Помнится, в летнем лагере мы развлекались таким образом, добивались глюков… Я со всех сил стиснул шею противника, но ничего не добился. То ли нужной артерии у него не водилось, то ли хватка моя оказалась слабее питбулевской. Тем временем колено этого мамонта садануло меня сначала в пах, потом под ребра. Я крякнул. Вспомнив, что можно работать локтями, начал наколачивать ему по хребтине. Бесполезно. Все равно как бить по валуну… В ответ получил парочку освежающих ударов под киль! В голове – вспышки, в глазах – туман. Только благодаря канатам, я сумел удержаться на ногах. Ну, а мысленно попросту возопил. В самом деле! Когда же этот тарарам кончится? Гонг давайте, козлы! Больно же!..

Читать дальше