Александр Гриднев - Клевер. На дне вершины. Боевик без единого выстрела

Идейный вдохновитель Елена Михайловна Гриднева

© Александр Гриднев, 2020

ISBN 978-5-0051-8217-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Я подтянул ноги к груди и уложил на них усталые руки. Наслаждаясь минутной передышкой, я сидел на дощатом поддоне, бесхозно брошенном посередине погрузочного пандуса. Все мое внимание было приковано к одному человеку.

Сонным взглядом я наблюдал за тем, как он проворно хватал с поддона упаковку пивных бутылок и швырял внутрь кузова газели. Из зияющего грота возникали жилистые руки, мгновенно перехватывали груз, и начинка тут же исчезала во мраке. Шел третий час ночи, и погрузка товара со склада была в самом разгаре. Мужики, не вынимая изо рта тлеющих сигарет, без устали грузили и грузили упаковки в кузова машин. «Забив» доверху очередной кузов, ребята облегченно падали на пустые поддоны подобно мне. Они вытягивали свои натруженные ноги и жадно пили воду, изредка перебрасываясь пустыми фразами.

Парень присел рядом.

– Я тебя в прошлую смену не видел, – обратился я к нему вместо приветствия. – Из дневной смены или новенький?

– Недавно сюда устроился. Как твое имя? – он выдохнул совсем немного дыма после длинной затяжки и посмотрел на меня.

– Саня, – улыбнулся я и протянул ладонь.

– Леха! – рукопожатие его было не в меру крепким. Виду я, конечно же, не подал, но ладонь немного заныла.

– Приятно познакомиться!

– И мне. Куришь? – Леха вынул из потертых шорт пачку «Донского табака», открыл и вопросительно посмотрел на меня. Я, молча, покачал головой.

– Скоро обед, – сказал Леха, только чтоб поддержать разговор.

– Часть смены уже поела, – также отстраненно ответил я.

– Это вон те-то? – он бросил взгляд на ребят у дальней машины. – Да, были бы голодны, уже б рядом сидели. А они, видишь, почти спят.

Желудок голодно отяжелел при упоминании о еде. Я усмехнулся краем рта и внимательно посмотрел на собеседника.

Лицо Леши было худое, угловатое, отечное. Видно было, что не доедает. Глубоко посаженные карие глаза из-за густых черных бровей и редких ресниц, были колючими и в тоже время печальными. По худосочности его телосложения можно было бы заключить, что мой собеседник – большой любитель выпить. И этот вывод был бы вполне обоснован, если не замечать треугольной спины и сильно выраженных икроножных мышц, которые выдавали в моем собеседнике бывшего спортсмена. Кожа на фалангах его пальцев была грубее обычного. Жизненный опыт в те мои далекие восемнадцать лет, был практически на нуле, но контрастность этой личности разжигала любопытство.

За нашим ночным обедом, поздним ужином или ранним завтраком, если хотите, я заметил, что «пайка» у моего нового знакомого небольшая. Корка черного хлеба, вермишель с жареным луком и совсем немного тушёнки. Я невольно сравнил его «меню» со своим. Негусто. Леха уловил мой удивленный взгляд и весело рассмеялся:

– Вот это обед у меня! Натрескался, как дурак на именинах! – при этом, его глаза оставались печальными.

Читатель резонно может мне не поверить, если я скажу, что температура летним днем в Астрахани достигает пятидесяти градусов по Цельсию. Хотя это правда. И чем выше была температура днем, тем больше мы грузили напитков ночью. Однако, август две тысячи десятого года оказался на редкость дождливым. И поэтому я стал возвращаться домой раньше.

Нам с Алексеем было по пути. Когда поздними ночами мы шли домой, то много беседовали. Я был молод и любопытен, и Алексею импонировал наивный ход моих мыслей. Под утро наши пути расходились у дверей арендуемого мной жилища, а вечером мы вновь встречались на работе.

– Расскажи мне о себе. – попросил я его однажды по пути домой.

– Что именно ты хочешь услышать? – спросил он, допивая купленную мной минералку.

– Все! – я подтянул лямку рюкзака. – Все, чем я только начинаю интересоваться, ты уже прошел и многое знаешь. – Леха скептически усмехнулся. – Ты – очень интересный человек!

– Ты говоришь это обо мне? – он достал сигарету, и, поглядев на одиноко выглядывающий из пустой пачки фильтр, с сожалением хмыкнул. – Говоришь это человеку без определенного места жительства и неофициально устроенного грузчиком?

– Да, я говорю это тебе, – я замедлил шаг. – Расскажи!

Вложив руки в карманы, я глядел на него исподлобья, давая понять, что твердо хочу услышать его историю.

– Ну, хорошо… – он мягко улыбнулся, опустил голову и выпустил клуб дыма.

…

Дорогой читатель, повествование и далее будет идти от первого лица. Но отныне говорить станет Алексей Владимирович Клевер. Я лишь изредка, как автор, буду вносить свои пояснения.

Нужно сказать, что эта биографическая история о человеке, который действительно существовал на свете. Я лишь подправил его рассказ, сделав его более литературным. Истинные имена остальных персонажей были стерты временем, и поэтому я придумал для них новые. Верить или нет всему, что мы с Алексеем расскажем – решать только тебе. Ведь историю мог полностью выдумать или же приукрасить, как сам рассказчик, так и автор.

Умный человек. Умный человек – прежде всего, человек сильный. Сильный человек не говорит того, чего не знает, он не пытается показать свою силу и доказать свой уровень интеллекта. Сильный человек не боится оказаться в неловком положении. Умный человек – а это одномоментно и сильный человек – уверен, что люди, равные ему, поймут его, оценят. И потерпев поражение в каком-либо деле, умный, сильный человек нисколько не теряет своего величия.

Таким человеком был старшина нашей роты – прапорщик Лука Николай Николаевич. Он набирал в свою команду ребят подобных себе. А был он большим, статным мужчиной. Китель его был 58 размера, а обхват плеча 52 сантиметра. Еще Лука никогда не кричал, не позволял себе ударить подчиненного. При этом командира поровну боялись и уважали все, начиная с любого салаги и заканчивая командиром части. «Железный человек» – говаривал про него с уважением командир нашей роты Ляпин Сергей Александрович, который, к слову сказать, и сам не был ординарнарной личностью. В свои пятьдесят лет все марш-броски и полевые выходы в страшную азиатскую жару он проходил плечом к плечу со своими солдатами. Ляпин никогда не командовал жестким командирским голосом. Напротив, он по-отечески раздавал указания и все его поручения исполнялись быстро и в лучшем виде.

Полной противоположностью предыдущим двум был старший лейтенант Библев Вадим Евгеньевич. Самовлюбленный и трусливый, жестокий и мелочный, он никогда не пользовался уважением ни солдат, ни офицеров.