Александр Рыскин - Страж вишен

Климович замолчал; Оксана смотрела на него, когда-то близкого ей человека – и не узнавала. Нет, внешне Славик совсем не изменился. Но вот внутри… Это был уже не тот Климович, что помогал ей, провинциальной девчонке, войти в мир коммерции и стать той уверенной в себе бизнесвумен, которую нынче знала вся Москва…

– Почему не спрашиваешь, что дальше было? Догадалась уже? Да не всё ты знаешь, Оксан… Жил я все это время в столице, у одного из друзей по батальону. Документы мне, конечно, новые сделали – нас и этому, слава Богу, учили. А потом я захотел вернуться. И отомстить. В первую очередь – Никулину и его дружку поганому, Сычеву. Уверен, что именно Сыч надоумил Павла Игнатьевича меня травануть. Но теперь мне нужно было всё – или ничего. Как лучше всего отомстить бизнесмену? Нужно отнять у него его дело. И он сам загнется, на твоих глазах. Для начала надо было деньжат подкопить: «смерть» моя мне дорого обошлась. И стали мы с ребятами делать то, что умеем лучше всего…

– Убивать? – догадалась Оксана.

– Нет, – улыбнулся Климович. – Чистить наше общество от заразы. Одни волки платили нам, чтоб мы убивали других волков. К сожалению, в таком деле огласки избежать трудно. В уголовном мире про нас, конечно, узнали. Но – побаивались. Потому и с Сычом прокол вышел – нас потом его подельник «сдал», Козырь. Мои ребята думали на Украине отсидеться, да не вышло – «положили» их спецназовцы. А Козыря, гаденыша, мы и в камере достали. «Бабки» всюду дорогу откроют. Сказать тебе, сколько мои ребята налоговой отстегнули за «наезд» на банк Никулина и на твою контору? А кто компьютеры в «ОКО» вирусом заразил – ты ведь не догадывалась?..

– Славик, но… Мой отец… Почему?.. Только чтобы рассорить меня с Никулиным?!. – она почувствовала, что на лбу ее выступил пот, хотя в комнате было прохладно.

– Да, прости… Я сам потом об этом страшно сожалел. Я думал, ты в курсе той истории…ну, с операцией его матери… Надеялся, что захочешь отплатить ему, и мне руки марать об него не придется. Просто в голове сложилось, как мозаика: он – Сычева, ты – его…

– …А ты – меня? – продолжила Оксана.

– Нет, что ты, Оксан! К тебе у меня претензий, в общем-то, не было.

– За исключением того, что я не выполнила ту миссию, которую ты на меня возложил.

– Миссию? Какую миссию?

– Никулин считает, что ты в свое время специально ввел меня в бизнес, чтобы я когда-нибудь помогла тебе свалить его.

– Догадался-таки, старый черт! – воскликнул Климович. – Вот не ожидал… Ну, да ладно, дело прошлое. За отца – каюсь. Понимаешь, я детдомовский, и мне трудно понять, что значит потерять близкого человека. Сознаюсь, это мой грех…

– И не единственный, – сказала Оксана. – Посмотри, что ты с городом наделал. Все на ушах стоят.

– А так им и надо, сволочам! – задорно ответил Климович. – Ты думаешь, они все безгрешны? А про то, что генерал Сотников, начальник нашей доблестной милиции, девчонок молоденьких в сауне трахал, ты знаешь?! Я в свое время кассетки раздобыл – на него и на других, чтобы в случае чего предъявить им, гадам, и пасти их заткнуть поганые! Да они и мизинца Славы Климовича не стоят!..

– Ты, значит, чистенький? Взяток, значит, не брал?

– Брал! – крикнул Климович. – И много брал! У таких же мерзавцев, как твой Никулин!

– Вы друг друга стоите, – с неприязнью произнесла Оксана. Мысль о том, что она когда-то делила постель с этим человеком, была для нее теперь невыносимой. – С чего это ты чеченским именем вдруг назвался? Какой из тебя Ваха?

– Ну, это-то как раз просто объяснить. Был у меня дружок в батальоне, чеченец. Ваха Ибрагимсултанов. Его на моих глазах миной разорвало, под Кандагаром. У него никого на свете не было, кроме младшего брата, который жил в Москве. Адрес я знал. Вот и пришел к нему, за помощью. С фээсбэшником этим, Казарьянцем, потом только через него общался. А что? Хорошая была идея – назваться чеченским именем. Их сейчас все боятся…

– «Пиковый туз»…, – задумчиво произнесла Оксана. – Это что, отряд смертников, что ли?

– Что ли. Понимаешь, Советской власти все время было нужно, чтобы за нее умирали. И причем не задумываясь. В самом начале афганской войны возникла идея – создать такое вот спецподразделение из тех, кому нечего терять. Думали сперва понабрать уголовников из тюрем, да спохватились вовремя – контингент уж очень специфический. Тогда стали вербовать воспитанников детских домов, ребят из неблагополучных семей. Ты думаешь, в наше сучье время простой парнишка из детдома может устроиться в крупную столичную газету, а потом сделать свой бизнес, дорасти до советника губернатора? Нет, Оксана – я купил у них свое будущее! Кровью заплатил… Только наивная баба, вроде тебя, могла поверить, что все мои шрамы на теле – следы юношеских драк. А вот тут вот – помнишь? – Климович дотронулся пальцем до своего левого плеча. – Это ведь я татуировку сводил. Туза пикового, знак смерти…

– И ты что же, так бы и жил под чужим именем?

– А это очень удобно – когда твои враги считают тебя мёртвым! И пусть бы гадали, что это за Ваха такой наложил лапу на всю собственность в области. Неизвестность пугает, Оксана. А страх – основа власти, основа подчинения… Тихо! – внезапно встрепенулся Климович. – Я что-то слышу…там.

Он указал в сторону входной двери и, вытащив пистолет, положил его на стол…

Александр Жуковский

Мною руководили в эти минуты только инстинкты. Мысленно попросив извинения у Оксаны, я с короткого разбега вышиб плечом дверь ее квартиры (хорошо, что она не успела поставить железную!) и с пистолетом в руках ворвался внутрь.

– Кто это? – спросил, поднимаясь мне навстречу из кресла, мужчина лет сорока пяти. – Оксан, неужели твой новый …, – он сказал очень грубое слово, по смыслу означающее «сожитель».

– Заткнись, лицом к стене! – прорычал я.

– Еще чего! Стреляй, раз такой храбрый! Ну!..

Пока я раздумывал, он одним шагом сократил расстояние между нами и ударом ноги вышиб у меня пистолет…

Оксана Огородникова

Они схватились посередине комнаты, нанося друг другу страшные удары и круша по пути мебель. Я закричала от ужаса, напрочь позабыв про пистолет, который Славик выложил на стол…

В какой-то момент Климович швырнул Сашу на пол, но тот лежа ногами ударил его в ответ, и Климович, пролетев через всю гостиную, вдребезги разнес журнальный столик из толстого стекла. Саша с ревом прыгнул на него…

Александр Жуковский

Климович оказался на редкость серьезным противником. Он ни в чем не уступал мне, а весил больше. Когда я, думая завершить схватку одним ударом, прыгнул ему на грудь, он ухитрился выставить вперед ногу, и я перелетел через него и приложился спиной об пол, усеянный осколками. Он встал на мгновение раньше, и его каблук впечатался мне в лицо. В голове будто бомба взорвалась… Было такое чувство, словно меня переехал грузовик. Он склонился надо мной и занес свой гранитный кулак, чтобы прикончить меня…