Наталья Солнцева - Смертельный псевдоним

– Если убийца – посторонний, то как он попал в клинику, приблизительно ясно. А каким образом он вышел?

– Мог выбраться через окно или черный ход, мог переодеться в медицинский халат и сделать вид, что выносит мусор, например.

– Ночью? – удивился сыщик. – Вахтера расспрашивали?

– Он клянется, что мимо него никто не проходил. Будь я злоумышленником, тоже не пошел бы через центральный вход. А за черным ходом наблюдение не устанавливалось. И есть еще окна. Куда хочу, туда гуляю. У нас ведь не ювелирный магазин, не склад ценностей, строгий режим вроде как ни к чему был! Теперь, разумеется, система безопасности будет пересмотрена.

– Значит, вы утверждаете, что Садыкову убил некто посторонний? – уточнил Смирнов.

– Как я могу утверждать? – возмутился главврач. – Я предполагаю. Надеюсь, что среди нашего персонала убийцы нет. Это была бы катастрофа! Запятнанную репутацию восстановить подчас невозможно.

– К сожалению, вы правы. Кто видел Садыкову последним?

Семенов приложил руку к сердцу.

– Получается, что Адамов. Он предложил девушке поужинать вместе, она согласилась. Это было примерно около десяти вечера. Потом, судя со слов Льва Назаровича, Лейла ушла в дежурку, наводить там порядок, а он уснул у себя в кабинете. Велел ей разбудить его, если что. Пульт сигнализации из палат, где лежат пациенты, находится в комнате дежурной медсестры. Сразу оговорюсь, что ни подтвердить, ни опровергнуть эту информацию некому. Садыкова умерла примерно между двенадцатью и часом, точнее сказать трудно. После ужина с Адамовым ее никто не видел. Вот и все.

Ева решила прогуляться. Безотчетная тревога гнала ее из дому, на улицу, к людям, в шумную толкотню транспорта, магазинов. Для покупок не было настроения, но скопление людей успокаивало ее. Озабоченные лица, торопливые движения, быстрый шаг прохожих – все говорило о том, что жизнь идет как обычно и ничего в ней не меняется.

Уроки испанского, которые Ева давала своим клиентам, отвлекали ее на пару часов, после чего она снова погружалась в зыбкие волны страха. Откуда пришло это беспокойство? Чем оно вызвано? Ева не знала.

Ноги сами понесли ее к зданию театра «Неоглобус». Сегодня спектакля не было. На козырьке входа висели сосульки, с них капало.

– Что вы здесь делаете?

Вопрос застал Еву врасплох. Он вздрогнула, оглянулась. Рядом с ней стоял молодой актер Кристофер Марло.

– Слушаю капель, – сказала она первое, пришедшее на ум. – А вы? Сегодня ведь театр закрыт.

– Для зрителей, – улыбнулся актер. – У нас скоро репетиция, но я пришел немного раньше. И судьба меня наградила, я встретил вас! Помните нашу беседу в буфете?

– Да.

– Хотите пройтись? Здесь недалеко уютная кондитерская. Поболтаем!

Его губы, опушенные нежными усиками, так красиво двигались, что Ева невольно засмотрелась.

– Я давно не ела горячих пирожков, – сказала она. – В вашей кондитерской есть пирожки?

– С повидлом, с ягодами, с творогом, с маком… что ваша душа пожелает?

– Идемте!

Ева поскользнулась, и молодой человек взял ее за локоть. Она ощущала тепло его руки через рукав полупальто.

В кондитерской, несмотря на дневное время, ярко горели светильники. В маленьком зале с деревянным потолком стояли несколько столиков. Стулья были очень удобные, с мягкими сиденьями, на окнах висели плюшевые шторы.

– Чай, кофе? – с улыбкой спросил актер.

– Будем придерживаться английских традиций, – улыбнулась в ответ Ева. – Чай!

– А пирожки я выберу на свой вкус.

– Согласна.

Официантка в кружевном переднике принесла им заказ на мельхиоровом блюде – маленькие еще теплые пирожки, две чашки из прозрачного фарфора, сахарницу и заварной чайник с чаем.

В углу кондитерской стояли громадные антикварные часы с боем. Их низкий, медный звук заставил Еву оглянуться.

– Вы не опоздаете на репетицию? – поинтересовалась она у своего визави.

– Нет, – покачал он головой, и поправил хорошо промытые, блестящие волосы, обрамляющие благородный овал его лица. – Я всегда прихожу раньше всех. Люблю пустое здание театра… в нем живут тени прошлого: короли, фаворитки, придворные дамы и любовники, авантюристы, заговорщики и палачи. Призрачный мир, который продолжает волновать нас. Как вы думаете, почему?

– Наверное, существует связь времен.

– Вы попали в точку! – усмехнулся актер. – С первого раза. Могу я спросить, как вас зовут?

– Ева. А вас? Только не говорите, что Кристофер Марло! Я имею в виду ваше настоящее имя.

Молодой человек неопределенно повел рукой в воздухе.

– Смотря что называть настоящим, – задумчиво сказал он. – Вы полагаете, вот эти столы и стулья, пирожки, чай, наша с вами беседа – настоящие? А как же королева Мария? Принц Гамлет? Ромео и Джульетта? Они тоже настоящие?

– Они давно умерли.

– А мне иногда кажется, что они гораздо более живые, чем некоторые люди, которых мы видим на улицах, – вздохнул актер.

Ева откусила пирожок и принялась жевать, обдумывая сказанное.

– Все-таки как мне прикажете вас называть? – спросила она, не придя ни к какому выводу.

– Чем вам не по вкусу Кристофер? По-моему, милое имя, довольно благозвучное.

Ева рассмеялась. Молодой человек оказался не только галантным, красивым, но и забавным.

– Хорошо, Кристофер. Тогда я буду обращаться к вам проще, Крис, например.

– Как будет угодно, – дурашливо поклонился он. – Вы напрасно иронизируете, госпожа Ева! Хотите, я покажу вам одно место, ужасно таинственное? Как раз недалеко от нашего театра. Москва – удивительный, мистический город, точка соприкосновения времен.

Они доели пирожки в полном молчании. Ева тщательно скрывала свой нарастающий интерес к актеру, а он изображал беззаботного гуляку.

После уютного тепла кондитерской, пропитанного крепкими запахами корицы и шоколада, погода на улице показалась мрачной. По небу низко шли тучи, ветер гнал их к реке, по которой плыла ледяная крошка. Ева подняла воротник полупальто, натянула перчатки. Кристофер же, казалось, не замечал холода. Его куртка была распахнута, а лицо горело румянцем.

– Это здесь… – прошептал он, оглядываясь, словно за ними могли следить. – Сюда!

Он нырнул в сумрак, под узкую облупленную арку, увлекая за собой Еву. Их обступили старые глухие стены; в одной из них тускло поблескивало маленькое, забранное решеткой окошко. За грязным стеклом мерцало, колебалось пламя свечи. Звуки улицы странным образом стихли…

– Где мы? – тоже шепотом спросила Ева.

Кристофер поднял голову и глубоко вдохнул неожиданно чистый воздух.

– Нигде… Загадайте желание, Ева! Оказаться в Лондоне времен королевы Елизаветы I, например. Представьте себе, что это не простая стена, и что это окошко… Впрочем, к черту Лондон! Я совершенно выпустил из виду, что там свирепствует чума! Вы знаете, что такое чума, Ева? Лучше вам и не знать. Перенесемся в Дептфорд, в деревушку, расположенную неподалеку от столицы Англии, роковое для меня место. Посмотрите на эту свечу за окном! Ее зажгла прекрасная вдовушка, Элеонора Буль, хозяйка деревенской гостиницы. Здесь меня поджидает… смерть!