Александр Барышников-Волков - Планетарные скитальцы

Кана зябко поежилась и принялась натягивать перчатки.

– Напоследок еще один вопрос. У вас есть какие либо соображения, как отличить носителя подобного паразита от обычного человека?

Эрика Вайс внимательно посмотрела в глаза капитанке и выдержала драматическую паузу. Неприятный холодок пробежал по спине Каны Мондье.

– Боюсь, что единственный способ обнаружить паразита – это вскрыть человеку череп и покопаться в мозге. Как я уже говорила ранее, паразит не оставляет следов на рентгеновских снимках. Мы затребовали медицинскую карту покойной из академии. Судя по записям, она ничем не отличается от обычного человека. Безусловно, её физические и биохимические параметры отличаются от жительницы Венеры, но скажем для обитательницы Марса все соответствует норме. Если бы создатели паразита использовали тело коренной венерианки, вы бы никогда и не заметили разницы. Поэтому, будьте внимательны. Носители паразитов могут быть среди нас, и даже не знать об этом. Это могу быть я. Это можете быть вы. Кто угодно.

Потрясенная этим откровением Кана Мондье с хрустом сжала свою крепкую правую ладонь в кулак. Ткань перчаток треснула, расходясь по швам. Еще никогда в жизни бравой капитанке не было так страшно…

Довольная Гертруда вышла из дверей своей спальни, вытирая кровь с костяшек пальцев скомканным полотенцем. Она швырнула полотенце в урну и крадучись пошла вдоль коридора, ведущего к выходу из особняка. Проходя мимо обеденного зала, она заглянула в приоткрытую дверь. Клан всё еще праздновал её свадьбу, не подозревая, что жених сейчас лежит привязанным к супружескому ложу, в кровь избитый с импровизированным кляпом, сделанным из каблука туфли, во рту. А невеста, тем временем, стараясь не шуметь на цыпочках идет по пути к свободе. Наконец Труди удалось проскользнуть незамеченной за ворота, где её ждало роботакси. Развалившись в удобном салоне, она наконец активировала свой коммуникатор на запястье и включила режим голосового звонка. В уютный салон такси ворвался бодрый звонкий женский голос.

– Слушаю вас, капитанка. На связи лейтенант Миллз. Фрегат «Пиксель» готов выполнять ваши команды.

Гертруда надменно улыбнулась. Всю свою жизнь она мечтала о таком обращении. Наконец то её будут слушаться, и слушаться беспрекословно.

– Отлично, Миллз. Отправьте за мной челнок и подготовьте корабль к старту. Мы должны убраться с орбиты Венеры в течении двенадцати часов.

– Будет исполнено, госпожа.

Малышка Труди выудила из поясной сумки упаковку печенья в шоколадной крошке и принялась медленно есть, смакуя каждый кусочек шоколада, тающий у нее на языке. Она всегда получала то, чего хотела. Вот и на этот раз всё шло четко по её плану. Судьба благосклонна к прагматикам.

Доктор Дитрих Фостер сидел в жестком кресле в зале ожидания и маленькими глотками пил обжигающий венерианский кофе «Де Люкс». Выхода не было. Шестой день пребывания на орбитальной станции подходил к концу. Ночевки в зале ожидания начали отдаваться в его больных суставах ноющими болями. Вестей от Ларина не было, равно как и перспективы наняться на уходящие в дальний космос суда. В этот момент его отчаянный взгляд зацепился за нетипично громоздкую фигуру, рассекающую поток прибывающих и отбывающих космонавтов. Менее всего Фостер ожидал увидеть человека в скафандре внутри орбитальной станции, за пределами шлюза. Скафандр показался Фостеру несколько странным, поскольку за прозрачным светофильтром гермошлема плескалась вода. Это живо напомнило ему гидрокапсулу, в которой он проделал большую часть пути от Земли к Венере. Очевидно, внутри скафандра мог находиться только его соотечественник, землянин. У доктора Фостера затеплилась надежда. Человек в скафандре заметил его умоляющий взгляд и не спеша направился к ряду жестких кресел.

– Приветствую тебя, дитя Великого океана. Что ты делаешь здесь, в дали от дома, да еще в таком неподобающем виде?

Голос незнакомца оказался зычным и глубоким, подобным голосу хорошего оперного певца. Незнакомец присел рядом с доктором, заставив жесткое кресло жалобно скрипнуть под тяжестью скафандра.

– Боюсь, что я оказался здесь не по своей воле. Силой обстоятельств я был загнан в безвыходную ситуацию. Моя фамилия Фостер. Дитрих Фостер.

Незнакомец протянул ладонь в перчатке для рукопожатия.

– Ты можешь звать меня патер Юлиус. Я являюсь миссионером церкви Великого океана. Я прибыл спасать заблудшие души венериан, пока скверна окончательно не поглотила их.

Фостер недоверчиво посмотрел на странного священника. Однако, лицо его было вполне серьезно, похоже патер Юлиус искренне верил в то, что говорил.

– Церковь Великого океана? Почему я раньше никогда не слышал о такой?

Патер мягко улыбнулся. Похоже, рассказывать о себе и о своей вере давно стало для него делом обыденным.

– Наша церковь возникла сравнительно недавно. Мы, земляне океанического происхождения, верим в своё единство с Великим океаном Земли, из которого зародилась жизнь в солнечной системе. И по сей день мы выходим из вод Великого океана и возвращаемся в них после смерти. Вода к воде, ил к илу, прах к праху. Уверуй с нами, дитя, и мы протянем тебе руку помощи.

Сердце Дитриха Фостера бешено забилось в надежде на спасение.

– Вы имеете в виду, что поможете мне вернуться на Землю, если я присоединюсь к вам?

Патер Юлиус улыбнулся еще шире.

– Вовсе нет, дитя. Дети Великого океана должны помогать друг другу бескорыстно, без всякого принуждения. Я помогу тебе вернуться на Землю, а ты по прибытии посетишь наш центральный храм в Посейдонии. И только после этого примешь решение. Истинную веру нельзя принять из под палки. К ней можно только прийти. И путь у каждого свой, зачастую весьма тернистый. Тем более, что помощь нужна тебе срочно, а меня ждут заблудшие души. Транспортный корабль нашей церкви отчалит через три часа. Я свяжусь с ними, предупрежу о еще одном пассажире. А пропуском тебе послужит вот этот информационный кристалл.

С этими словами патер Юлиус уронил на ладонь Фостера ярко голубой кристалл. Такой же ярко голубой, какой Дитрих запомнил свою родную планету, поднимаясь по трапу в открытом космосе. Ему показалось, что ладонь моментально наполнилась благодатным теплом. Ведь на ней он держал свой билет домой…

Настойчивое мигание светодиода на приборной панели возвестило о том, что топливо в баке шатала подходит к концу. Еще пол часа полета и противно запищит зуммер, напоминая пилоту о переходе на Н/З. Ден негромко выругался, со скрежетом почесал трехдневную щетину на подбородке и пошуршав с минуту кнопками на пульте, вызвал на монитор карту сектора. Задворки солнечной системы были той еще глушью. Вокруг на миллионы миль могло не оказаться не то что живого существа-даже навигационного зонда. Только астероиды большие и малые, космическая пыль да редкие обломки космических аппаратов времен начальной колонизации. Да и карта сектора составлялась более ста лет назад, еще до первого контакта. С тех пор, как галактическое содружество объявило внешние спутники карантинной зоной, ни одно военной или научное космическое судно Солнечной федерации не рискнуло пересечь пояс астероидов. Забраться в эту глушь мог либо контрабандист с ценным грузом для чужаков на Япете, либо торговый транспорт, шедший на Титан сбившийся с курса, либо беглец от закона, коим сейчас являлся счастливчик Ден.