Вячеслав Денисов - Икона Пресвятой Богородицы. Криминальный детектив и мелодрамы Кольского полуострова

– Мне ни к чему такие подробности! – вспылил я.

– Дело в том, что я говорю о вашей жене.

– Вы хотите сказать…

– В вашем гараже погиб её родной брат.

Я вспомнил, что девичья фамилия Виктории идентична фамилии Георгия.

– Это лишний раз доказывает, – сказал я, не растерявшись, – что у меня с ним не могло быть никаких разногласий. Он так хорошо относился ко мне и к моей бедной Викторий…

Я изобразил страдание и тяжело вздохнул.

– Ах, Вика, Вика… Она погибла такой страшной смертью!

– Об этом мы поговорим чуть позже! – холодно ответил следователь.

Посмотрел бы я, как он разговаривал со мной, не будь с ним дюжих молодцов в строгой камуфляжной форме, да ещё с автоматами наперевес!

– А сейчас ответьте ещё на парочку вопросов.

Этот наглец начинал выводить меня из терпения!

– Хоть на все сто! – огрызнулся я.

– Сколько комплектов ключей было от гаража? – он спрашивал всё с тем же убийственным спокойствием.

– Два, – не задумываясь, ответил я.

– Один комплект был у покойного?

– Разумеется! Я сам отдал ему ключи.

– Второй комплект вы, конечно, утеряли?

Он мне явно не нравился! Возникло дикое желание вышвырнуть его на улицу.

– Я – аккуратный человек и никогда ничего не теряю! – резко ответил я и, вынув из шкафа связку ключей, небрежно бросил её стоявшему рядом омоновцу.

– Два больших – от врезных замков. Который поменьше – от навесного, – пояснил я.

Мне было смешно смотреть на сникшего следователя-зазнайку. Он ожидал, что я начну изворачиваться и обязательно на чём-нибудь попадусь, но моя продуманная тактика сбила его с толку. Не имея ни малейшего желания продолжать пустой разговор, я демонстративно открыл дверь и надменно произнёс:

– Время позднее. Больше я вам ничем помочь не смогу.

Я видел, как исказилась физиономия этого типа в штатском. Он, словно рыба, открыл рот, но не проронил ни слова. Я уже одной ногой встал на пьедестал победителя, но внезапно на моих запястьях защёлкнулись стальные наручники. Это был удар ниже пояса! Вероятно, этот шельмец тоже не признаёт никаких правил. Он играет краплёными картами и предпочитает раскидывать собственную колоду. Ну, что же, посмотрим, сможет ли он покрыть мои козыри?

– В чём дело? – гневно выкрикнул я. – Что это значит?

– Только то, что вы и впрямь весьма аккуратный человек, – медленно, словно обдумывая каждое слово, сказал он. – До такой степени аккуратный, что, уходя из гаража, не только закрыли его на врезные замки, но и не забыли накинуть навесной.

В эту минуту Ирина мало напоминала слабую беззащитную женщину. Её озлобленный взгляд сверкал ненавистью и обдавал Илью Альбертовича Говорова холодным презрением.

– Так продолжаться не может! – раздражённо выкрикнула она. – Ты постоянно обманываешь меня!

Плавно переступая босыми стройными ногами, Ирина бесшумно прошлась по ковру. На фоне тёмной мебели, утопая в тусклом свете торшера, она была олицетворением чего-то таинственного и божественного. Поначалу Говоров безмолвно смотрел на неё, словно зачарованный, но, заметив, что она медленно приближается, машинально перевёл взгляд на её ногти, длинные и острые, покрытые перламутровым лаком.

– Иринушка, – насторожённо проговорил он. – Ты должна понять…

– Я никому ничего не должна! – вспылила она непривычно мерзким голосом. – Я так больше не могу! Сколько можно надо мной измываться?

– Да никто над тобой не измывается.

– Я безумно люблю тебя! Люблю страстно и нежно! Люблю каждой клеточкой своего тела.

– Я тоже тебя люблю!

– Было время, когда я пыталась забыть тебя, но у меня не хватило на это сил. Ты не представляешь, какое мучение ждать тебя целыми днями, а когда ты приходишь, то ещё тягостнее видеть, как ты постоянно смотришь на часы.

– Но, Иришка, ведь у меня семья, – тщетно пытался оправдаться Илья Альбертович. – Попробуй войти в моё положение.

– Надоело! – вновь выкрикнула она, окинув его негодующим взглядом. – Почему я всегда должна уступать?

– Иногда этого требуют жизненные обстоятельства.

– Под кого-то подстраиваться и думать о том, чтобы не сделать кому-либо больно, тоже требуют жизненные обстоятельства?

– В некотором роде… – уклончиво ответил он.

– Почему я не могу быть счастливой? Почему твоя супруга, эта бесформенная толстая фурия имеет право на полноценную жизнь, а я не имею?

– Тамара – твоя лучшая подруга, – лаконично подметил Говоров.

– Мне надоело быть её подругой! Я её ненавижу…

Прошелестев шёлковым халатом, Ирина вскинула голову и, встряхнув пышными волосами, пристально посмотрела на Илью Альбертовича. В её глазах вместе с горящей злостью вспыхнули искры невыносимой печали.

– Ещё в детдоме ей принадлежали самые красивые куклы… – продолжила она.

При каждом глубоком вздохе её упругая грудь выступала из-под выреза и невольно приковывала к себе пристальный взгляд Ильи Альбертовича. Ему не терпелось обнять эту маленькую хрупкую женщину. Хотелось в её ласках забыться от повседневных забот и приобрести душевный покой, который он всегда получал в этой однокомнатной квартире, чьи окна выходили на центральную площадь города.

– Даже в школьные годы, – размазывая по щекам слёзы, – проговорила Ирина, – твоя Томка была впереди меня. Она всегда и во всём лидировала. А с тобой?

Ирина зашмыгала курносым носиком и, тяжело всхлипнув, замолчала.

– Что со мной? – не понял Говоров.

– Разве не я познакомила тебя с ней? – поникшим голосом произнесла она.

– Но ведь тогда между нами ничего не было, – вновь возразил Илья Альбертович.

– Это ровным счётом ничего не значит! – вспылила Ирина. – Я уже тогда любила тебя. Считала своим кавалером. Эта сучка…

Говоров молчал. В его памяти промелькнули те далёкие годы, которые уже ушли в безвозвратное прошлое и от которых остались лишь смутные воспоминания.

«Странная штука – жизнь, – машинально подумал он. – Вроде совсем недавно Ирина была наивной чудаковатой пигалицей. Не обременённая домашним хозяйством, она расцвела словно поздний цветок. Её стройное соблазнительное тело отливало бронзовым загаром…»

– Ты меня не слушаешь? – спросила Ирина, перебив мысли Ильи Альбертовича.

– Нет, что ты, дорогая, я внимательно слушаю тебя, – смутившись, ответил Говоров. – Я полностью с тобой согласен. Мне нечего сказать в своё оправдание. Я даже не могу тебе возразить.

– Конечно, у тебя нет оправданий. Ведь ты столько раз клялся, что подашь на развод. Или я не права?

– Права, Иринушка! Ты всегда права. Я тоже безумно люблю тебя, но всё не так просто, как может показаться на первый взгляд. Остались у меня какие-нибудь чувства к жене или нет, это не самое главное.