Даниил Цицария - Симбионт

Пальцы Вики коснулись его мускулистой шеи. Это вдарило ему в голову. Затем, заведя указательный палец ему в рот, она вынула его обратно, проведя по губам. Она вцепилась в него. Их языки сплетались как в яростной битве.

Вика застонала, когда большие мужские руки начали ласкать ее пушную грудь. Антонов теребил соски, чувствуя, как желание пульсировало во всем его теле. И как потом соски обмазались в его сладковатой слюне.

– Миша… – прошептала она, массируя ему плечи.

А сам Миша спустился к ее крохотному животику. Не задерживаясь, он опустился ниже. К бедрам. Конечной остановкой стала женская прелесть, которая до безумия сводило его с ума. Он не побрезговал и провел кончиком языка вокруг прелести, что взбудоражило Вику настолько, от чего она вскрикнула.

Тогда Антонов поднялся и спустил трусы до колен. Легким движением он удобнее для себя расположил Вику, резко остановившись перед входом.

– Ты точно готова, – вырвался довольный возглас.

– Тогда не согласилась бы пойти с тобой…

– Твои слова.

Антонов больше не церемонился. Для него было пыткой, так долго терпеть. Обычно все начинается со входа, а тут…

Впрочем, оставив все воспоминания позади, он торжественно входит. Его ухмылка возросла до предела. А девушка закричала. Не смотря на крики, он продолжал делать сильные толчки, и не давал своему оргазму стихнуть.

Вика извивалась, стонала, хваталась за него и царапала в спину.

Для нее это в новинку. Как же… ты прекрасна!

Антонов не мог дальше терпеть боль, вышел из прелести и принялся одеваться.

– Это было нечто, дорогуша! – Взревел он, натягивая брюки.

– Аналогично. – Она довольно ему улыбнулась.

– Я могу тебе поздравить: ты – больше не девственница. И никогда ей не станешь.

– Это нужно было сделать. Хотя бы попробовать. Но я не думала, что все окажется настолько чудотворно.

Антонов, довольный, присел на край кровати и посмотрел на Вику. В его мыслях ничего не было. Абсолютно. Только радость за очередную половую активность, которой ему так не хватило. Возможно, ему стоить стать немного мягче. Особенно к Пешкову, которому давно мог отбить пару органов.

– Теперь все изменится. Ты – моя, а я – полностью твой.

– Это был всего лишь секс. Под ним я не видела тропу отношений.

Антонов пару секунд помолчал. До него наконец дошла мысль, сказанная Викой.

– Я не на это рассчитывал.

– Очевидно ты не расслышал в моих словах фальшь. Мне просто хотелось поскорее лишиться девственности.

– Ах ты сучка! – Он бросил на нее злобный пьяный оскал. Но она только улыбалась. – Решила развести меня!

– Остынь. И просто уходи. Иначе сообщу в полицию, что ты меня напоил, а потом изнасиловал.

Антонов изменился в лице. В его нутре закружился страх. Страх за то, что эта тварь действительно обратиться в полицию. Он не мог дать этому случится. Никак не мог. А если об этом узнает его отец…

– Сука. Ты – самая настоящая сука!

– Для тебя могу быть ею всегда.

– И не надейся на оплаченный номер.

– Мне и не надо, – она принялась одеваться, рыща по комнате свои вещи. – Все что мне было нужно, я получила. И это, – ее палец нацелился на его лице. – Я – наврала тебе. Обо всем. Просто ты не был достоин правды.

Антонов поднялся и прошел к выходу. Он не верил, что попался на такой дешевый трюк. Все бы ничего, если б не упоминание о заявлении в полицию. Только этот данный факт, травмировал ему нервы, да так, что он не мог думать ни о чем другом.

– Эй, качок! – Вика появилась в проходе.

– Чего тебе, сучка!

– Намотай на ус, чтобы больше, ты, ко мне не подходил. И никому не рассказывай о сегодняшнем, иначе глубоко пожалеешь.

Антонов только кивнул и молча удалился, запомнив этот день, самым худшим из всех.

20

Вика все еще трепетала от первого раза. Для нее это было столь необычно, столь приятно, что она до сих пор оставалась под сомнением: действительно ли подобное с ней произошло?

Не тратя время на раздумье, она обулась, причесалась. Разум все еще плохо соображал. Видимо бутылка вина ударила ей в голову слишком сильно. Однако она не унывала, просто положила расческу для волос на комод и вышла из номера. Ей в ту же секунду зазвонил телефон.

– Алло? – Вика приложила его к уху.

– Вика, доченька, – послышался голос ее матери. – До меня пошла информация, что столовая в твоей школе сгорела. Я очень обеспокоена и советую тебе поменять место учебы.

– Нет! Нет-нет-нет! – Завопила она, пробираясь по длинному коридору к лифтам. – Я уже определилась с местом. И школа не далеко от дома. Причем, мне поучится-то… всего ничего… – в голосе слышались нотки укора. – Со мной все будет нормально!

– Ну, ты девочка конечно взрослая, но решения за тебя, пока ты живешь с нами, будем принимать мы с отцом. Он уже едет домой с банка.

– Н-но… – она отчаянно пыталась сдерживать слезы. – Мне там так понравилось. Мне приглянулся один мальчик. Очень воспитанный, умный и добрый! И я тоже ему пригляделась!

– Дома поговорим. – Заключила ее мать, а затем, сбросила трубку.

Вика с силой сжала трубку и рывком сунула в карман.

Вот так всегда! Я совсем не могу принимать решений! Я уже достаточно взрослая…

С печалью, что осела на ее душе, она остановилась перед стальной дверью и вызвала лифт. Сегодня, ей предстоит во многом объяснится.

21

Когда чайник вскипел, Влад выключил конфорку и насыпал в кружку три ложки сахара, закинув пакетик. Подхватив прихваткой нагретую сталь за ручку, он залил заготовленный рецепт, поднеся затем к клиентке.

– Прошу, – с улыбкой Влад указал ладонью на чашку.

– Благодарю. – Она сделала глоток.

– Мам.

– Чего?

– Я могу устроиться на работу, пока столовую не восстановят? Просто ее реконструкция может продлиться очень долго. Может закончиться только в мае, а сейчас у нас двадцатое апреля.

– Ты мог бы пойти работать, но…

– Но?

Влад облокотился на стол и вопросительно глядел на мать.

– Сегодня трагедия произошла не только с тобой…

– С кем-то еще? У папы?

Саша заплакала.

Она плачет? Но от чего?

– С моим отцом. Он снова вышел из себя и избил врача.

– Дед? – Уточнил Влад.

– Да. Одиночество сильно на нем сказалось. Последний раз мы виделись с ним двадцать лет назад! И только созванивались. Он мог сильно измениться! Я никогда не интересовалась его жизнью и здоровьем! Вот к чему все это привело!

Влад положил руку на плечо мамы и погладил ее.

– И что с ним сейчас? Кто тебе вообще сказал об этом?

– Его лечащий врач. Тот самый которого он избил. Последние три года папа ходил к нему из-за резких перемен настроения. У него биполярное расстройство.

Влад присел за стол и приподнял левую бровь.