Светлана Марзинова - Бриллиантовая пыль

— Самое прямое, уважаемая Татьяна Николаевна! Мне важно знать, были у нее контакты с криминальными кругами или нет. Так что придется уж вам потерпеть… Кстати, вы ведь совсем недавно выкупили у нее часть офиса, не так ли?

— Да, так. А что, это тоже считается криминалом? — с вызовом спросила нотариус.

— Нет, конечно. Хотел узнать, во что вам обошлось это приобретение, — произнес Заморочнов и тут же пожалел об этом, понимая, что сейчас Заварзина окончательно разозлится и замкнется. Но неожиданно этот вопрос вызвал в ней бурю сложных эмоций.

— Вы бы лучше спросили, во что ей обошлось ее приобретение!

— О, это тоже интересно!

— Ни во что! Ей помещения достались абсолютно бесплатно! А мне вот пришлось выложить ей кругленькую сумму! — В ее словах почувствовалась давняя обида на бывшую компаньонку.

«Ах вот оно в чем дело!» — подумал Алексей.

— Да… Несправедливо, — поддакнул он. — А как же так получилось? Этот Легостаев… По документам она что-то ему все же заплатила…

— Это только по документам. Сами знаете, стоимость указывается одна, сумма платится другая. А она наоборот — ничего не платила.

— А откуда вам это известно?

— Я так думаю, — уклончиво сказала она, отведя в сторону взгляд.

— На каком основании?

— Мне так кажется.

— «Кажется» — это еще не основания, Татьяна Николаевна. Может, он передал ей офис в оплату за какую-то услугу?

— Не знаю, — раздраженно передернула плечами Заварзина.

Оперативник ждал продолжения объяснений, но их не последовало — Заварзина вновь как будто замкнулась. Может, не желала показывать свои чувства, а может, не хотела об этом говорить по каким-то другим причинам. Но Заморочнов продолжал выспрашивать:

— Так сколько же вы заплатили ей?

— Двести тысяч! Двести тысяч долларов я ей выложила! — обиженно произнесла Заварзина.

— О, да это же просто наглое вымогательство! Они столько не стоят! — поощрил ее старлей, показывая рукой на стены конторы, хотя и знать не знал приблизительную цену этого офиса.

— Конечно, не стоят! Но у меня не было выхода! Она хотела их продать — и продала бы в любом случае, пусть даже и чужому человеку! Причем постороннему они достались бы дешевле! Но вы же понимаете — зачем мне платить аренду неизвестно кому? А могло быть и того хуже — новый хозяин вообще мог согнать меня отсюда. Вот Нина и воспользовалась моим положением — заломила цену. Пришлось срочно искать деньги!

— Ничего не понимаю. Зачем все это ей понадобилось?

— Что тут понимать? У Легостаева была часть офиса, он сдавал его мне за символическую плату. Но когда все помещения перешли к Журавлевой, то она решила ту часть, что я арендовала, продать. Сама-то она по-прежнему сидела бы на своей половине и продолжала работу. А вот что стало бы со мной — неизвестно!

— Могла бы с вами и помягче обойтись… Может, ей просто понадобились деньги?

Заварзина промолчала.

— А кто такой этот Легостаев? Вы его знаете?

— Естественно! Я же с ним когда-то заключала договор! Он — бизнесмен. Ему эти помещения, видно, были лишней морокой. Капля в его доходах, только лишние хлопоты.

— Значит, теперь, если Зоя получит по наследству офис, вы будете с ней напополам, так сказать, по-соседски устраиваться?

Заварзина только с досадой передернула плечами и эту фразу никак не прокомментировала.

— Все уже уходят, мне пора запирать контору, — сказала она, не глядя на Алексея.

— Я тоже уже закончил. — Он вернул ей папку. — Всего хорошего. А проверку я все-таки пришлю.

Татьяна Николаевна даже не сказала ему «до свидания» — повернулась и направилась в свой кабинет.

В дверях конторы Заморочнов столкнулся с секретаршей, она собралась домой.

— Прошу вас! — Старлей галантно пропустил Ирину вперед. — Уходите?

— Да, — тряхнула она кудряшками.

— Вам в какую сторону?

— К метро.

— И мне туда же.

В действительности Заморочнов собирался зайти к старику Журавлеву, выяснить, не известно ли тому об алмазных дельцах, чьи фамилии записаны в ежедневнике убитой. А на вечер у него было назначено свидание с Ленкой, так что временем он особенно и не располагал. Тем не менее оперативник решил потратить еще несколько минут и проводить девушку, задав ей по дороге несколько вопросов.

— Все смотрю на ваши волосы — какие красивые…

Ирина стрельнула в него игривым взглядом, улыбнулась и поправила белокурый локон.

— Парни, наверное, голову теряют… — продолжал Алексей, пытаясь найти подход к этой эффектной девице.

Ирина гордо вскинула голову.

— Мне тоже всегда нравились блондинки…

— Да вы и сами… блондин, — засмеялась девушка и оценивающе посмотрела на него.

— Как вам тут работается? После всего этого?

Ирина вздохнула:

— Как… Заварзина раскомандовалась, свои порядки устанавливает…

— Гоняет?

— Да уж… какая-то злющая стала. Это сегодня мы до шести, а так и до девяти вечера может продержать.

«А… Это она меня старалась пораньше выпроводить», — догадался Алексей и продолжил:

— Если бы со мной такая девушка работала, так я бы ее вообще не отпускал… (Польщенная Ирина выпрямила спину и вновь тряхнула кудряшками.) А вот чем Заварзиной Зоя не нравилась?

— Что ж тут непонятного? — Девушка, довольная вниманием и комплиментами Алексея, решила показать свою осведомленность. — Нина Львовна готовила ее в нотариусы.

— Ну и что? Мало ли нотариусов…

— Вот именно! — многозначительно улыбнулась Ирина. — В нашей конторе появился бы еще один специалист. Понимаете? У Заварзиной стало бы меньше клиентов…

— Неужели все шли только к Журавлевой?

— Не все. Те, кто посолиднее. Пока Журавлева была жива, Заварзина Зойку еще терпела. А сейчас у нее все мысли об одном — как бы вторую половину конторы получить. Она же Зойке должна была отойти, сами знаете. Останься тут Зойка — имя Журавлевой сохранится. К кому тогда люди пойдут? Смекаете?

— Действительно! А я, знаете, как-то об этом и не подумал! Еще говорят, что блондинки…

— Глупые? — подхватила девушка. — Это мы только с виду такие. Я-то не дура! Понимаю, как Татьяне Николавне повезло… Заварзина уж меня задергала — узнай да узнай, не приехали уже родственники Нины Львовны, да когда будут похороны? А как я узнаю? Я со своего рабочего места отойти не могу — то звонят, то бумаги требуют…

— Ей не терпится в последний путь бывшую напарницу проводить?

— Скажете тоже! — Ирина усмехнулась, довольная, что соображает лучше старшего лейтенанта. И доверительно проговорила: — Зойку же теперь посадят, а офис по закону отойдет к другим членам семьи. Так Заварзина, наверное, хочет заранее мосты навести, чтобы они ей помещения уступили. У Нины Львовны ведь родня-то из Якутии. Так зачем им контора в Москве сдалась? Вот Заварзина и дергается — как бы они не продали офис кому другому. Да еще небось рассчитывает по дешевке взять…