Светлана Марзинова - Бриллиантовая пыль

Да, эта Журавлева сама во всем виновата. А ей даже приятно было, что от юриста решили избавиться. Самой хотелось отомстить за тот досадный случай, когда из-за своей благоверной Андрей отверг ее, Маргариту… Ведь он тогда так и сказал: «Я люблю свою жену!» И что только он нашел в ее унылом, утином каком-то лице? Нет, такую невозможно любить. Наверное, Легостаев просто ее боялся. По слухам, именно она обеспечила им богатство. И все же как он устоял, когда Марго подступила к нему во всеоружии своего обаяния? Да еще смотрел на нее с таким презрением… Такого унижения ей еще не приходилось терпеть, она даже сорвалась на том балу — плеснула ему в морду коктейлем. Сергей тогда чуть с ума не сошел от ее выходки, но Марго было приятно увидеть, как томатный сок залил накрахмаленную рубашку и лицо Легостаева…

Марго поежилась, вновь почувствовав спиной взгляд старика.

Она хотела сразу уйти, уволиться в тот же день, как только подложила договор в сумку журавлевской племянницы, да Сергей не позволил. Сказал, это может подозрительно выглядеть. А все-таки какая она молодец! Именно благодаря ей, Марго, следствие настолько запуталось. Завещание, сделка с «Металлопродуктом» — все было вовремя, все удачно сложилось. Спасибо Заварзиной и тому легавому, они, сами того не понимая, подсказали ей нужный путь. А Журавлева-то как будто чувствовала, что ее дни сочтены — завещаньице составила… Да… Прекрасная была идея — совсем сбить с толку ментов, подставив Зойку еще и с пропавшим договором. Хорошо, он в портфеле оказался, который ей в тот вечер принес Крылатый. Не зря этого киллера так прозвали — он умеет уходить от ментов. Вот и в этот раз… казалось, был на волоске, а все-таки успел умыкнуть портфель и скрыться. Пока менты искали парня в бейсболке и кожаной куртке, он давно уж сменил облик: надел строгие очки, пиджак, получил свои бабки и спокойно отвалил на курорт. Да, повезло опять-таки, что Зойка явилась на следующее утро за трудовой книжкой. Вечно расхлябанная девица, в другой раз не будет так неосмотрительно сумки оставлять. Марго успела за это время и договор ей сунуть в папку, и телефончик «Резерв-техники» в блокнотик подписать.

Про хозяина «Резерва» ей Зойка сама выболтала еще раньше. Хвасталась: вот сделка какая сложная, «Резерв» хочет дороже заплатить, да только тетка не желает связываться… А найти этот номер в ежедневнике Журавлевой особого труда не составило, Марго уже раньше его приметила и на всякий случай себе переписала — кто знает, не пригодится ли? Пригодился.

Так что все это будет Зойке хорошей наукой. Впредь не будет рот разевать. Впрочем, разве такую можно чему-нибудь научить? Удивительно, как она вообще сообразила направиться к Легостаеву, как догадалась, как сумела добраться до него? С ее-то пустой головой… Жаль, конечно, что Сереже придется закрыть Зойкино дело, ведь она, Марго, так красиво его обстряпала. Да в общем-то не все ли теперь равно, кто сядет за убийство жены Легостаева? Главное — они с Сергеем добились месторождений, а ведь уже и не чаяли… Это значит, у них будет больше денег, намного больше денег. А у кого деньги — у того власть. Еще Сергей говорил, что у него есть какой-то очень уж необычный сюрприз. Что же на этот раз? Он всегда дарил ей что-нибудь дорогое после очередной «работы»… Скоро она увидит его подарок. Не сегодня-завтра он приедет, и кончится эта пытка в конторе.

Марго открыла несколько пачек с печеньем, аккуратно разложила в вазе разные его сорта и вернулась за стол. Опять села напротив старика.

Нет, почему он так таращится на нее? Надо уходить, увольняться скорее… Ее охватило какое-то непонятное предчувствие опасности… Она нервным движением поправила очки на носу и потянулась за кофе. Ее рука чуть дрогнула, когда она пыталась определить, куда дед наливал микстуру… в ту чашку, что стоит левее или правее? И взяла ту, в которой, как она видела в зеркальном отражении, не было лекарства.

Алексей Яковлевич, занятый своими мыслями, действительно напряженно вглядывался в ее лицо и ровно на мгновение опоздал посмотреть, какую именно из одинаковых чашек взяла Марго. Когда секундой позже он опустил глаза, ее рука уже уносила со стола безопасный напиток, а перед ним стояла только одна чашка — та, в которую он собственноручно высыпал бриллиантовую пыль. Но, не поняв этого, он принялся пить кофе — последнюю чашку кофе в своей жизни. Правда, на миг ему вдруг послышался слабый земляничный запах… Наверное, он исходил от ягодного печенья, лежавшего в вазе…

В Архангельске на перрон железнодорожного вокзала Заморочнов сошел в числе первых — поезд еще даже не успел до конца остановиться. И сразу же направился в местное привокзальное отделение милиции. Там к его проблеме отнеслись с пониманием и мгновенно предоставили телефон. Но в девятом часу вечера в московском управлении уже не оказалось ни Саватеева, ни Никоненко. Тогда Алексей набрал мобильный номер майора.

— Слушаю, — донесся до него голос начальника.

— Виктор Петрович, это Заморочнов. Я прибыл в Архангельск, звоню из отделения милиции, с вокзала. Вам Саватеев докладывал про Иванову Риту, сотрудницу Журавлевой?

— Какого черта твой мобильник отключен? Не могу тебе дозвониться!

Сердце Заморочнова екнуло: раз Никоненко хотел с ним связаться, значит, что-то там такое интересное уже нашли!

— Батарея села, товарищ майор, — виновато сказал он в трубку.

— Вот вечно у тебя все не слава Богу! Хотел сказать — возвращайся немедленно! Бери обратный билет и назад!

— Почему? Я же к Легостаеву…

— Дело Журавлевой забрали в ФСБ, — не дал договорить ему майор. — Сегодня после обеда явились прямо сюда, в управление, и приказали передать им все документы. Так что с нас, собственно, теперь взятки гладки. Вот так, старший лейтенант, там тоже не просто так штаны протирают. Углядели они что-то серьезное в этом убийстве, может, даже с алмазами связанное, как ты и предполагал. А это, сам понимаешь, уже дело государственной важности.

— Так, может, я…

— Не может! Мне приказано прекратить всяческие телодвижения по этому делу! — загремел Никоненко. — Возвращайся. Тут по перестрелке в казино новые свидетели объявились, надо своей работой заниматься. Нечего попусту тратить время.

— А что с Ивановой Ритой, успели проверить?

— Не знаю. Во всяком случае, Саватеев должен был федералам все передать.

— А Зоя? Журавлева Зоя?

— Все, Заморочнов, все. Федералы сами разберутся с ними со всеми. Тебе велено возвращаться. Ты больше в это дело не лезь, иначе мы тут все схлопочем, сам знаешь. Бери билет и дуй обратно в Москву, — коротко ответил майор и отключился.

Заморочнов не знал, радоваться или огорчаться такому неожиданному повороту. С одной стороны, если за расследование взялась ФСБ, то он был прав и это не простое убийство из личных мотивов. С другой — он уже проделал столько работы и теперь, когда разгадка так близка, отстранен от следствия. Он копался в этом деле, доставал и анализировал убэповские справки, строил догадки и версии, а в результате преступление раскроет какой-нибудь фээсбэшный майор типа Никоненко.