Александр Прокудин - Сокровища Анны Моредо

– Хорошо, – сказал, наконец, мэр. – Но, давай, не завтра, а на денек попозже? Молине понадобится время, чтобы во все вникнуть. Да и у меня дел по горло с этим чертовым парком.

– Хорошо, какая разница, – уступил комиссар. – Что, плохи наши дела?

Мэр сокрушенно покачал головой.

– Ты не представляешь, чего мне стоит удержать хотя бы тех инвесторов, что уже есть. Не говоря о привлечении новых. Если мы не начнем строить к концу года…

Друзья вышли в приемную, чтобы сообщить Родригесу и Агнешке Петржак о намеченном собрании.

Их, однако, на месте не было.

– Поищите дальше по коридору. По-моему, они в комнате для совещаний, – сказала Фернандес.

И добавила многозначительно:

– Только на вашем месте я бы сначала постучалась.

Через минуту взгляду Ортеги и Линареса предстал раскрасневшийся, снова прячущий глаза (но уже по другой причине) Родригес, на чьей шее отпечатался след губной помады, удивительным образом совпадающий с оттенком на губах польской танцовщицы.

Агнешка при этом взгляда не прятала. Наоборот, невинно хлопая ресницами, как само собой разумеющееся, она сообщила очередную, касающуюся сокровищ, новость:

– Мы богатство теперь вместе! Пожалуйста.

И обняла нервно запихивающего обратно в штаны свою расстегнутую до последней пуговицы рубашку Хосе.

– Что? – опешив, переспросило мэр.

– Мы подаем коллективный иск, – пояснил красный, как засахаренный гибискус, муниципальный рабочий. – Вместе. Так надежнее, мы решили.

– Вот, – показала наманикюренным пальцем соответствующую страницу в кодексе ушлая модель-танцовщица.

Встречу назначили на шесть часов вечера, в мэрии, как и предполагалось, при участии синьора Адриана Молины – лучшего юриста города и личного друга комиссара и мэра.

Молина и Ортега пришли немного заранее. Исабель Фернандес, встречающая приглашенных в приемной, провожала гостей прямо к ним – в рабочий кабинет мэра.

Первым прибыл пунктуальный Макгиннел. Поздоровавшись, он скромно занял место на одном из стульев в дальнем углу кабинета.

За ним явился Сильвио Саласар. Он выглядел еще хуже, чем накануне. Сильвио без конца обмахивался шляпой, по его бледному бугристому лицу беспрерывно струился пот. Саласар занял место около графина с водой, откуда сразу же, не спрашивая разрешения, налил и выпил полный стакан воды.

Исабель Фернандес не только встречала гостей, позже она должна была вести протокол собрания, а сейчас любезно предлагала всем кофе.

– Привет, Фернандес! – поприветствовал ее Хосе Родригес явившийся вслед за Саласаром.

Остальным вместо приветствия от него достался лишь хмурый, полный подозрительности взгляд.

За Родригесом вошла Агнешка, дружелюбно помахавшая рукой всем сразу:

– Здравствовать!

Незнакомые с польской красоткой Саласар, Макгиннел и Молина уставились на нее во все глаза. На этот раз ее гардероб состоял из джинсовых мини-шорт и топика с открытыми плечами. Все это ей шло настолько, что даже Ортега втянул живот и засуетился, предлагая гостье удобное кресло вместо жесткого стула.

Фернандес тихонько фыркнула себе под нос по этому поводу и насмешливо покачала головой.

Агнешка уселась в кресле, скрестив свои умопомрачительно длинные ноги у всех на виду. Хосе ревниво окатил взглядом всех мужчин и встал позади нее.

Фернандес приготовила кофе всем, кроме отдавшего предпочтение воде Сильвио. До начала встречи оставались считанные минуты.

Тут у синьора Молины зазвонил телефон и он, извинившись, вышел.

Вернулся он в сопровождении неизвестного никому мужчины. Средних лет, невзрачной внешности и телосложения, какого-то робкого и кроткого внешнего вида.

Под вопросительными взглядами всех присутствующих Молина провел его внутрь и усадил на свободный стул.

– Дон Адриан? – спросил за всех Ортега.

– Позже я объясню, – успокоил юрист.

Последним явился Линарес, привезший с собой донью Анну. Под руку он провел ее в кабинет и усадил в еще одно, услужливо пододвинутое мэром, кресло для посетителей.

Комиссар также с недоумением отреагировал на неизвестного робкого мужчину, спросив глазами «это еще кто?» у Ортеги. Тот в ответ пожал плечами и кивнул на юриста. Линаресу пришлось этим удовлетвориться.

– Итак, все в сборе? – начал встречу Молина. – Первым делом, прошу учесть, что наша встреча не является официальной в строгом понимании этого термина. Вы присутствуете здесь без своих юристов и адвокатов, мы просто пробуем достичь ясности в этом запутанном и сложном деле. На сокровища, найденные в доме синьоры Моредо, целиком или на определенные его части, на данный момент претендуют…

Учитывая, с какой динамикой появлялись претенденты, формулировка «на данный момент» Линареса мрачно повеселила.

Молина начал перечисление:

– Сестра погибшего при столкновении с домом Анны Моредо Богуслава Пет… Богуслава Петр… тут сложная фамилия, простите… В общем, гражданка Польши, Агнешка… с такой же фамилией, как у брата.

– Петржак, – помогла Агнешка и еще раз помахала всем, словно представляясь аудитории в развлекательном шоу. – Бедный брат. Если не брат, никому денег нет. Бедный брат хорошо!

– Далее, – продолжил Молина, – рабочий муниципальной бригады по благоустройству городского пространства, синьор Хосе Родригес, лично обнаруживший клад.

Кряжистый Родригес покраснел и кивнул. Взгляд его при этом остался напряженным и неприветливым – вероятно, так себя в его организме проявляла твердость и решимость, с которыми он пришел на встречу.

– Насколько я понял, сеньорита Петржак и синьор Родригес подали кооперированное заявление? – уточнил юрист.

Агнешка обезоруживающе улыбнулась, а Хосе, покраснел еще больше. И буркнул, выйдя из-за кресла на шаг:

– Так надежнее. Учитывая, какие тут ведутся игры, синьор Ортега!

Агнешка, успокаивая компаньона, положила свою руку ему на бедро. Родригес мгновенно утих и вернулся на место, как хорошо выдрессированный пес.

Мужчины глаз не могли оторвать от руки Агнешки. Фернандес же еле слышно прошептала: «Святая Мария… Мужики!».

– Синьор Саласар, – очнувшись, продолжил Молина и указал рукой на обмахивающего себя шляпой и прикончившего уже половину графина Сильвио. – Утверждающий, что является наследником драгоценностей, ранее принадлежащих его семье. И предоставивший, в качестве доказательств этого утверждения, свои семейные фотографии.

Сильвио тяжеловато приподнялся и одарил собравшихся натянутой улыбкой скверного конферансье.

– Надеюсь, мы разберемся с этим делом быстро, – снисходительно сказал он. – Мне не улыбается полжизни проторчать в этом городишке.