Александр Косарев - Сокровища Кенигсберга

«Под Калининградом нет никаких подземных ходов». – Директор областного историко-художественного музея.

«Когда я был мальчишкой, а приехал я в Калининград в 1952 году, то бегал от Северного вокзала до мясокомбината по подземному ходу, а ребята постарше лазили и в более глубокие коридоры». – Калининградский пенсионер.

«У-у, здесь эти подземные бомбоубежища тянутся на целый километр. В них прятались работавшие на авиазаводе немцы во время авианалетов». – Случайный собеседник на улице.

«Все укрепления по Литовскому валу, проспекту Калинина, Гвардейскому проспекту, площади маршала Василевского соединены единой подземной транспортной системой. Говорят, что она проходит даже под Преголью». – Историк, сотрудник историко-художественного музея.

«Когда мы вернемся в Кенигсберг, то уже через месяц на наших подземных заводах начнется выпуск самолетов и танков». – Бывший главный архитектор Кенигсберга.

В ноябре 1996 года я по делам крохотной пароходной компании Инморсервис оказался в Стамбуле. Промотавшись полдня со своим шефом по разным строительным организациям в поисках подходящего для наших нужд разборного склада, мы вернулись с ним на свой корабль для того, чтобы перевести дух, а заодно и пообедать. Уже сидя за столом и доедая окрошку, я заметил, что шеф внезапно помрачнел, с досадой оттолкнул тарелку и повернулся ко мне.

– Александр Григорьевич, самое-то главное мы с тобой и забыли!

– Что же именно? – поинтересовался я, отодвигая пустую тарелку и принимаясь за свиную отбивную.

– Машинку моему внуку купить забыли, вот что! Я ведь ему твердо обещал, а обманывать молодое поколение, согласитесь, совершенно непорядочно.

– В чем же дело? – удивился я, – времени у нас до отхода навалом, слона можно купить из местного зоопарка.

– Это у тебя его навалом, – отпарировал шеф, – а мне в три часа надо успеть в банк, а после четырех глава агентирующей фирмы, ну тот, что утром приходил, приглашал на фуршет, тоже, понимаешь, неудобно не явиться.

– Евгений Михайлович, – поспешил я его успокоить, – мое присутствие в банке, как я понимаю, совершенно излишне, да и на фуршет меня не приглашали, так что я вполне могу смотаться в «Галерею» и выбрать там что-нибудь подходящее для вашего Мишки.

Шеф разом повеселел:

– Вот и прекрасно, ты здорово меня в этом случае выручишь. Только смотри, покупай самую навороченную и обязательно с радиоуправлением!

– Нет проблем, – бодро ответил я, – будет вашему внуку к вечеру «тачка».

После фруктового десерта, тщательно вытерев салфеткой руки, Евгений Михайлович вынул бумажник и отсчитал мне несколько двадцатидолларовых купюр.

– Вот, возьми. Поезжай туда на такси и особо-то не торопись. Считай себя свободным до отхода. Только не забудь, что в восемь вечера таможенные власти поднимаются на борт, так что не опоздай.

– Не волнуйтесь, – сказал я, вставая из-за стола и засовывая деньги во внутренний карман куртки, – не подведу.

На том мы тогда и расстались. Я не стал откладывать порученное мне дело в долгий ящик и, поднявшись из корабельного ресторана на палубу, быстро направился к трапу. Предупредив вахтенного о своем отсутствии, я спустился на забитую, как всегда, людьми и машинами пристань стамбульского пассажирского порта Каракей. Пройдя через здание морского вокзала и помахав «карточкой гостя» кучке мирно балагурящих турецких таможенников, я вышел к искренне любимой всеми российскими «челноками» кондитерской, где в любое время дня и ночи продавалась наисвежайшая пахлава. Покупать я ее, конечно, не стал (перемажешься весь медом. Где потом отмываться?). Встал на углу узкого стамбульского тротуарчика и сделал рукой интернациональный, понятный таксистам всего мира жест. Не прошло и нескольких секунд, как рядом затормозил канареечно-желтый корявого вида «фиат» турецкой сборки, повсеместно использующийся здесь в качестве такси. На вопросительный кивок водителя я крикнул: «Галерея». Вторым кивком он пригласил меня садиться. Ехать было довольно далеко, поскольку этот самый дорогой и фешенебельный магазин Стамбула располагается на приличном расстоянии от исторического центра города. Откинувшись на заднем сиденье, я с интересом наблюдал суетливую заграничную жизнь, удивляясь про себя тому, что на столь узких, забитых машинами улочках происходит аварий меньше, чем на широких проспектах нашей столицы. Наконец мы доехали до указанного адреса. Расплатившись, я двинулся вверх по ступеням в этот храм торговли, краем глаза наблюдая, как мой таксист пристраивается к длинной очереди свободных машин, видимо, питая в душе надежду отвезти меня через некоторое время обратно в порт и таким образом еще немного заработать. Только его мечтам в этот день не суждено было осуществиться.

Магазин «Галерея», надо заметить, довольно необычен для Стамбула и выделяется среди других строений своей нетипичной, я бы даже сказал европейской, архитектурой. Хотя он и выглядит одноэтажным, на самом деле имеет два этажа, причем один из них – подземный. Но, конечно, более всего этот турецкий ГУМ славится едва ли не единственным в городе искусственным катком, на котором вовсю резвится турецкая малышня, пока их родители бродят по роскошным бутикам, расположенным по обе стороны широченного коридора этого уникального здания. Рысью пробежавшись по верхнему длиннющему этажу, я добрался до того места, где центральный коридор расходился по трем направлениям. Здесь-то и находился большой детский отдел, набитый игрушками всех сортов и размеров, ну и конечно детьми, что вполне естественно. Довольно быстро я подобрал внуку начальника роскошный гоночный автомобиль китайского производства, комплект батареек к нему, расплатился за покупку и поспешил на выход. Торопился я неслучайно. На неожиданно выдавшийся свободный вечер у меня в уме созрел целый стратегический план. Первым пунктом в нем значилось быстрое возвращение с покупкой на корабль. Вторым же и самым главным пунктом было задумано пригласить давно приглянувшуюся мне бортпроводницу на прогулку по вечернему Стамбулу с непременным посещением той самой кондитерской с жутко вкусной пахлавой. Я уже приближался к выходу из «Галереи», когда услышал явно обращенный ко мне окрик:

– Алекса-андр! Стой, подожди!

Сделав по инерции еще пару шагов, я резко остановился и повернулся в сторону этого голоса. Уж очень мне была знакома и эта интонация, и эта манера слегка тянуть слова. Но встретить его здесь – не может быть! Однако это был именно он, Юрка-переводчик.