Андрей Соколов - Шоу

Через час Столица ожила и мимо казино осторожно поехали первые цветные автомобильчики, усмиряя свою мощь пониженной передачей не из-за гололеда, а потому как знали, что оголодавшие за время проезда кортежа гаишники будут тормозить их нещадно.

Через час, как раз когда на улицах появился свет и звук, в редакции Главной газеты страны стояла полная тишина, если не считать, конечно, клацанья клавиатур. Их челюсти пережевывали новости. Новости, которые давали им пожевать были пресны и тягучи, как коровья жвачка. Но что-то же надо было жевать и выплевывать на страницы для дальнейшего переваривания читателями. Телефоны на всех столах мигали как новогодние елки, но отвечал на звонки только один специально обученный человек. Он отвечал правильно, но это уже ничего не решало. Человек понимал это и устало продолжал врать в трубку, пропуская возражения мимо ушей, не удостаивая их ответами.

По ВВС первой новостью шло исчезновение Президента, а по правильным каналам – визит Премьера на очередной военный завод.

Премьер был зол. Это было видно, и камеры старались акцентироваться на его затылке, впервые в эфире уделяя больше экранного пространства внимающему народу, чем проникновенному взгляду Премьера.

Премьер был зол на охрану, на телевизионщиков, на народ, на Президента, но больше всего на ВВС, в котором на телефонах сидели совершенно неправильные и необученные люди и теперь ему придется заниматься поисками Президента под прицелом их телекамер и под присмотром назойливых, как мухи, репортеров.

А пока Премьер потел на заводе, расследование шло своим чередом.

Все службы, которым полагалось оказаться между Красукиным и Мордоросовым, оказались на месте в весьма краткое время. Служб было много, ибо велика нужда государства в службах. Много было и служивых, ибо есть правило, что чем значительнее Служба, тем больше в ней служивых, чем больше служивых, тем меньше толку, а чем меньше толку, тем служивых должно становиться больше, дабы значительность Службы видна была.

Служивые приехали, оцепили, натоптали, никого не пуская в зону своего натопа. Собрали все незатоптанные улики в количестве ноль штук и разъехались по своим важным Службам, оставив у обочины Службы поменьше – гаишников, ментов, прокурорских, снующих вокруг своих машин как усики вокруг таракана. Усики были злы. Злы на большие Службы, которые только что были тут и топтали, светили и резали, как ответственный квартиросъемщик режет на кухне батон, смахивая крошки на пол тараканам, жмущимся у плинтуса. Но вот этот Большой нарезал, наконец, свой батон, выключил свет и ушел. И выползли тогда из-под плинтуса, отлепились от обочины кухни тараканы, и ни одна оброненная крошка от них в этот день не ушла.

А крошек было много, но и тараканов было тоже много.

Машины стопорили поголовно. Продолжалось это до обеда, ибо обед – это время у мелких Служб святое, вроде шабада у иудеев или пятницы у мусульман.

Но за это время, в битве с крошками победили тараканы. Некоторые крошки расследовали на месте, оставляя им лишь кредитки, некоторых отправляли в обезьянник. Это зависело от рожи и марки машины, от пропуска на лобовом стекле или его отсутствия, от находчивости водилы и от его выдержки.

У некоторых водил, в основном хозяев магазинов, саун, ресторанов, под сиденьем или в багажнике находили патроны и после визита к следователю, они возвращались домой свободными людьми, любимыми мужьями и отцами, и уже не хозяевами ресторанов, магазинов и саун. И не могло быть иначе, ибо если Службы вышли на охоту, то должны быть трофеи, иначе какая же это Служба и какая же это охота. И должен служивый ловить виновных, а известно, что если пойман, значит виновен, а если виновен, то должен искупить.

Пока маленькие Службы управляли финансовыми потоками между Красукиным и Мордоросовым, большие Службы уже сидели подле кабинета Премьера в ожидании аудиенции. Они знали, что Премьер примет их через 15 минут, ибо у каждой должности есть свое время для ожидания в предбаннике начальства и время это, для каждого ранга разное, доподлинно, до секунды, известно любому чиновнику.

Как и было предрешено, через 15 минут Главные служивые больших Служб вошли в кабинет Премьера.

На лице Премьера была привычная и знакомая всем по телекартинке решительность и собранность. Разумеется, Премьер был уже в курсе всего и не стал тратить драгоценное время на заслушивание рассказа о ходе расследования и принятых мерах. Привыкнув мыслить по государственному, широко и масштабно, Премьер сразу выдал Службам указания, которые надо было привести в исполнение немедленно, ответив ассиметрично на вылазки и происки.

В первую очередь, Премьер сразу сузил круг подозреваемых, указав, что исчезновение Президента – это, вне всякого сомнения, попытка Америки дестабилизировать ситуацию в Стране. Главные служивые согласно склонили головы.

Чтобы пресечь на корню эту попытку дестабилизации, Премьер передал служивым Указ об отмене президентских выборов, а равно и любых других выборов вплоть до завершения расследования и возвращения законного Президента в его законное кресло.

После этого, Премьер предложил главам Служб присесть за большой стол и обсудил с ними более мелкие детали, такие как формирование Комиссии по поискам, формирование разведывательной и поисковой групп, формирование Комиссии по контролю за поиском, Комиссии по контролю за утечкой информации, Комиссии по разработке правильной информации, Комиссии по поиску виновных и ряда других не менее важных комиссий. На этом рабочий день Премьера закончился, и он пошел обедать вместе со своим старым корешем, Вице-премьером.

Никто не знает, о чем говорили два приятеля за обедом, но, тем не менее, доподлинно известно, что они обсуждали сроки, в которые Президента надо бы найти, и сроки, в которые его находить будет рановато, а так же ряд экономических вопросов, связанных с изменением акционерных портфелей нескольких крупных предприятий в пользу Премьера и его соратника.

А в это время, в курилке радиостанции на Арбате было непривычно тихо. И не потому, что там никого не было и не потому, что там никто не разговаривал. Напротив, за это время в курилке попарно перебывали все сотрудники радиостанции, даже те, кто никогда не курил. Новость и ее обсуждение явно выходили из под контроля, и о происшедшем уже знали не только журналисты, звукооператоры, референты и бухгалтера, но даже курьеры.

И беда-то вовсе не в том, что курьеры узнали, что пропал Президент, беда в том, что курьером на радиостанции работал студент первого курса журфака Максим. А что можно ожидать хорошего от такого курьера – горы амбиций, молодецкое рвение, полное незнание правил безопасности и отсюда желание влезть, куда не надо, и самому все разузнать. Так что ничего хорошего не предвещало то, что новость об исчезновении Президента доползла до уха Максима, пусть и окольными, но вполне надежными путями. И Максим рванул.