Мара Ви - Немного не в себе – I

Не все тайны стоят того, чтобы их знать.

* * *

Лео смотрел вперед невидящим взглядом. Его продолжало трясти.

Мадлен в замешательстве оглянулась, чувствуя себя весьма неуверенно. Достала бумаги из папки и стала обмахивать ими Лео, как веером.

Трава рядом зашевелилась.

– Змея! – взвизгнула Мадлен, бросила папку с бумагами в ту сторону и отпрыгнула за спину Лео.

Взгляд того немного прояснился. Он посмотрел в сторону шевелящейся травы и разлетевшихся бумаг. На лист с яркой картинкой выбралась упитанная ящерица, посмотрела на произведенный фурор и скрылась в траве.

– Это еще что?

Лео поднял листок и всмотрелся в него. Билет до Берлина на имя Леонида Мейсера. Он отбросил бумажку в сторону.

– Это уж слишком!

Вскочил и, хромая, поспешил к своему дому. Как назло, за ногу зацепилась сухая ветка куста. Он попытался стряхнуть ее, но безуспешно. Еще раз останавливаться ему не хотелось. Так он и шел, поднимая за собой пыль.

– Постойте. Ну что вы так цепляетесь за это? – Мадлен никак не отставала. – Ничего страшного. Лиззи Морган похудела, ведет видеоблог, дает интервью.

– Она в тюрьме за убийство!

– Пфф, тем выше рейтинги.

Лео еще раз взбрыкнул ногой, стараясь отделаться от прицепившейся ветки.

– Да кто вы вообще такая? Как вы нашли меня?

– Я работаю в правительстве, и у меня есть хорошие связи в бундесвере.

– А, большая шишка. Досье, слежка, прослушивание мобильного…

– Я здесь по частному делу.

– Ха. Так я вам и поверил. Даже мои родители не знают, что я здесь. Откуда у вас мои данные?

– Хорошо. Я навела справки. Поговорила c разными людьми. Вот, – она порылась в папке и сунула в руки Лео конверт, – между прочим, письмо вам привезла.

Лео остановился и взглянул. Адрес и подпись «Яник Шульц».

Как выстрел из прошлого.

Лео закусил губу.

– Что там? – проговорил он наконец.

– Я не знаю.

– Ну-ну, – Лео поколебался, не вернуть ли письмо, но потом сунул конверт в карман и зашагал дальше.

– Мне действительно нужна помощь. И очень срочно. Да постойте же вы!

Лео наконец удалось избавиться от волочившейся за ним ветки. Он подошел к воротам своего дома и повернулся к Мадлен.

– Перестаньте отдавать приказы. Кто бы вы там ни были. Я давно распрощался с армией. Я частное лицо. Вот мой частный домик у моря. Моя частная жизнь. И я запрещаю вам врываться в мои владения.

Лео вошел и с силой захлопнул створку ворот, отчего часть забора рядом упала, подняв облако пыли. Бережно задвинул засов на теперь уже бесполезных воротах.

Мадлен положила было руку на ограду, но Лео глянул так, что она предпочла отдернуть наманикюренные пальцы.

– Да вы только посмотрите! Эта развалюха – владения? – Мадлен, скривившись, кивнула за спину Лео. – Да отсюда до моря километров десять.

– Зато все аутентично, – Лео подошел к дому и любовно поправил керамическую расписную табличку с надписью «Casa mia» у двери. – И это уже на семьсот восемьдесят километров ближе к морю, чем моя съемная конура в Берлине. А сегодня у меня особый праздник. Видите ту великолепную машину?

Лео указал в сторону, где под старой оливой стоял фургон с надписью «SU PLOMERO». Под слоем грязи и царапин просматривался логотип, на котором сантехник с диким оскалом, казалось, отбивался от невидимых демонов с помощью вантуза и разводного ключа. Рядом с подъехавшим строгим «мерседесом» Мадлен он выглядел особенно безумно.

– Слышите эти божественные звуки? – продолжал Лео, не обращая внимания на недоумение Мадлен.

Из дома раздавались громкие удары по металлу, скрипы и невнятные ругательства на испанском.

– Знаете, что означает эта симфония? Что у меня… сегодня… спустя две недели… будет… душ!

Мадлен только фыркнула:

– Я заплачу за ваши услуги, назовите цену.

– Катитесь к черту.

– Да я уже у черта на куличках!

Мадлен сняла темные очки, и вместе с ними слетела маска спокойствия. Ее глаза смотрели со злостью и высокомерием. Такое выражение лица бывает у тех, кто унижался зря.

– Если бы у меня был хоть какой-нибудь другой вариант, я бы не стояла, упрашивая о помощи какого-то голодранца! – прошипела Мадлен.

– Бесит, да? – Лео спросил с наигранным сочувствием, заглядывая ей прямо в глаза. Находясь на территории собственного дома, он вдруг почувствовал себя спокойно. – Быть богатой, влиятельной, помешанной на контроле стервой и оказаться такой беспомощной. Прямо как все обычные людишки. Я вам так сочувствую.

Лицо Мадлен пошло пятнами. Она резко развернулась и направилась к «мерседесу».

Лео осторожно выдохнул.

Отвернулся от забора, чтобы никто не мог увидеть его лица. Да он и сам не знал, радоваться ли ему, или стыдиться такой победы.

Он дернул плечом, сбрасывая ту ненужную ношу, от которой избавился, и представил, как здорово и спокойно будет дома. И можно будет, наконец-то, принять душ. Лео даже зажмурился и закинул голову, мечтая, что сможет, наконец, замереть, позволяя струям смывать с себя всю пыль, усталость, сомнения и все страхи, от которых он сбежал. Он сделал шаг к своей мечте и…

Грохот сотряс дом, дверь распахнулась, и струя воды окатила Лео. Вслед за ней вылетели два сантехника, подхватили Лео под руки и потащили его спиной вперед в сторону ворот. Раздался еще один взрыв, и боковая стена вылетела вместе с газовым баллоном. Он проехал метра на три, вращаясь и шипя, и замер у корней старого тутового дерева.

Лео вырвался из рук ремонтников и ошалело взглянул на них.

– Уф, хозяин, повезло тебе, что мы тут были, – казалось, случившееся не особо удивило испанцев, и уж совсем не повлияло на их прекрасное настроение. – Бум! Совсем некрепко было.

В подтверждение слов дом стал наклоняться. С протяжным скрипом и треском, как в замедленной съемке, стены сложились набок, подняв облако пыли.

Странным образом осталась стоять только стена у двери. Гнездо ласточки повисло боком, птенцы испуганно сжались, а ласточка с пронзительным щебетом металась рядом. Лео рванул вперед и изо всех сил уперся, стараясь удержать стену от падения.

– Что стоите?! – крикнул он ремонтникам. – Держите!

Только когда двое потных испанских атланта, едва достававших Лео до подмышки, уперлись в стену, он осторожно протянул руку и, балансируя на краю ступеней, снял гнездо.

Забившись на дно, на него смотрели три головы побольше, и одна – совсем маленькая. Промелькнула мысль: плохо ест… не жилец… Может, мать вообще не вернется к ним, после того как он взял в руки гнездо, и вместо быстрой гибели под обломками их ждет медленная смерть от голода. Кто его просил лезть в чужие жизни?

Ступая по руинам того, что было его самой большой инвестицией, Лео осторожно водрузил гнездо на ветку тутового дерева, и посмотрел в испуганные бусины глаз.