Валерий Касаткин - Бунт смертей. Приключенческий детектив

– Милана – интересная девушка и если это она отправила своего первого мужа в мир иной с целью завладения его квартирой и аптеками, то сделала это идеально. Её вину нам не доказать. Очевидно, наводчиком на закодированных мужчин, страдающих аллергией на вино, в данных делах является её подруга, работающая в наркологической поликлинике, – лицо полковника приобрело мудрое выражение.

– В этих случаях надо искать след от «Вермута», – Пров поднялся со стула и протянул другу руку, – не забудь позвонить Крутикову, и пусть твои бойцы глубже прощупают подругу Миланы. А я продолжу писать роман, рисовать и, конечно, помогать тебе в расследовании загадочных убийств. Ох, как хотелось бы эту рыжую бестию вывести на чистую воду, – Пров вдруг замолчал, что-то вспоминая, – однако в случившемся можно подозревать и незамужнюю работницу фермера Галину. Мне по секрету баба Нюра рассказала, что у Амоса с ней была связь, сам знаешь какая. А тут раз и свалилась всем на голову Милана. Месть женщины может быть непредсказуемой.

– Возьми её на себя.

Из райотдела полиции Благонов поехал на такси в редакцию журнала «Тишь да гладь», расположенного в центральной части города на первом этаже офисного здания, где в должности заместителя главного редактора работала его бывшая жена Настя. Войдя к ней в кабинет, Пров скромно подпёр стенку и застенчиво улыбнулся.

– Я тут это…

– Проходил мимо чисто случайно, – красивая самоуверенная женщина усмехнулась, – увидел свет в окне и решил заглянуть.

– Настя, прости, я тебе правду говорю, та девушка, с которой ты поймала меня в квартире, была проституткой. А мне, как писателю, надо всё руками потрогать.

– И ещё кое-чем. Хорошее ты себе объяснение и прикрытие нашёл для своих блудных похождений. Ты случайно не пишешь роман про гарем? Надо будет заглянуть в твою квартиру. Хотя там уже, наверное, евнух охраняет её и твоё стадо, – женщина брезгливо поморщилась.

– Я, конечно, заслуживаю осуждения, но не до такой же степени. Я вас люблю и по вам скучаю до непереносимой тоски в душе, – Пров положил руку на сердце.

– С дочкой я тебе общаться не запрещаю. Есть одно условие: чтобы она не видела твоих проституток.

– Зачем ты так выражаешься, ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Ну, прошу тебя, хоть немножко смягчись. У меня в связи с разводом всякое вдохновение пропало. Я за последнее время не написал ни строчки, – Пров присел на краешек стула, – вчера издательство напомнило о моих обязательствах.

– А я причём к твоим делам? Ты погряз в грехах и за них меня же обвинил в отсутствии вдохновения. Та крашеная блондинка разве тебя не вдохновила?

– Тот позорный отвратительный случай – издержки моей творческой деятельности. В дальнейшем я буду избегать сексуальных экспериментов. Экспериментировать буду только в твоих объятиях.

– Ладно, топай, куда шёл. Я надолго задумалась, – в печальных глазах Насти блеснул лучик надежды для Прова.

– Я боюсь только одного: если ты будешь долго думать, то к тебе может приклеится какой-нибудь шустряк.

– Мне своего шустряка хватило на всю оставшуюся жизнь. И мне противно даже подумать, что если кто-то со мной переспит, потом будет хвастаться перед другими, что соблазнил красивую дурочку.

– Что на это могу сказать, – Благонов склонил голову, – прости, дорогая, любимая жёнушка. Да, именно жёнушка. Ты у меня никогда не будешь бывшей. И сейчас с появившимся вдохновением я уезжаю в глухую деревню для продолжения расследования загадочного преступления, надеясь после возвращения на конструктивный и нежный разговор.

– Может быть, и продолжим, если к какой-нибудь доярке не приклеишься.

– Я снимаю крохотную комнатку у девяностопятилетней бабы Нины.

– А где-то рядом всегда найдётся какая-нибудь молоденькая вдовушка или что-то в этом роде, – Настя взмахнула рукой – хватит дурить мне голову, у меня много работы и я удивляюсь себе, что уделила тебе столько много времени.

– Спасибо, дорогая, никогда не забуду этой твоей жертвенности, а поэтому улетаю на крыльях оптимизма в надежде на наше совместное продолжение светлой жизни.

Пров, выйдя на улицу в приподнятом настроении, подумал: лучше первой жены Бог ему уже больше никого не пошлёт. Надо срочно менять образ жизни, чтобы вновь завоевать сердце Насти. Благонов повёл носом, прислушался к ветру и, вспомнив прогноз синоптиков о снегопадах до самого праздника Нового года, который наступит через три дня, решил свой джип оставить в покое, а к следователю Крутикову в райцентр и дальше в деревню к бабе Нине добираться на такси и общественным транспортом.

Когда знаменитый писатель предстал перед следователем, тот дружелюбно поздоровался, пригласил сесть на стул и произнёс:

– Я рад, что вы на моей стороне. Вдвоём мы быстрее выберемся из лабиринта, построенного хитроумным преступником, и сразу хочу вас проинформировать, что под тяжестью улик я вынужден был задержать Милану Тулупкину.

Пров удивлённо повёл бровью.

– У вас есть неопровержимые доказательства её вины в покушении на Амоса?

– Буду краток. Их несколько. Прежде всего не надо сбрасывать со счетов тот факт, что Милана была замешена в смерти первого мужа. Во-вторых, и это основное, в бокал с квасом, из которого пил фермер, были добавлены вино «Вермут» и водка. Это подтвердила экспертиза. В крови Тулупкина они тоже были обнаружены. Но самым главным является то, что на бокале Амоса наша рыжая красавица оставила свои пальчики, которые пыталась, очевидно стереть, но по каким-то причинам это не удалось ей сделать до конца.

– Что-то здесь не так, – Пров пожал плечами, – Милана умная девушка, и сомнительно, чтобы она сама же себя и подставила.

– Возможно, сделать всё идеально ей кто-то помешал, – следователь взял ручку, – я должен записать ваши показания, а поэтому начнём сначала, и первый вопрос: вы видели, что и как пила Милана?

– Затрудняюсь сказать. По-моему она пила квас с добавлением водки.

– Примерно то же самое говорят и все остальные участники застолья. А поэтому я допускаю версию, по которой Милана заранее налила в свой бокал кваса с добавлением небольшого количества водки и вина «Вермут» и имитировала его употребление за первым застольем. Во время перерыва она незаметно для всех обменивается бокалами с мужем. После перерыва девушка доливает себе кваса и немного водки и салфеткой стирает пальцы Амоса на его бывшем бокале. Тулупкин пьёт смертельный для себя коктейль и, почувствовав ухудшение состояния здоровья, выходит на улицу, где его настигает анафилактический шок. Преступник рассчитывал на немедленную смерть жертвы, но организм Амоса выстоял, – следователь многозначительно посмотрел на писателя.