Денис Воронин - Колея к ржавому солнцу

Худой покачал головой. Ухмыльнулся.

– У меня еще дело. Мотаться по городу на кабриолете – только подрывать авторитет, свой и агентства. Меня же «зерно» засмеет, если я в такой тачке заявлюсь. И ее по-любому надо переобувать… Хочешь, садись в «мерин» и езжай сама кошмарь этого коммерса, без проблем.

– Твою мать!..

– Или позвони самому Аба. Пусть одобряет эвакуатор.

– Да уж позвоню!.. Фак! У него трубка выключена…

– Он сейчас в бассейне плавает, – сказал Худой, взглянув на часы. – Или на совещании каком-нибудь в банке.

– Извините, что вмешиваюсь, – сказал уставший слушать их пререкания Зарайский, – но не могли бы вы уже покинуть мой гараж, с машиной или без? Я не одет, чтобы стоять тут на холоде. И вообще, повторюсь, ситуация не самая для меня приятная…

– Да, конечно. Одну минутку.

Делать нечего.

Идиотская история. Просто идиотская.

Намотав вокруг шеи в несколько слоев теплый вязаный шарф так, чтобы закрывал нижнюю часть лица, Инга села за руль «BMW». Кто теперь глупее будет выглядеть, Саша на байке или она в кабриолете с опущенной крышей? Пожалуй, что она.

Натуральный фрик, всклокоченного парика зеленого цвета не хватает.

Хорошо, что с утра надела пуховик. Он черный, не жалко будет, когда на него полетит грязь от машин. Инга представила, как будут сигналить ей встречные водители и крутить пальцами у виска. Жаль, что она не взяла с собой шапку.

И как, скажите на милость, держаться за руль руками в варежках?

Все получилось проще, чем она ожидала. Ну да, куртку придется стирать. И на голове образовалась неизвестная в хайр-индустрии прическа, созданная встречным ветром, брызгами с дороги и каплями моросящего дождя. Обнаженные кисти рук скоро занемели от холода. Пара невоспитанных «газелистов» посигналили ей, на что Инга с удовольствием показала им средний палец. На светофорах она ловила на себе удивленные взгляды из машин на соседних полосах, кто-то снял ее на телефон, но большинство участников движения не обращали на нее внимания и продолжали с выпученными глазами шарахаться по городу, как по полкам холодильника в поисках еды.

Инга престарелой черепахой плелась со скоростью сорок километров в час. Из окон обгонявших ее по полосе общественного транспорта автобусов на нее ухмылялись пассажиры. В кои-то веки они оказались в более выигрышном положении, чем эта забравшаяся в кабриолет богатая ведьма с загаром из солярия. Ну и плевать. Торопиться ей все равно некуда. Льда на засыпанном солью асфальте не было, но разгоняться на скользкой от влаги дороге Инга все же боялась. Подозревала, что совсем немного надо, чтобы машину на летней резине раскрутило на шоссе, как винт взлетающего вертолета.

По КАДу, где гоняют на скорости сто пятьдесят всякие самоубийцы, она ехать не решилась, потихоньку докатилась до Дунайского и свернула направо, в сторону Обухова. Оказалось, зря. На перекрестке с Московским проспектом опрокинулся и заблокировал движение тащивший пухто металлолома «КамАЗ». К счастью, Инга хорошо знала этот район. Через неприметный «карман» она нырнула во дворы новостроек. Плутая по нечищеным проездам, почувствовала, что беспокойство, застрявшее у нее в груди с момента, как она отъехала от таунхауса Зарайского, иррациональным образом материализовалось в желание выпить большую чашку горячего кофе с молоком.

Утром Инга проспала и, опаздывая, позавтракала прямо как в научно-фантастических романах – одной таблеткой. Маалокс. В последние дни она испытывала дискомфорт от сезонного обострения гастрита. Так что кофе сейчас совсем бы не помешал, чтобы согреться и немного прийти в себя. Инга вспомнила одно местечко, куда можно было заехать по пути, чтобы потом, с новыми силами, по Типанова, проспекту Славы и Бухарестской объехать пробку.

Место, где Инга нацелилась выпить кофе, находилось на продуваемой всеми ветрами площади Победы, в цоколе одного из двух грязно-серых семидесятиметровых домов-«пластин», южных ворот города. Заведение называлось «Departure/Arrival» и представляло собой тесный диджей-бар с круглогодичной террасой, рамкой неработающего металлоискателя на входе, большими ЖК-панелями, дублирующими онлайн-табло прилетов-вылетов в Пулково, и деревянным полом такого цвета, будто на него кого-то вытошнило овсянкой. По ночам здесь заигрывали с хаусом и фанком, а по ЖК-панелям нон-стопом крутили эпизоды единственного сезона «Pan Am», клона-неудачника «Mad Men», про ретро-стюардесс.

Этим летом Инга влюбилась в «Departure/Arrival», благо жила рядом. Ей нравилось прийти сюда к полуночи, пропустить пару шотов «егермайстера», наплясаться и потом приткнуться с последним «ягером» в уголке на террасе или просто на улице, на ограничивающих парковку бетонных блоках. Медленно остывать, глядя на круговерть машин на площади, на обелиск «Городу-герою Ленинграду», на взлетающие вдалеке внеурочные самолеты. Отдохнув, уйти к подсвеченным фонтанам и «танцующему» возле них памятнику вождю мирового пролетариата.

Сдав на кабриолете назад, Инга осторожно припарковалась на импровизированной стоянке справа от круглосуточно работающего в режиме «просто бар» «Departure/Arrival». Чуть поодаль стоял отживающий свой век «Опель-Астра» хетчбэк без крышки люка на бензобаке. Инга заглушила двигатель, вытащила ключи из замка зажигания. Повертела в руках брелок, усмехнулась, но все-таки нажала на кнопку, включив сигнализацию. Эта штука работает с кабриолетом, ведь правда?

На всякий случай она решила, что не станет выпускать дорогой, принадлежащий не ей автомобиль из поля зрения. На террасе, укрытой от ветра и обставленной тепловыми пушками, было не так и холодно, а уж в сравнении с ездой на машине с опущенной крышей – просто жара. В качестве резерва на спинках стульев висели разноцветные клетчатые пледы, ждущие, чтобы в них кто-то закутался.

На минутку Инга скользнула в темное помещение бара, тепло улыбнулась полузнакомому – молодому, но уже с сединой – бармену.

– Добрый день. Один американо, пожалуйста. Я подожду на террасе, хорошо?.. Да, молоко подогрейте, пожалуйста… Вот, сдачи не надо…

Кофе подоспел быстро. Завернувшись в плед, Инга обеими руками обхватила кружку и потягивала американо маленькими глотками. К нему бы еще шавермуху, приготовленную сирийцем из безымянного ларька на Лиговском, расписанного не то политическими лозунгами на арабском, не то аятами… Обжигалась, шмыгала оттаявшим носом, слушала льющийся из аудиосистемы лаунж. За неимением других развлечений пыталась разглядеть сидевшего в самом углу террасы парня с темной щетиной на симпатичном лице. Тот даже не дотронулся до пледа. Анитфриз добавлен в его кровь, что ли? Так и сидел в своей черной куртке, из-под которой торчал замятый капюшон худи. Тыкал пальцем в экран мобильника. Уже тогда ей показалось, что парень на кого-то похож.