Александра Санина - Возможные совпадения случайны

Тишина, только щебетание утренних птиц и жужжание первых ранних пчел.

Димка вошел в особняк и огляделся. Удивительно, но внутри мало что изменилось. Только совсем нет мебели. Но все целое, чистое, никаких граффити, никаких следов ночевок бомжей. Те же до середины покрашенные стены. Те же стенды и плакаты: «Здесь наш теплый общий дом, будем жить мы дружно в нем», «Наше будущее в наших руках». Пожелтевшие, скукожившиеся. Но те же…

Пустые помещения казались непомерно просторными.

Димка сделал несколько шагов, проверить половицы на скрип, а холл – на эхо. Ничего. Тишина. Темнота. Сквозь заколоченные окна почти не проникал свет.

Димка все детство провел в ночных вылазках, и ему до сих пор не требовалось освещения, чтобы пройти по знакомому маршруту.

Свою сентиментальную экскурсию Граф начал с посещения спальни – просторной комнаты на втором этаже. Димка прошел вглубь холла, поднялся по лестнице…

Второй этаж оказался вовсе не таким пустым и заброшенным, но и менее чистым. Окурки. Пятна непонятного происхождения. Валяющаяся сломанная тренога для фото или видеоаппаратуры. Пустые бутылки из-под водки, в том числе, разбитые. Обрывки веревок. Какие-то пустые картонные коробки.

Граф на цыпочках прошел в спальню.

На одном из заколоченных окон висели занавески. Рядом, параллельно друг другу, стояли две узкие кровати, даже чем-то неаккуратно застеленные. Когда-то таких… только более аккуратных… было двенадцать, на них спали ребятишки.

Димка подошел поближе.

Вот здесь, почти у самого окна, раньше спал он сам. Димка взглянул на смятое покрывало грязно-синего цвета…

Бурые пятна, похожие на кровь.

Граф достал из кармана айфон и включил фонарик. Яркий свет ударил по глазам, осветив странную и неприглядную картину. Небольшие пятна виднелись повсюду. Точечные, словно брызги, и побольше, неправильной формы.

Граф не удивился бы, окажись под какой-то кроватью труп. Но там обнаружилась упаковка от презервативов.

Димка выключил фонарик и покинул спальню. Уже из спортивного интереса осмотрел остальные комнаты, включая умывалку, бывшую игровую, столовую, кухню, кабинет директора и так далее. Мебели нигде не осталось.

Там лежал неповрежденный толстый слой пыли на полу.

«Ага. Сюда никто не ходил. А в спальне что?»

Димка вернулся в спальню. Так и есть, пол затоптан отпечатками обуви. Видимо, все происходило недавно.

Что именно происходило, он понял сразу, еще до того, как увидел декорации в спальне.

Порнографические съемки с детьми в главной роли все-таки проходили.

В родном городе Графа.

В его родном особняке.

На том месте, где он смотрел свои чистые детские сны про воссоединение с родителями и про игры с друзьями.

«Найду тварей. Они об этом пожалеют. А что искать? Лазарев – главная фигура. Костя поможет найти заказчика и горе-киношников. Куда делись несовершеннолетние артисты? Неужели… Нет, их не должны были убить. Крови маловато. Разве что в другом месте?..»

Димка шел по второму этажу к лестнице, освещая путь фонариком, и в душе боясь найти характерные следы убийства.

Но ничего подобного, к счастью, не нашел.

Зато в глаза Графу бросился обрывок печатного текста с рукописными пометками.

Димке показалось, что его сердце на миг перестало биться. Этот мелкий, ажурный почерк он узнал бы из тысячи.

Почерк Степки Королева, мастера сочинять страшилки.

Его друга детства.

Степан Владимирович Королев не любил компьютеры. Его неуемная фантазия, его неубиваемое вдохновение пропадали, стоило железному монстру бесстрастно зажужжать и осветить своим холодным, синеватым светом рабочий кабинет… Вернее, уютную застекленную веранду.

Степа жил в очень маленьком домике – даче, состоящем из двух частей. Жилая служили спальней и кухней, отделенных только барной стойкой. Вторую часть дома —веранду, Степан переоборудовал под рабочий кабинет. На что-то более масштабное пока не хватало денег. Но он надеялся, что все изменится в ближайшее время.

Сколько Королев себя помнил, он всегда существовал одновременно в двух параллельных реальностях. Одна из них – осязаемая, вторая – только в его сознании. Он не смог бы жить в одной, не будь второй. Фантазии – его прибежище, место, куда он прятался от невзгод физического мира… И только самые близкие люди имели туда доступ.

До недавних времен.

Все изменилось, когда бывшая сожительница отнесла Степкины рукописи в издательство.

Его ужастики: леденящие душу хорроры и психологические триллеры, пошли, как горячие пирожки. Степка смог заработать на этот домик и приличный автомобиль. Но, главное, его заметили режиссеры. Уже несколько студий различного формата подписали с ним договоры на съемки фильмов по его увлекательным кошмарам.

Степке пришлось перевести свои рукописи в удобочитаемый печатный текст, снабдить пояснениями от руки и передать киношникам.

Все складывалось прекрасно. Но муза, словно обидевшись на приземленное использование ее посещений, больше не появлялась.

Степка подписал контракт на сериал, как вдруг оказалось, что снимать почти нечего.

В поисках вдохновения Степка пропадал в кинотеатрах, смотрел фильмы ужасов, бродил по кладбищам – бесполезно.

Отчаявшийся сценарист уже хотел расторгнуть контракт по своей инициативе, но тут Фортуна опять ему улыбнулась. В один прекрасный дождливый вечер он познакомился с Корсаковой Софьей Григорьевной.

Волею случая, они спасались от дождя в одной маленькой уютной кофейне и разговорились. С тех пор Степа часто звонил ей. Софья Григорьевна, несмотря на возраст, оказалась молодой в душе, очаровательной внешне, и очень мудрой. А сколько она – директор местного музея – знала легенд и сказок… Софья стала его музой, генератором идей. Новые триллеры и ужасы теперь имели отчетливо романтический оттенок и неизменный хеппи-енд благодаря главному герою, влюбленному вурдалаку – вегетарианцу…

Вчера вечером Софья позвонила ему сама и предложила написать ужастик по ее реальному прошлому, но расцвеченному мистикой. Соперницы – ведьмы, любовники – демоны, предсказания судьбы и возвращения призраков…

Степа летал, как на крыльях. Даже ноутбук не мог приглушить огонь, пылающий в его душе. Пальцы Степана порхали над клавиатурой. Сцены выходили сами собой и изящно вставали в цельную композицию. Королев только успевал взглядывать в блокнот с записанными похождениями своей музы.

Он не заметил, как ночь прошла, и наступил рассвет.

Наконец, физическая усталость взяла свое: в глазах поплыло, мысли – спутались… Степа закрыл ноутбук и отключился, положив на него голову.

Ему приснились давно забытые события из детства.