Александр Асмолов - Чек

Пункт проката автомобилей работал и в выходной. Молодая, элегантно одетая пара сразу привлекла внимание менеджеров. Они наперебой предлагали дорогие модели по привлекательным ценам специально для таких уважаемых клиентов, но Настя выбрала южнокорейский кроссовер «Sorento», оформив документы на себя.

– Люблю удобные и послушные машины, – она глянула на пассажира через свои большие солнцезащитные очки. – Будешь штурманом, а то я дороги не знаю, и, смотри, чтобы одежку не сдуло с заднего сиденья. Чика рулит!

Машина лихо выкатила на шоссе. Водитель явно получал удовольствие от рискованного движения, ускоряясь везде, где только возможно. В послеобеденное время выходного дня в столице ещё было свободно, и поездка по широким московским проспектам поднимала настроение.

– Возьми, пожалуйста, в сумочке коммуникатор того парня…, – она не стала уточнять какого, – надеюсь, ты мне расскажешь кто это, пока мы не выехали из Москвы. Потом не забудь избавиться от этой улики.

Славка принялся за дело, время от времени поглядывая на свою новую знакомую. Хотя она уже и не казалась ему такой новой. Он удивлялся, как быстро Чика переключается с одной темы на другую, умеет так искренне радоваться мелочам, забывая только что пережитое. И при этом всё у неё было «чики-пики». Ему стало интересно – смог бы он стать таким же лёгким и независимым, как эта молодая женщина. Скорее всего, она была его сверстницей и только бравировала своим положением… Хотя, нет. Он признался себе, что стать таким бойцом, как Чика, мальчик Славка даже и не мечтал.

– Я стала жить одним днём, – неожиданно произнесла Настя, словно услышав его вопрос, – когда разом потеряла свою семью и веру в людей. Оказалось, что и отца, и маму, и брата убили потому, что один нелюдь захотел занять место папы в институте. Совершенно незаслуженно и лишь по корыстным соображениям. Отец был принципиальным человеком и выступил против совершенно открыто. Он был рыцарем и ринулся в бой с открытым забралом, наивно полагая, что логика лежит в основе жизни. Оказалось, что – деньги, и ради них можно пойти на любое преступление… Какое-то время я боролась с убеждениями, привитыми мне с детства, хотя понимала, что этих тварей никогда не перевоспитать. Они родились такими и только прикидывались нормальными, долгое время унижаясь, пресмыкаясь и поддакивая. Теперь они правят бал…. В какой-то момент, моя жизнь превратилась в сюжет голливудского фильма о пришельцах, прибывших колонизировать землю. Я уничтожаю их, пытаясь сохранить оставшиеся островки нормальной человеческой жизни. Так долго продолжаться не может. Я знаю это и живу каждый день, каждый час, как последний.

Она умолкла на какое-то время, и по ее лицу Славка понял, что она где-то далеко. Возможно – со своей семьёй, возможно – с утраченными иллюзиями, возможно – с несбывшимися мечтами.

– Моя неудавшаяся попытка отомстить той сущности, из-за которой погибла моя семья, оказалась неудачной. Он спрятался. Ищу третий год. Потому и связалась, с так называемыми, «подругами», которые зарабатывают как раз на том, что охраняют ему подобных. Я внушила себе, что я разведчик в тылу врага и могу всё стерпеть ради своей цели. Месяц назад познакомилась в одном богатом доме с няней по имени Даша. Представляешь, мы оказались одной крови – она подрабатывает по таким же домам в поисках украденной дочки. Наш мир перевернулся, но не все это осознают. Похоже, пришельцы уже обратили многих в себе подобных, покусав или как-то инфицировав их.

Неожиданно Чика стала рискованно маневрировать, то выскакивая на встречную полосу, то резко сворачивая там, где поворот был запрещён, то проскакивая на красный.

– Что-то интересное у братка нашёл? – без предисловий крикнула она в азарте гонки.

– Клички и номера запомнил. Больше ничего.

– Разбери и – под колёса. Минут через пять спрячемся и переждём.

Заметив впереди «Sorento» такого же цвета, она встала перед ним и, опасно подрезав маршрутку, круто повернула перед ней направо из второго ряда. Вылетела на скорости в переулок и по диагонали, не сбавляя скорости, заскочила во двор на противоположной стороне.

– Лихо! – не удержался Славка. – А если бы оттуда кто-то выезжал?

– Так не выезжал же, – она снисходительно посмотрела на парня сквозь свои большие темные очки. – Ладно, сейчас медленно прокатимся в обратную сторону и купим что-нибудь к ужину. Только, чур, ты выбираешь. Я твоих родителей не знаю, наберу какой-нибудь гадости, а они ещё обидятся.

– А что торопились-то?

– Не понравился мне один «бумер», вот и отшила… А ты так запросто запомнил все номера и погоняла из того коммуникатора?

– Ну, да.

– Я ж говорила, что ты зря не пошёл в Бауманку…

Когда они подъезжали к длинному панельному дому без балконов, который некогда был институтским общежитием для малосемейных, уже стемнело. Славка подсказывал, где и как проехать между старенькими машинами, чтобы удобнее припарковаться. Строители на это явно не рассчитывали, но гостям маленького научного городка повезло.

– Я думала, будет хуже с местом, – улыбнулась молодая женщина, надевая элегантное пальто с помощью кавалера.

– Кому повезло найти работу в Москве, в воскресенье вечером уезжают. Местные зарплаты со столичными не сравнить.

– Мы гордимся достижениями учёных, но не их зарплатой, – зло пошутила приезжая. – Не забудь пакеты.

На втором этаже было безлюдно и тоскливо. Унылые одинаковые двери выходили в длинный коридор. Ни детских голосов, ни колясок, только громкие звуки телевизоров, повторявших набившие оскомину пошлые телешоу. Славка повесил все пакеты на одну руку, чтобы открыть замок своим ключом. Едва дверь приоткрылась, Чика бесцеремонно отодвинула его в сторону и зашла первой. Вдвоём, в узком, заставленном какими-то коробками коридоре, было не развернуться, и парень замешкался, пытаясь пристроить пакеты и помочь даме снять пальто, но оно почему-то упало на пол.

– Пацаны, – неожиданно прозвучал развязанный голос Чики с блатным акцентом, – пивка вам привезла и пожевать. Скучаете, небось…

Затем послышалась возня, шум, звякнуло разбитое стекло. Как верный оруженосец, мужчина кинулся поднимать и отряхивать красивое женское пальто, но с непривычки зацепил за что-то своей новой шляпой, и она покатилась в угол. Махнув на неё рукой, Славка втиснулся в комнату через дверной проём, заставленный стопками книг до потолка. Он хотел было объясниться, но речь, приготовленная по дороге для родителей, застряла в горле. Ни отца, ни матери в комнате не оказалось. Зато на стареньком диванчике сидели двое незнакомых кавказцев. Вернее, они как-то неестественно завалились на бок и закрыли глазки.