Владимир Положенцев - Золото Уды. Поиски пропавших сокровищ

– Ординарец специально не отправил телеграмму, – сказал многозначительно Феликс. – А золотишко присвоила себе некая гоп-компания.

Захар Захарович уставился на молодого человека, а потом рассмеялся:

– Мне нравится ваша мыслительная активность в этом направлении. Могло быть и так, однако все же надеюсь, что карта всё еще на месте. Отыскать ее в пещере, а там под Нижнеудинском их немало, будет, конечно, непросто.

– Как к вам попала эта телеграмма, профессор?

– Копию мне передал Борис Аркадьевич Березуцкий. Вы наверняка слышали об этом крупном бизнесмене, он вхож даже в Кремль. Говорит, купил у кого-то за огромные деньги.

В этот момент в прихожей раздался длинный, пронзительный звонок.

– Вероятно, социальный работник к Аделаиде Петровне, – сказал профессор, взглянув на часы. – Только почему-то так рано.

Через минуту в кабинет заглянула старуха:

– К вам какая-то неприличная девица, Захар. Так красятся только дамы легкого поведения.

Аделаида Петровна пожевала своим ярко накрашенным ртом, раздула ноздри плоского, как у утки носа. Отстранилась. Вернее, ее довольно грубо пододвинула в сторону миленькая девушка с большими, черно-виноградными глазами и маленьким пятнышком-родинкой у слегка вздернутого носика. Она была загорела и стройна. На лице, в обрамлении крашенных, но в меру каштановых волос с оливковым оттенком, самоуверенная, но не хамская улыбка. Девушка очень понравилась Феликсу. В ней была сладкая изюминка и горькая перчинка. Загадочное сочетание невинной девственницы и сексуальной оторвы. Этот контраст в дамах сводил его с ума.

– Софья? – изумился археолог.– Вы?

– Я, конечно, Захар Захарович, – спокойно ответила миленькая девушка. Тяжело вздохнула, будто уже успела устать за это утро, опустилась в кресло напротив Феликса. Она его не замечала. Или делала вид.– Мы же на сегодня с вами договорились на пересдачу зачета по Скифской эпохе. Разве забыли?

– Да, но… Нет, разумеется, не забыл. Однако, не думал, что придете так рано.

– А я запамятовала на какой час мы условились. Ты тоже зачет пересдавать? – обратилась она к Феликсу и обвела оценивающим, цепким взглядом.

Бабочкин так был увлечен девушкой, что когда она к нему обратилась, растерялся.

– Я? Понимаете…

– Это новый член нашей археологической экспедиции, – представил парня профессор, – господин э…

– Бабочкин, – подсказал Феликс.

Девушка громко рассмеялась.

– Забавная фамилия. Бабочка крылышками бяк, бяк, бяк, ха-ха. Я Софья.

– Софья Федоровна Цветкова, – уточнил профессор.– Так же, кстати, звали официальную жену Колчака. Она уехала в 1919 году из Севастополя на чужбину. С адмиралам осталась Анна Тимирёва, пошла с ним под арест. Племянница э… Бориса Аркадьевича.

– Того самого, Березуцкого? – удивился Феликс.

– А что, нельзя? -спросила Софья, вскинув тонкие, подведенные синий тушью, брови.

– Я не это хотел сказать, я думал…

– Ты сначала думай, а потом спрашивай. Чего-то я тебя в институте никогда не видела.

– Я по объявлению, – ляпну Бабочкин.

Софья опять расхохоталась.

– Наберут по объявлению, а потом не знают что с ними делать! Ха-ха.

– Я врач.

– Кто?

– Ну еще не совсем, закончил второй курс. Но могу сказать, что накануне вы принимали психоактивные вещества. Ваш утренний психомоторный синдром связан с дельта-9 тетрагидроканнабинолом. Попросту говоря, вчера вы курили посевную или сорную коноплю.

Девушка перестала смеяться, в ее виноградных глазах промелькнули злость и любопытство одновременно. Феликс же не был уверен в своих словах. Он брякнул это слету, в отместку, за то что девица смеялась над его фамилией и вообще над ним. Этого еще не хватало давать фору женщинам, которые тебе нравятся. Они всегда должны знать свое место, быть позади тебя.

– Это правда, Софья? – нахмурился профессор.– Мы, кажется, уже раз и навсегда закрыли в институте эту тему. Кто позволит себе снова…

– Кого вы слушаете, Захар Захарович! Наберут по объявлению… Ну я только разочек, – заныла Софья. – Я больше не буду. Честно. – На ее лице появилась детская непосредственность. Феликсу трудно было определить – настоящая или театральная.

– Я вынужден буду рассказать вашему дяде. И исключить вас из состава экспедиции.

– Ну это уж нет. – Цветкова сразу подобралась, преобразилась в хищную кошку..– Дядя финансирует экспедицию. Не будет меня, не будет ничего. К тому же, он передал вам секретную телеграмму Колчака. Куда вы теперь денетесь?

Профессор только развел руками, обессиленно опустился в рабочее кресло, задумчиво почесал лысину.

К нему подошла Софья, обняла за шею, поцеловала в щечку.

– Ну же, Захар Захарович, не сердитесь на меня. Я честно больше не буду курить анашу. Честно. Не говорите дяде. У него сердце слабое.

– Что с вами поделать, – вздохнул профессор.– Ладно, не расскажу. А вы, молодой человек, оказывается, великолепный диагност, хоть и начинающий. Сходу всё установили. Удивлен.

Девушка исподлобья взглянула на Феликса, мол, с тобой мы еще поговорим. Она в очередной раз поцеловала профессора и его лицо окончательно обмякло, стало добрым, как у Деда Мороза.

Сдавать зачет на скифской культуре девушке не пришлось. Профессор взял ее зачетку, пожевал губами, поставил на против своего предмета подпись. Захлопнул книжицу, протянул ее Софье:

– Только из уважения к дяде.

– Вы просто душечка, Захар Захарович.– Племянница олигарха захлопала в ладоши, снова собиралась его поцеловать, но он отстранился.

– Будет, побережем эмоции для экспедиции.

– Звучит обнадеживающе, ха-ха. Ну я пойду? Ты тоже? – спросила она Феликса.

Профессор быстро переписал паспорт Бабочкина и отпустил обоих молодых людей. В прихожей старуха проворчала из приоткрытой в ее комнату двери:

– Приходят, только всякую заразу разносят.

На улице Софья предложила зайти в ближайшую кафешку позавтракать. Феликс втянул голову в плечи. Предложение было заманчивым, но у него было денег только на дорогу, надеялся получить к вечеру наличные в выездной лаборатории. На его лице появилась такая кислая гримаса, что девушка опять расхохоталась. Она делала это так искренне и заразительно, что Феликса пробивало словно электричеством. Виноградные ее глаза застряли в самом сердце, забродили, вбрасывая в кровь головокружительный алкоголь. Такой «пьяной» девушки он никогда не встречал. Да, ее хотелось съесть как пирожное с ромом, но не сразу, а доставив себе наслаждение предвкушением. К тому же, как видно, характер София Федоровна имела своенравный и так просто съесть себя никому не даст.

– Ну, чего напрягся? – Цветкова по-приятельски подтолкнула Феликса в бок.– Денег нет? Ну да, если б они у тебя были, вряд ли бы ты потащился в Сибирь, раскапывать пещеры. Я угощаю, пойдем. Расслабься, потом отдашь, если сможешь.