Катрин Арлей - Марионетка

Что было раньше, что потом, память её утратила навсегда; возможно, ничего и не было, ведь не осталось ни одной живой души, которая могла бы ей поверить.

Говорят, умирают дважды. Один раз — когда душа покидает тело, и второй — когда тебя забудут.

Вероятно, в этом что-то было.

Все прошлые события, теперь преданные забвению, не имели никакого значения, да и, похоже, никогда не происходили. Так что она и не жила наяву, а просто досматривала сон без всякой логики.

Вот она возьмет и проснется в другом измерении…

В то раннее утро, как и обещал Стерлинг Кейн, её привели в комнату для посетителей.

Как и в прошлый раз, она увидела его сидящим за столом. Поскольку Хильда все ещё была под следствием, свидание проходило без свидетелей и разделяющей решетки. На взгляд оба были полностью свободны.

Хильде нужно было время, чтобы успокоиться и овладеть собой, и она дала ему возможность начать разговор.

— У меня для вас хорошие новости. Сегодня ваш адвокат начнет хлопотать об освобождении под залог. Если ему откажут, он опротестует в суде законности вашего ареста. Пока им нечего вам предъявить. Как прошел вчерашний допрос, вы последовали моему совету?

— Да.

— Но у вас такой угрюмый вид. В чем дело?

— Вы ещё спрашиваете! Никакого завещания просто не было.

— Это ещё что за шутки?

— Они провели расследование и убедились, что юристы ничего о нем не знают. Именно потому я настояла на нашей встрече перед очередным допросом.

— И правильно сделали.

— Хорошо, я жду объяснений.

— Как вы серьезны, дорогая Хильда! Полагаю, нервы расшалились? Вы совсем потеряли голову и начинаете задавать глупые вопросы.

— Я жду, чтобы вы на них ответили.

— Именно для того я сюда и пришел. У нас немного времени. Пока это от меня не зависит.

— Так что за история с завещанием?

— О каком завещании речь, ведь их несколько?

— Конечно, о последнем. Том самом, которое вы собирались зарегистрировать.

— Ну, и что из того?

— Вы хотите свести меня с ума? Я требую объяснений. Я сделала все, как вы сказали. Следовала вашим указаниям до конца даже тогда, когда не могла ответить…

— Я должен вас прервать. Почему вы слепо повиновались моим распоряжениям?

— Это вполне естественно, я вам доверяю.

— Очень щекотливый вопрос. Почему вы мне доверяете?

— Вы полагаете, сейчас уместно это обсуждать? У нас так мало времени, меня в любой момент могут повести на новый допрос.

— Да, конечно. Но эти люди не бесчеловечны. Вполне естественно отцу поговорить с дочерью, особенно если она находится в отчаянном положении.

— Почему вы так говорите?

— А разве это не правда? Разве ваше положение не стало угрожающим?

— Но только минуту назад вы сказали, что адвокат собирается просить об освобождении меня под залог.

— Да, и это правда.

— Так говорите же! Почему вы на меня так смотрите?

— О Боже, вы становитесь слишком требовательны, моя дорогая Хильда. Мне даже нельзя смотреть на вас, но я должен отвечать на ваши вопросы. А что вы хотите узнать?

— Я хочу знать, почему вы не пошли к юристам.

— Ах, наконец-то, самый важный вопрос. Выяснение отношений между отцом и дочерью. Любящий ребенок теряет веру. Вы это имели в виду?

— Я так не говорила.

— Нет, конечно, но уже готовы это сделать. Сотни беспокойных вопросов роятся в вашей очаровательной головке. Сомнения, тревоги, подозрения. Если я утрачу ваше доверие, мне тоже стоит бросить эту затею, да?

— Я так не говорила.

— Но, может быть, вы правы. Скорее всего нормальное выяснение отношений без свидетелей и есть тот шок, который необходим для нормального развития дела.

— Я не понимаю, о чем вы.

— Не все сразу. Вы же умная женщина. Даже если события слишком быстро сменяют друг друга, пока вы одиноко лежите на койке в тишине своей камеры, стоит вам только мысленно прокрутить всю эту историю, и вы убедитесь, что ваша логика, инстинкты, рассудок все ещё на высоте.

— Вы сошли с ума?

— О Боже, нет. Почему?

— Вы ведете себя как ненормальный. Все говорите, говорите, а я не понимаю ни слова. К чему вы клоните?

— Я? Ни к чему. Я выиграл. Я провернул дело, вот и все.

— Но что вы выиграли?

— Дитя мое, я только что задал вам очень важный вопрос, на который вы не удосужились ответить. Поэтому спрошу ещё раз. Почему вы мне доверяете? Или, если сказать точнее, почему вы мне верили с самого начала?

Лицо у Хильды посерело. Чтобы не упасть, она схватилась за стол, так что пальцы побелели от напряжения.

— Довольно любопытно наблюдать доверчивость отдельных человеческих созданий, которые в других отношениях вполне нормальны. Ну же, дорогая, вы уже не ребенок. Предложи я вам провести со мной пару часов в спальне какого-нибудь отеля, вы бы выставили меня вон. И были абсолютно правы, поскольку это шло вразрез с вашей интеллигентностью. Но я, совершенно посторонний вам человек, предлагаю на блюдечке одно из крупнейших в мире состояний, и такая благоразумная женщина, как вы, даже глазом не моргнула. Ни минуты сомнений, с легкой душой вы бросаетесь на большой кусок пирога в мышеловке. Как это можно объяснить?

— Должно быть, это сон. Скажите, мне это только снится?

— Нет, моя дорогая. Вам снилось, что по маленькому объявлению в газете можно найти состояние, снилась сказочка про счастливый билет. Сколотить состояние — задача непосильная. Для этого нужны годы тяжелого труда, изворотливость, незаурядный ум. Оно принесет с собой бессонные ночи, унижения, избороздит морщинами лицо. Все это не для вас, вы не из таких.

— Но когда вы меня нанимали…

— Даже мышонку нужен маленький кусочек сыра, иначе он в мышеловку не пойдет. Мне нужно было вас заинтересовать, чтобы вызвать доверие, заставить поверить в постоянную помощь и поддержку. Вы были тем орудием, которое понадобилось мне для реализации превосходного плана, который я вынашивал долгие годы. Как вы понимаете, нелегко заставить миллионера поделиться состоянием. Нужно незаурядное воображение, чтобы избежать конфликтов и осложнений. Все должно работать, как часы.

— Но это же невероятная подлость.

— Ну и что?

— Но почему я?

— А вы в самом деле считаете, что можно избежать своей судьбы?

— Вы не могли обдуманно вовлечь меня в такую западню.

— У вас есть тому доказательство.

— Но я вам ничего не сделала…

— А с чего вы взяли, что я вам мщу? Вы мне совершенно неинтересны. Вы рискнули уже в тот день, когда решили ответить на мое объявление. На яхте вам довелось провести немало приятных минут, ничего подобного в вашей безрадостной прошлой жизни и быть не могло. На что же вы жалуетесь?

— Меня приговорят к смерти. Мне грозит электрический стул.

— А вы считали себя бессмертной? По крайней мере, это не так болезненно, как смерть от рака или в автокатастрофе.