Марина Крамер - Реанимация судьбы

– Ты когда на рыбалке-то был?

– А сапоги у матери лежат. Ну, ты готова? Можем ехать?

– Можем.

– Только не гони особенно, дорога мокрая.

– Слушаюсь, мой господин.

Я села в свою машину и первая выехала из двора – Матвей всегда предпочитал ехать следом, словно подстраховывая. Я вожу машину хорошо, но мужу, разумеется, этого не докажешь.

На выезде из города образовалась огромная пробка, что вообще-то было странно для этого участка – в будний день машин из города не так много. Телефон на панели завибрировал, я включила громкую связь – звонил Матвей:

– Случилось что-то, наверное. Простоим не меньше часа.

– У тебя первый осмотр в десять, ты успеешь. А вот я, пожалуй, удивлю коллег опозданием.

– Ничего, переживут.

Опаздывать я не любила, пунктуальность являлась одним из моих, как я сама считала, положительных качеств. Потому, закончив разговор с мужем, я сразу позвонила своему заместителю Василькову:

– Дядя Слава, я в пробке на выезде стою, если что – без меня планерку проведешь?

– Без проблем. Мажаров с тобой?

– Да. Но у него в десять консультация.

– Я помню. Тут еще внеплановый случай, хотел, чтобы он тоже посмотрел.

– Ну, придется подождать. А что там?

– Неудачная ринопластика, спинка носа провалилась.

– Извинись и попроси подождать, хорошо?

– Разберусь, не волнуйся.

Василькова я знала очень давно, еще с тех пор, как мне было лет двенадцать – он пытался ухаживать за моей мамой, когда ушел отец. И всю мою жизнь дядя Слава как-то очень деликатно был рядом, поддерживал, помогал советом. Он, в отличие от мамы, в меня верил и считал, что врачом я стану хорошим. Когда я открыла клинику и предложила ему место своего заместителя, дядя Слава не колебался ни секунды, и с тех пор у меня всегда был надежный тыл. Правда, оперировал он теперь все меньше – все-таки возраст, но реабилитацией пациентов занимался успешно, а также замещал меня на время отпуска, который я после замужества начала наконец использовать. Васильков не любил бумажной работы, но во всем остальном я могла положиться на него и ни о чем не беспокоиться.

Снова начался дождь, поток машин двигался со скоростью хромой черепахи, я начала нервничать – ненавижу ждать, догонять и опаздывать. И особенно ненавижу ехать со скоростью два метра в час. Ко всем прочим несчастьям закончились сигареты, в бардачке новой пачки не обнаружилось – ну, а как же, если я вчера не заезжала в магазин? Похоже, что до клиники я больше не закурю, и это заставляло нервничать еще сильнее. Я в очередной раз начала копаться в бардачке, словно надеясь отыскать среди бумаг, салфеток и еще какого-то хлама хотя бы одну сигарету, когда в окошко машины постучали. Я подняла голову и увидела сотрудника ГИБДД в накинутом на фуражку дождевике:

– Мы ищем врача.

– Что случилось? – сразу забыв об отсутствии сигарет, спросила я, опуская стекло.

– Впереди авария, там беременная, кажется, роды начинаются, а «Скорая» где-то застряла.

– В следующей машине мой муж, он тоже хирург, зовите его, я сейчас.

Сотрудник обрадовался:

– О, повезло! Обошел столько машин – никого, а тут сразу двое.

– Ну, мы не акушеры, конечно, но сделаем, что сможем.

Я вышла из машины, намотав на голову прихваченный из дома палантин. Не помогло, но хоть что-то. Зато очень пригодились сапоги. Матвей, натянув на голову капюшон ветровки, уже спешил за сотрудником ГИБДД, прихватив аптечку. У него-то в ней явно побольше всего, не то что у меня… Привычка возить с собой даже стерильный упакованный скальпель всегда удивляла меня. Но Матвей не обращал внимания на шутки по этому поводу.

Машина, в которой зажало беременную женщину, представляла собой довольно жуткое зрелище. Водительского места не было вообще – на эту сторону пришелся удар вылетевшей на встречную полосу машины. Женщина сидела сзади, это и спасло ей жизнь, хотя креслом прижало ноги. Матвей сразу попросил окруживших машину людей отойти и не мешать нам. Следующим этапом стала дверь, которую сотрудники ГИБДД оторвали, чтобы дать нам больше места. Я забралась в искореженную машину и взяла женщину за запястье. Она застонала и попыталась пошевелиться.

– Тихо-тихо, не шевелимся, – велела я негромко, пытаясь посчитать пульс. – Как вас зовут?

– Ира…

– Отлично. А я Аделина Эдуардовна. Я врач, мой муж тоже, мы вам поможем. Какой у вас срок, Ира?

– Тридцать восемь… – выдохнула она и заплакала: – Больно…

– Где больно?

– Ноги…

– А живот? Живот не болит, не тянет?

– Вроде нет…

Матвей тем временем осматривал придавленные ноги Иры и то и дело качал головой.

– Чувствуете? – Я видела, что он просунул руку в какую-то щель между креслом и ногой женщины.

Она отрицательно покачала головой:

– Болит колено.

Понятно, ниже колена чувствительности нет, это плохо. Но пульс вроде нормальный, схваток нет – уже повезло. Роды нам сейчас вообще ни к чему, хотя срок вполне достаточный. Матвей поманил меня пальцем, и я стала выбираться из машины, но Ира схватила меня ледяными пальцами за запястье:

– Не уходите… пожалуйста…

– Я не ухожу, не волнуйтесь, мы вас не бросим. Я только попрошу что-нибудь теплое, вам холодно. Сейчас вернусь.

Попросив молодого парня, крутившегося поблизости, найти что-то, чем можно укрыть Иру, я подошла к Матвею:

– Дело плохо?

– Да, правая нога сломана, похоже, со смещением, и отломок где-то пережимает сосудисто-нервный пучок, в стопе нет пульса. Еще немного – ногу не спасти. Тут не «Скорая», тут МЧС нужно.

– Может, попробовать самим кресло вывернуть?

– С ума сошла? У нее может начаться кровотечение, у нас ни инструментов, ни крови. Мы не можем рискнуть и ею, и ребенком. Надо ждать, выхода нет.

Я повернулась к старшему наряда:

– Во сколько вызвали «Скорую»?

– Да уже минут сорок.

– Ну, так еще раз попробуйте! Женщина ногу потеряет.

– Тут вертолет нужен, а погода-то…

– При чем тут погода?!

– Вряд ли разрешат вылет.

– Хорошо…

Я вынула телефон и позвонила своему давнему поклоннику, главному хирургу города, с которым после замужества умудрилась поддерживать хорошие отношения.

– Гриша, это Драгун. Мне нужна помощь, немедленно. На восточном выезде из города авария, тут в машине беременная на тридцать восьмой неделе, ноги зажаты креслом, в правой стопе уже нет пульса, там, похоже, перелом со смещением. Мы с Матвеем сделать ничего сложного не можем. Бригады нет уже сорок минут. Помоги, пожалуйста, нужен вертолет и специалисты из МЧС.

– Делька, а ты не умеешь никуда не влипать по дороге на работу, а? – поинтересовался Григорий.

– Мне некогда вести светскую беседу, Гриша. Молодая женщина рискует потерять ногу. Позвони, а?