Ричард Фримен - Око Озириса

Инспектор Бэджер был поражен, как громом. Вместе с тем, он был, очевидно, и раздосадован. Пыль, которую так ловко напустил м-р Джеллико в глаза полиции, засорила их, должно быть, довольно основательно. Ибо, когда Торндайк передал Бэджеру в общих чертах факты, последний мрачно воскликнул:

— Ну, меня мало повесить! И подумать только, сколько времени и труда я убил из-за этих проклятых костей! Вот так штука!

— Не говорите так, — сказал Торндайк. — Кости эти сыграли свою роль. Это — та неизбежная ошибка, которую делает всякий преступник рано или поздно. Если бы он просто притаился и устранился, ключ был бы потерян для расследования. Но нам пора двигаться.

— И мы пойдем все вместе? — спросил инспектор, посматривая на меня с неособенно лестным вниманием.

— Мы пойдем все вместе, — отвечал Торндайк. — Но вы, конечно, произведете арест, как вам заблагорассудится.

— Целая процессия, — проворчал инспектор, но более определенного протеста он не заявлял, и мы отправились.

Через пять минут мы стояли у порога старинного дома в Новом Сквере.

— В первом этаже виден свет, — сказал Бэджер. — Вы лучше отойдите в сторону, пока я буду звонить.

Но эта предосторожность оказалась излишней. Когда инспектор протянул руку к звонку, из окна, как раз над входной дверью, высунулась голова.

— Кто это? — спросил голос, который я узнал. — Это был голос м-ра Джеллико.

— Я, инспектор Бэджер из уголовного департамента. Мне нужно видеть м-ра Артура Джеллико.

— Ну, так посмотрите на меня. Я — м-р Артур Джеллико.

— У меня приказ о вашем аресте, м-р Джеллико. Вы обвиняетесь в убийстве Джона Беллингэма, тело которого только что найдено в Британском музее.

— Кем найдено?

— Д-ром Торндайком.

— В самом деле? — сказал м-р Джеллико. — Он тоже здесь?

— Да.

— А! И вы хотите меня арестовать, как я полагаю?

— Да, для этого я здесь.

— Я согласен сдаться на известных условиях.

— Я не могу ставить никаких условий, м-р Джеллико!

— Нет, это я ставлю их, а вы их примете. Иначе вы меня не арестуете.

— Всякие разговоры бесполезны, — сказал Бэджер. — Если вы меня не впустите, я сломаю дверь. И я должен сообщить вам, — прибавил он предупредительно, — что дом окружен полицией.

— Смею вас уверить, — спокойно возразил м-р Джеллико, — что вы меня не арестуете, если не примете моих условий.

— Ладно. Какие ваши условия? — нетерпеливо спросил Бэджер.

— Я желаю дать показание, — сказал м-р Джеллико.

— Это можно, но я предупреждаю, что все, что бы вы ни сказали, может послужить уликой против вас.

— Конечно, но я хотел бы говорить в присутствии доктора Торндайка, и мне хотелось бы узнать от него, каким способом он открыл присутствие трупа. То есть если он согласен на это?

— Если вы думаете, что мы разъясним что-нибудь друг другу, я охотно соглашаюсь, — сказал Торндайк.

— Отлично. Так вот мои условия, инспектор: я выслушаю д-ра Торндайка и мне позволят дать показания. И пока эти показания не будут закончены, как и все необходимые возражения и разъяснения, я останусь на свободе. Я обещаю, что после того я подвергнусь без сопротивления всему, что вы найдете нужным предпринять.

— На это я не могу согласиться, — сказал Бэджер.

— Не можете? — холодно возразил м-р Джеллико, и, помолчав, прибавил: — Не будьте опрометчивы. Я предупреждаю вас.

Было что-то в бесстрастном тоне м-ра Джеллико, что заставило инспектора насторожиться. Он обернулся к Торндайку и тихо сказал ему:

— Я не знаю, что он затеял. Он ведь не может ускользнуть.

— Тут есть несколько возможностей, — сказал Торндайк.

— Н-да, — протянул Бэджер, задумчиво поглаживая подбородок.

— Так в чем же дело? Его показания могут многое разъяснить, и вы ничем не рискуете.

— Ну, — сказал Джеллико, положив руку на окно, — согласны вы, или нет?

— Ладно, — хмуро отвечал Бэджер. — Я согласен.

— Вы обещаете не мешать мне, пока я не кончу?

— Обещаю.

Голова м-ра Джеллико исчезла, и окно захлопнулось. Потом я услыхал стук тяжелого болта и звон цепи.

Тяжелая дверь открылась, и показался м-р Джеллико, спокойный и бесстрастный, со старинным подсвечником в руке.

— Кто остальные? — спросил он, пристально всматриваясь через очки.

— Это доктор Барклей и доктор Джервис, — сказал Торндайк.

— А, — произнес м-р Джеллико. — Очень любезно с их стороны. Войдите, пожалуйста, джентльмены. Я уверен, что вы с интересом выслушаете наши сообщения.

Он распахнул дверь с церемонной любезностью, и мы вошли в переднюю. Он тихо закрыл дверь и проводил нас по лестнице в комнату, из окна которой диктовал нам условия капитуляции. Это была красивая старинная комната, большая и строгая, с деревянными панелями и резным камином, на котором выступали буквы J. W. Р. и год «1671». В дальнем конце стоял большой письменный стол, а за ним несгораемый шкаф.

— Я ожидал этого посещения, — спокойно заметил м-р Джеллико, ставя четыре стула против стола.

— С каких пор? — спросил Торндайк.

— С понедельника, когда я имел удовольствие увидеть вас вечером у внутренних ворот Темпля с моим приятелем, д-ром Барклеем. Я понял тогда же, что вы интересуетесь этим делом. Могу я предложить вам хересу, джентльмены?

Говоря это, он поставил на стол графин и рюмки на подносе и посмотрел на нас вопросительно, положив руку на пробку.

— Я, пожалуй, не прочь, м-р Джеллико, — сказал Бэджер.

М-р Джеллико налил рюмку и подал с церемонным поклоном. Потом, держа еще графин в руке, обратился к Торндайку убедительно:

— Доктор, разрешите налить вам рюмку?

— Нет, благодарю, — сказал Торндайк таким решительным тоном, что инспектор быстро обернулся в его сторону и, поймав его взгляд, медленно опустил на стол рюмку, которую было подносил ко рту, не прикоснувшись к вину.

— Я не желал бы торопить вас, м-р Джеллико, — сказал инспектор, — но уже очень поздно, а мне хотелось бы приступить к делу. Как вы желаете поступить?

— Я желаю, — сказал м-р Джеллико, — дать подробное показание о происшествии и хотел бы услышать от д-ра Торндайка, как именно дошел он до своих замечательных выводов. После этого я буду в полном вашем распоряжении. Притом, я полагаю, что будет интереснее, если д-р Торндайк сделает свое сообщение раньше, чем я передам вам действительные факты.

— Я вполне разделяю ваше мнение, — сказал Торндайк.

— В таком случае, — сказал м-р Джеллико, — я полагаю, что вы не будете обращать внимания на меня и сообщите свои наблюдения вашим друзьям, как если бы меня здесь не было.

Торндайк кивнул головой в знак согласия, и м-р Джеллико, усевшись в кресло за столом, налил себе стакан воды, выбрал папиросу из красивого серебряного портсигара, закурил ее и, приняв спокойную позу, приготовился слушать.