Влад Ревзин - Последний бестселлер Мореля. Коллект-триллер. Вторая книга

Они неслышно поднялись по лестнице- Святоша впереди, Травматолог по пятам. Оба крутили головами по сторонам, переводя глаза на окно дома с другой стороны двора и ворота, оставшиеся сзади.

Замок в покрытой древним дерматином двери сдался без сопротивления.

Внутри пахло холостяцким жильем, – пылью, пригоревшей гречкой и старой краской.

Длинный уныло огляделся.

В маленькой квартирке было тихо, только снаружи гудела никогда не утихающая Канатная улица.

– Ну І скільки нам тут стирчати?

Святоша пожал плечами и с независимым видом сел на продавленный диван. Травматолог с укором посмотрел на него, и стал шнырять по комнате, словно таракан по ночной кухне.

Ждать пришлось долго.

Только через час двадцать восемь минут в замке заскрежетало.

Дверь отворилась, хозяин квартиры шагнул внутрь и обнаружил в своём собственном коридорчике, заставленном всякой рухлядью, коротышку с квадратным лицом.

– Не понял…

– Вы Владислав Долгий?

– Да, но…

– Без всяких «но», – сказал Святоша и хлестко ударил хозяина в висок быстрым боковым справа.

Слава Долгий с грохотом упал, загромоздив собою порог.

Он уже не видел, как из глубины комнаты появился длинный человек с ножом и не услышал, как коротышка сказал:

– Только не здесь, Травма, все порог будет в кровище. Надо его перетащить…

– Літак через годину. Треба поквапитися.

Светлана Донченко узнала о несчастье от Ирины.

Бедолага пролежал в своей квартире три дня, прежде чем двоюродная сестра Довгия не забила тревогу. Она же указала на Песецкую, как на постоянного гостя дома на Канатной.

Светлана преодолела путь от столицы до Одессы за рекордные пять часов десять минут. Весь путь она благодарила Бога, что на шоферском месте находился Игорь, а не кто- нибудь другой.

Ирина встретила ее с распухшими глазами.

– Мне его страшно жалко, – чуть позже, когда они сидели в гостиной на диване ее черноморского дома, утешала рыжую подругу Светлана.– Жалко, но что поделаешь.

– Это ужасно, – хлюпала носом подруга.– Свалиться с моста, это ещё куда ни шло. Попасть под поезд, или под колёса на перекрёстке, это я могу понять. Но чтобы ножом, горло, от уха до уха! Тихий, занудный, одинокий…

Светлана задумалась.

– Бросили там, на три дня… если бы не сестра, лежал бы до весны, никому не нужный.

– Коммунальщики бы раньше нашли, за неуплату, – механически отозвалась Света, чтобы сказать что-нибудь.

– Он был такой талантливый… в полиции сказали, что сначала тюкнули в висок. А потом еще живогоооо…

– Тебя допрашивали? – встрепенулась Света.

– Ну да! Привезли из участка на место, чтобы я указала, что пропало.

– Так. И что пропало?

– Компьютер. В письменном столе были какие-то папки, тоже взяли.

Ирина застонала.

– Ну, тихо, тихо. Славу не вернёшь, надо успокоиться, дыши глубже.

Песецкая засопела.

– Полиция не тебя ли подозревает?

– Ну, а как же! У них не много подозреваемых. Только я к нему шлялась… в смысле визиты наносила.

– И далеко вы продвинулись… в смысле книги?

Песецкая взвыла в голос.

– Слушай, кончай выть! Возьми себя в руки.

– Так ведь и моя книга пропала! То, что мы с ним правили! Там больше половины.

– Айяяяяй…

Рыжая тупо уставилась в завитки ковра на полу.

– Ой, нет. Он же отправлял мне на почту корректировку каждый раз после занятия. Но все равно, его так жалко…

– Значит, пропали комп, папки и все.

– Нет, ещё книга. На французском, там ещё подпись, наверное, дарственная…

– Автора, автора! – закричала Светлана, как в театре после спектакля.

– Так ведь на французском. Букв много…

– Ну нельзя же быть такой…

Песецкая встрепенулась и вгляделась в лицо подруги.

– Какой? – всхлипнула она, но глаза высохли. Мгновенно.

– Невнимательной. Это важно, понимаешь! Ну, хоть на какую букву начиналась фамилия? Или имя?

– Не помню я. Что-то из «Трёх мушкетеров»

– Тревиль? Людовик? Констанция?

– Это было мужское имя… ну да. Как звали кардинала? Жан де Плесси. Де Плюсси…

– Не-а, не то.

Они обе полезли за телефонами.

– Ну, точно, Арман! Арман Жан дю Плесси…

– А имя автора случаем не Морель?

– Может быть…

– Надо спросить, кто настоящий убийца!

– У кого?

– У сил Тьмы. Карандаш и лист есть?

Светлана часто втихомолку посмеивалась, когда Ирина Песецкая всерьёз выполняла замысловатые ритуалы, положенные белой ведьме. Под эту веру подводилось фундамент из непрочных блоков, таких как астрология, народные приметы и нумерология. Ее дата рождения умножалась на шесть, суммировалась и потом делилась так, что образовывались магические цифры, позволявшие судить, что…

– Нет! У сил Тьмы сейчас спрашивать не будем. Потом поколдуешь, потом. Расслабься, вот тебе подушечка под голову. А вот плед тёпленький. Давай, залазь под него, с ножками, с ручками…

Песецкая затихла. Света взглянула в окно, на пронзительно синее небо над крышами.

С другого края дивана послышалось сопение. Белая ведьма с рыжими волосами спала.

Светлану обжег всплеск азарта, заставившего кровь бежать по жилам.

Убийство Славы ужасало, но странным образом составляло некое совпадение, предвещавшее загадку.

А Светлане, обычно уравновешенной и хладнокровной, до дрожи в руках не хватало расследования нелогических совпадений или логичных расхождений. Кто-то не может без риска, кто-то обожает делать ставки, кого-то увлекают любовные приключения, а некоторые так и сидят себя на диване с книжкой в руках, давая полет фантазии, -что было бы, если бы она встретила красавца капитана дальнего плавания, или он, – роковую голливудскую дуреху с длинными ногами.

Светлана с детства увлекалась разгадками картинок инспектора Варнике, ребусов и прочей уютной чепухи в толстых журналах, что пачками лежали в отцовской кладовке. Однако история о издательстве комиксов DarkPlaces продемонстрировала, что настоящая, криминальная история и книжный детектив различаются, как вкус сочной отбивной и шуршание купюры, за которую можно отбивную купить.

Но имеет ли она право?

Безусловно, все важно, – новый дом, новая школа, преподаватели, но эта рутина может подождать- тайна подождать не может! Только кража тросточки взволновало ее больше, чем все остальное, вместе взятое, что пришлось делать последние несколько месяцев…

Однако есть сын Олег, ответственность за десятки работников, студенты… имеет ли она право опять влезать в явно опасную, криминальную историю? Все бросить, как девчонка ради первой любви…

Она осторожно, чтобы не разбудить взбалмошную подругу, которая опять станет ныть, встала с дивана и на цыпочках поднялась в кабинет.