Наталья Костина - Последняя Золушка

– Можно, я буду подписываться Золушка Великая? – томно воркует брюнетка, явно привыкшая во всех ситуациях тянуть одеяло на себя.

– Рецензии на домашние задания я буду приносить в запечатанных и подписанных конвертах. В конце занятия вы сможете их забрать. Вчерашний опрос был скорее игрой, чем заданием, и тут обсуждать мы ничего не будем. – Я игнорирую изнемогающую брюнетку. – Работы будут зачитываться публично только с согласия авторов. Очень скоро начнутся и индивидуальные задания. Да, хочу также представить вам Золотую Рыбку… – Я смотрю в упор на даму в последнем ряду. Все девичьи головы тоже поворачиваются к ней. Кто-то прыскает, кто-то тихо говорит:

– Оп-па! В точку!

Однако мадам и ухом не ведет, зато встает та, с треугольным личиком и прозрачными глазами.

– Это я! – скромно говорит она.

– Значит, вы…

– Серый Волк! – Дама снисходительно улыбается, так и не обнажив зубов. Неужели они у нее действительно волчьи, потому она и не хочет их демонстрировать?

– Прошу любить и жаловать! – добавляет она.

Я не угадал при самом простом раскладе – один к одному. Впрочем, я никогда и не был удачливым игроком.

– Прекрасный выбор персонажа! – По моему тону непонятно, нравится мне предпочтение дамы или же я издеваюсь. Это маленькая месть за то, что я попал впросак с последними двумя не-Золушками. – Очень вам идет!

– Я тоже так думаю! – надменно роняет та.

Вечернее занятие ограничено часом – далее предполагается, что библиотека переходит в общее пользование. Я мельком бросаю взгляд на старинное напольное сооружение в углу, с резьбой, поблескивающими цепями и внушительными цилиндрическими гирями. Маятник сомнамбулически качается, и я едва не поддаюсь его гипнозу и не сваливаюсь с кафедры прямо в лапы рыбы-богомола и Золушки Великой. Обе девицы взирают на меня как-то странно:

– Ну, я думаю, сегодня все уже устали от литературы… – неопределенно говорю я, и за конторками начинается шевеление. Мадемуазели с мадамами наверняка имеют на этот вечер некоторые виды. Покер, бридж, бильярд… ужин, в конце концов! Развлечений хватает. Один я, похоже, никуда не собираюсь, вернее, очень даже собираюсь. Меня словно магнитом тянет продолжать сказки-побасенки. Но сначала – не дать опомниться вот этим… золушкам-рыбкам-птичкам! Хищницам…

– Завтра мы поговорим о том, откуда берутся сюжеты. Также, чтобы вы не слишком расслаблялись… – я нехорошо ухмыляюсь, – дорогие мои ученицы, я дам вам домашнее задание.

– Что, прямо ночью писать? – спрашивает чей-то испуганный голос.

– Задание, разумеется, необязательное. Только для тех, кто ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочет кое-чему научиться! – веско роняю я. – Сдать нужно завтра вечером. Времени у вас достаточно. Кроме того, я гарантирую: лиха беда начало. Начнете – не остановитесь!

– Как после потери девственности! – невинно говорит кто-то, и я сухо подтверждаю:

– Точно так! Задание таково – небольшое эссе о детстве. Вашем собственном или просто о детстве. Возможно даже о детстве морских свинок или космических слизняков. Ограничений никаких, кроме размера. Рукописи объемом свыше пятисот листов рассматриваться не будут. Мне тоже хочется немного… м-м-м… скажем так, отдохнуть! И меня всегда страшила участь преподавателей языка и литературы: отсутствие свободных вечеров из-за постоянной проверки сочинений… а также подрастающие ученицы со стройными ножками! Это пытка страшнее всего, я так считаю!

Они смеются, я тоже, и мы расстаемся, взаимно довольные друг другом.

– Не поеду я никуда, – хмуро сказала Золушка, глядя себе под ноги. – Один вечер свободный, отпросилась, собралась – и на тебе! Танцуй! Болтай ни о чем! Делать мне больше…

– А ты ни о чем не болтай! – не дослушав жалоб, посоветовала крестная, такая же упрямая, как и крестница. – Ты по делу говори.

– Да откуда мне знать, какие у них во дворце дела? – прошипела противная девчонка – руки в земле, в вечной золе от печеной в кострах картошки, откуда и прозвище получила, а вовсе не от кухонной работы, как многие думали, – нет, в доме у них уже лет сорок как были паровое отопление и газовая плита. Да и вообще Золушку на кухню старались не пускать – кухарка утверждала, что там от нее больше было вреда, чем проку. Младшая в семье все больше удирала в Лес, на месте которого в незапамятные времена находился сказочный полигон – во всяком случае, черные археологи, с которыми Золушка и тусовалась, артефактов там находили немерено.

– Вот ты и узнай, например, какие у Принца увлечения, что ему интересно, – гнула свое Фея, и Золушка фыркнула:

– Что там у Принца интересное может быть! Да и вообще, зачем мне с ним знакомиться? Ты что, меня в шестнадцать лет замуж собралась выдать?

– Ну… – растерялась крестная, – не замуж… а так… пора тебе выезжать в хорошее общество!..

Действительно, не замуж же девчонку в шестнадцать лет? Да и кто ее возьмет такую – вечно растрепанную, с цыпками на руках, ногти не то обломаны, не то обгрызены и взгляд как у волчонка.

– У меня и дома хорошего общества хватает! – буркнула шестнадцатилетняя оторва.

– Клара или Роза? – ехидно осведомилась крестная. – Или, может, маменька?

– А чем она хуже других? – с вызовом спросило несносное дитя, расковыривая зачем-то землю под деревом. – Она очень даже ничего… интересная в разговоре! И видела много чего! И знает! А Кларка и Розка ей только нервы мотают!

– Ты не увиливай! – строго сказала крестная. – И кончай тут рыться, тут заповедная зона, исторический заказник и эндемические растения!

– Ого! – воскликнула Золушка и вытащила из-под дуба внушительную ржавую железяку. – Ничего себе! Вот это поперло!

– Это что? – брезгливо спросила Фея, но, присмотревшись, даже попятилась. – Да это же палочка!

– Волшебная! Старого образца! Такими не то что сейчас – пару шлепанцев или стакан семечек сотворил – и все, перегрелась! – такими ж Землю можно было забабахать на трех китах! И твердь над планетой! Хрустальную и в звездах! Интересно, она еще… работает?…

– И думать не смей! – прикрикнула крестная. – Такому двести семьдесят лет учиться надо и после еще триста стажировки! Кстати, о шлепанцах. Быстро переодевайся и марш на бал! Сегодня больше ничего не найдешь. И месяц еще не найдешь ничего. А усядешься за учебники о хороших манерах! И артефакт давай сюда. Я ее сдам куда положено.