Игорь Сидоров - Никогда. Высокие технологии, любовь и смерть в холодной стране

Угроза исчерпания нефтяных месторождений – отличный стимул для поиска новых видов горючего. Тут-то только что и состоялся стратегический прорыв.

Выглядит новая технология до смешного примитивно. Реактор из прозрачных пластиковых труб, в него заливают воду с генетически изменёнными микроводорослями. Через трубы прогоняют углекислотные выбросы ближайшего завода. Водоросли поглощают солнечный свет и дармовой углекислый газ. Идёт фотосинтез – как в любом растении. Но если урожай пшеницы созревает раз в год, то масса микроводорослей увеличивается в несколько раз всего за сутки. Биомасса быстро растёт, её отжимают, на выходе – жидкое горючее, хоть сразу в бензобак.

Дешёвый пластиковый реактор можно поставить где угодно, были бы солнце, вода и углекислотные выбросы (которые, кстати, всё равно надо как-то утилизировать, из-за них Земле грозит парниковый эффект). Например, возле теплоэлектростанций. Технология доведена до промышленного уровня. И станет высокорентабельной, когда сформируется новая отрасль мировой экономики. Что это случится – сомнений нет: мир не может пройти мимо выхода из нефтяного тупика.

Есть предложение поучаствовать в этом празднике жизни.

– Вы же хотите быть современной страной? Владеть высокими технологиями? Вот, владейте. Только сначала профинансируйте.

И Майкл подмигнул.

Он мало изменился за два десятка лет.

В начале девяностых это был сорокалетний крепыш – ранняя лысина, горбатый нос, белозубая улыбка.

Загар и сверкающий оскал сохранились. Вокруг лысины – металлическая седина. Под разбойничьими глазами наметились тёмные мешки. Резче залегли складки у могучего носа. Плейбой превратился в мудреца.

Сильно изменились только глаза. Багровая сеточка сосудов намекала на стрессы. Жизнь на берегу океана совсем не столь безоблачна, как кажется с берегов Невы. Бизнес тюкает по башке и в раю под пальмами.

Что в нём сохранилось в неприкосновенности – так это бешеная энергия и непреодолимое обаяние.

В девяносто третьем Майклу втемяшилось смотаться вместе в Москву. Билетов на «СВ» не было ни за какие деньги.

– Ерунда. Увидишь, как это делается.

– Ну-ну, – Иван представил сражение американца с российской кассиршей.

На вокзале Майкл пролетел мимо каменеющих билетных очередей прямо к депутатской комнате. На звонок высунулась бабская физиономия неопределённого возраста.

– Чего нужно?

Майкл ослепительно улыбнулся и произнёс тираду.

– Господин Тэйлор спрашивает, на каком курорте вы сумели так прекрасно загореть, – перевёл Иван.

Внутри хорошо пахло, было мягко ступать по коврам.

– С билетами трудно, – предупредила служительница.

– Господин Тэйлор поражён уровнем сервиса на российских железных дорогах и личными качествами персонала, – бубнил Иван. – В знак уважения просит принять маленький презент.

Майкл вытянул яркий пакет. Служительница заглянула внутрь, ахнула.

– Вам купе или эсве?

Таким был Майкл – магнетизм, огонь, азарт. Теперь он собирался победительно пронестись по России.

– … Но, Иван, есть проблема. Я плохо знаю ваши правила. Мне нужен человек в России. Чтобы я мог на него положиться. Шерпа. Я тут знаю только тебя. Но зато знаю хорошо. Ты меня ни разу не подвёл. Даже, помнишь, спас от ваших мафиози… Я тебе верю. Приглашаю тебя в дело.

– Майкл, мне седьмой десяток!

– Мне тоже. Отличный возраст. Мудрости много, по бабам уже не надо.

– И чем я могу тебе помочь?

– Прежде всего – зарегистрировать публичную компанию… как это у вас называется?

– Открытое акционерное общество.

– Почему у вас названия такие длинные? Нельзя просто – публичная компания?

– Публичные у нас только дома, – пресёк антироссийский выпад Иван.

– Быстро зарегистрировать компанию. Наладить связи, выйти на правительство. Это – главное. Я знаю, у вас всё делается по знакомству. Ты знаешь нужных людей, чтобы всё сделать быстро и надёжно?

– Майкл, – вкрадчиво сказал Иван, – люди-то есть, но пойми правильно: я могу их беспокоить только по очень, очень серьёзным поводам. У меня есть такой повод? Какие у меня причины, кроме старой дружбы с тобой, заниматься этим?

Майкл прокашлялся.

– Приглашаю тебя стать директором нашей российской компании. И миноритарием американской. Предлагаю один процент.

– Маловато что-то, – пошутил Иван.

Майкл поглядел в потолок, пожевал губами.

– Хорошо, полтора. Больше трудно. Бумаги подписать можем прямо сейчас.

– Был шутником, шутником и остался. Давай свои бумаги.

Отказаться от такого предложения мог только идиот. Посмотрел бы честно в глаза – нет, Майкл, какой из меня бизнесмен, здоровье ни к чёрту, энтузиазма нуль. Сэкономь лучше денежки, которые предлагаешь.

Что ж, он честно предупредил: Россия – территория риска. Столкнуться можно с чем угодно. Заработать бешеные деньги или уползти домой без штанов.

Но в мозгах Майкла идея российского бизнеса засела, видно, крепко. Он сюда и без Ивана полезет. И тогда его точно обдерут как липку. Иван, по крайней мере, убережёт друга от грубых проколов.

Хорошо, что Майкл не слишком уж вникал в детали Иванова бизнеса. Ни к чему ему знать лишнее.

Выпускник авиаприборостроительного, Иван в чугунные семидесятые-восьмидесятые служил в проектной конторе. Тоску разгоняли пятничными пьянками.

Когда разрешили кооперативы, он немедленно сколотил такой с друзьями. Сначала согласовывали в инстанциях проекты. Потом принялись возить шмотки из Польши и Турции, компьютеры из Германии.

Наличные текли потоком. Контрольные органы ничего не контролировали, в законах зияли дыры. Кооператоры распробовали завезённый на родину социализма виски.

Иван был единственным из их компании, кто не спился в ту короткую эпоху лёгких денег. Заработанное планировал вложить в надёжное дело. Пришла либерализация цен, Иван осознал истину: всё меняется, но кушать люди хотят всегда. Война или революция, а торговать съестным кто-то должен.

Инженер-электронщик занялся торговыми зонами.

Дело нехитрое: присмотреть местечко, нацарапать на коленке проект, занести в нужный кабинет. Нанять белорусов, поставить лёгкие конструкции, сдать в аренду торгашам. Раз в месяц собирать арендную плату. Не забывать перед праздниками о презентах нужным людям.

Арендаторы брали места влёт. К девяносто восьмому его зоны стали лучшими в городе. Проекты заказывал профессиональным архитекторам, строил из финских материалов. Собирался размахнуться на крупный, весь в стекле, торговый центр. А то и не на один.

Родительскую дачу снёс, поставил коттедж. Приобрёл двушку в новом доме на Петроградской. Полюбил мюсли на завтрак.