Цю Сяолун - Шанхайский синдром

Одним из примеров «предметного ряда» была подборка снимков Гуань, помещенная в «Синмин ивнинг пост». Фотограф запечатлел Гуань на работе, на различных собраниях и дома. На одной фотографии она что-то готовила на кухне. Повязав кружевной фартук, в алых домашних тапочках, Гуань жарила рыбу; на лбу явственно выступили капли пота. Кухня, очевидно, была чья-то чужая: яркая, просторная, с изящным полукруглым окошком над мойкой. Снимок подчеркивал мягкость и женственность Всекитайской отличницы труда, уравновешивая другие фотографии подборки.

Большинство героев У Сяомина были в своих областях также людьми известными. Особенно понравилась Чэню подборка фотографий Хуан Сяобая, прославленного каллиграфа. Снимки запечатлели Хуана, наносящего кисточкой штрихи иероглифа «чэн»: горизонтальная линия, точка, косая линия, вертикальная линия – как если бы линии представляли разные фазы его жизни, достигая кульминации в иероглифе, обозначающем «искренность».

С удивлением он разглядывал снимки Цзян Вэйхэ, приобретающей известность молодой женщины-скульптора. Чэнь был с ней знаком; они несколько раз встречались по разным поводам. На одной из фотографий Цзян ваяла скульптуру. В коротком комбинезоне, босоногая, она была всецело поглощена работой. Скульптура изображала обнаженного фотографа, единственным аксессуаром которого была камера, нацеленная на нее. Называлась композиция «Творчество». Оригинально, ничего не скажешь!

Кроме того, У сотрудничал также с журналами мод. В основном героинями снимков были молодые красивые девушки. В Китае больше не запрещали снимков полуголых и совсем голых красоток, но тем не менее вопрос оставался спорным. Чэня поразило разнообразие моделей, позировавших У.

В небольшом провинциальном журнале под названием «Цветочный город» Чэнь наткнулся на снимок обнаженной красавицы, лежавшей на боку. Контуры тела словно сливались с фоном – белой простыней и белой стеной. Единственным пятнышком была родинка на шее красавицы; она лишь подчеркивала белизну кожи и плавность линий. Отчего-то женщина на фото показалась ему знакомой, хотя лица ее не было видно. Наконец он вспомнил. Нахмурившись, Чэнь отложил журнал.

К закрытию библиотеки Чэнь еще не закончил свои изыскания. Он взял домой журнал «Цветочный город». Библиотекарша проявила милосердие: обещала придержать остальные журналы, чтобы назавтра Чэнь мог возобновить работу, не ожидая, пока их снова принесут. Он поблагодарил добрую женщину, гадая, удастся ли ему провести в библиотеке и следующий день. И потом, здесь оказалось трудно сосредоточиться. Что-то тонкое, незримое в здешней атмосфере беспокоило его. В атмосфере – а может, в его подсознании? Старший инспектор Чэнь решительно помотал головой. Сейчас не время заниматься самоанализом. Его задача – расследовать преступление.

Он понимал, что в деле наступил первый серьезный прорыв, – но на сердце легче не становилось. То, что в деле замешан У Сяомин, вело к неожиданным для Чэня последствиям.

Противоборство с У – перспектива не из приятных.

У – типичный «партийный сынок», представитель золотой молодежи.

Вернувшись к себе в кабинет, он позвонил Ван. К счастью, она была еще на работе.

– Огромное тебе спасибо за помощь.

– Не за что. – Звонкий голос Ван звучал сейчас очень близко. – Успехи есть?

– Кое-какие, – ответил он. – Ты там одна?

– Да, мне обязательно нужно закончить статью к сроку, – ответила Ван. – Кстати, я кое-что узнала о твоем подопечном, но, думаю, ничего нового я тебе про него не скажу.

– И все-таки?

– Номинально У – всего лишь член редколлегии «Красной звезды» в Шанхае, но, возможно, он гораздо влиятельнее. Как всем известно, журнал является органом ЦК партии, то есть У может напрямую связываться с некоторыми людьми на самом верху. Более того, опубликовав снимки этих людей, он вошел с ними в приятельские отношения.

– Так я и подозревал.

– Кроме того, ходят слухи о его скором повышении – его собираются назначить исполняющим обязанности министра культуры Шанхая.

– Что?

– Да. Говорят, У одновременно и «красный», и «специалист» – молодой, талантливый; получил диплом, учась на вечернем отделении вуза. Его тоже собираются отправить на курсы при Центральной партшколе, как и тебя.

– Что ж… – сказал Чэнь. – Как гласит пословица, враги должны сойтись на узкой дорожке. Насчет этого я не волнуюсь, только…

– Только… В чем дело? – поспешно перебила его Ван.

– Скажем так. Когда расследуешь преступление, очень важно выявить мотив. Должна быть причина, повод, из-за которого человек, например, совершил убийство. В данном случае я такой причины не вижу.

– Значит, не имея мотива, ты не можешь двигаться дальше?

– Вот именно. Несмотря на то что косвенные улики указывают на У, у нас нет убедительной версии, которая доказывала бы, почему он убил ее.

– Может, нам стоит выпить еще по чашечке кофе в кафе «Риверсайд»? – спросила она. – Там мы могли бы снова побеседовать о деле.

– Лучше приходи завтра вечером ко мне, – заявил Чэнь. – Ты ведь не отказалась от моего приглашения?

– Еще одна шумная вечеринка?

– Нет, будем только ты и я.

– В романтической обстановке, при свечах?

– Если отключат электричество.

– Кто знает? – сказала она. – До завтра!

Утром в понедельник старший инспектор Чэнь присутствовал на собрании в городском совете.

На обратном пути в управление он купил у уличной торговки кусок прозрачной рисовой лепешки и съел, не чувствуя вкуса.

В общем зале следователя Юя не оказалось. Зато у себя на столе Чэнь обнаружил большой коричневый конверт. Его положили, видимо, совсем недавно. В конверте оказалась кассета с ярлыком: «Запись допроса Лай Гоцзюня, проведенного в управлении полиции Шанхая 2 июня 1990 г. в 15.00. Допрос вел следователь Юй Гуанмин. Присутствовал сержант Инь Вэй».

Чэнь вставил кассету в магнитофон. Следователю Юю не позавидуешь; на него свалилась вся повседневная, рутинная работа отдела. Он тоже трудится без выходных. Наверное, запись была сделана в то время, когда они с Ван болтали в лапшевной. Сначала Чэнь услышал голос Юя, который произнес необходимое вступительное заявление. Затем пошел другой голос; судя по выговору, допрашиваемый был уроженцем Нинбо. Закинув ноги на стол, Чэнь начал слушать, но не прошло и минуты, как он вскочил с места и перемотал пленку к самому началу.

«Юй. Вы Лай Гоцзюнь, тридцать четыре года, живете в Шанхае, район Хуанпу, улица Хэнаньлу, дом номер 472? Вы инженер, десять лет работаете в Народной химической компании. Вы женаты, имеете дочь пяти лет. Все правильно?

Лай. Да, все верно.

Юй. Довожу до вашего сведения, что ваши ответы помогут следствию. Мы высоко ценим вашу помощь.