Владимир Удод - По ту сторону разума

– Да, это Сёмин Геннадий Павлович.

Плетнёв быстро записал данные в свой блокнот.

– Ядвига Витольдовна, вы можете мне рассказать всё, что знаете о Сёмине?

– Боюсь, это займёт слишком много времени. Я знала ещё отца Геннадия. Давайте я расскажу основное.

– Хорошо, я слушаю вас.

– Гена Сёмин – потомственный краснодеревщик. Второго такого мастера вы не найдёте во всей Москве. Разве что дед его был ещё талантливее. Работы старика можно найти в Кремле и в ряде музеев. Но беда у всех Сёминых одна.

– Пьянство? – предположил следователь.

– Что же ещё, – грустно вздохнула женщина. – Извечная проблема русских кулибиных. Как почил дедушка, не знаю, а отец бедного Геночки пьяным замёрз в сугробе. Нашли только весной, обглоданного бродячими собаками, где-то под Переделкино. По сумке с инструментами опознали. На даче у кого-то работал. «Добрые», в кавычках, хозяева хорошо угостили работника и отпустили пьяного домой в метель. Сто метров не дошёл до остановки, бедолага. Видать, и у сына его судьба такая. Выпил лишку и свалился в реку. А сумка с инструментами на дно утянула. Он бы ни за что её не бросил. Сильно дорожил Геннадий отцовским инструментом. Это он мне сам рассказывал, когда у меня делал ремонт. Если зайдёте ко мне, я непременно покажу его работу. Такую резьбу с позолотой вы сможете увидеть разве что в музее. Какой это был мастер! Какой мастер!

– Спасибо, непременно загляну. А можно вопрос несколько личного характера?

– Я уже не в том возрасте, когда меня этим смутишь. Задавайте.

– Почему вас называют генеральшей?

– Мой покойный муж был генералом армии. Пахомов его фамилия. Слыхали?

– Врать не буду, не доводилось слышать.

– Немудрено. Я уже четверть века как вдова. Вы тогда совсем мальчишкой были.

– А вы случайно не знаете, где последнее время работал Сёмин?

– Когда мы встречались, то обменивались вопросами вроде «Как поживаете?», «Как дела?». Буквально четыре дня назад Гена сказал, что заканчивает большой заказ на верфи. Это тут недалеко, вниз по течению.

– Я знаю. Спасибо вам, Ядвига Витольдовна. И последнее: были ли враги у Сёмина?

– Ну что вы! Какие враги! Гена был самым безобидным человеком, какого я только знаю. Абсолютно неконфликтный. И очень бескорыстный. За работу с меня взял сущие копейки. С его золотыми руками он мог бы быть вполне обеспеченным человеком, если бы имел голову на плечах и выбрал себе хорошую спутницу жизни. Но с женой ему не повезло: работать не хотела, а в бутылку заглядывала. Впрочем, это отдельная история. – Женщина помолчала, а потом, вспомнив, как ей казалось, важную деталь, добавила: – Гена любил повторять: «Пока у меня есть дочка, руки и инструмент, с голоду я не умру». О жене ни разу не вспоминал.

– Я так понял, у Сёмина личная жизнь не сложилась?

– Да, семьи у него не было. Вернее, была, но много лет назад он развёлся. Дочка есть, но она вышла замуж за немца и уехала в Германию. Насколько я знаю, они мало общались, но отношения у них были хорошие. Когда у Гены не было заказов, дочка помогала ему материально.

– У меня к вам огромная просьба. Мне необходимо взять у вас свидетельские показания и запротоколировать их. Вы же понимаете, как это необходимо для дела?

– Конечно, понимаю. Запишите мой адрес: улица Волкова, семнадцать, двадцать шесть. Пахомова Ядвига Витольдовна. А как вас зовут, молодой человек?

– Капитан Плетнёв. Андрей Андреевич.

– Вот и познакомились. Так и надо работать с людьми, вежливо и культурно. Ни одно дело в суде без свидетелей не рассматривается.

– Вы меня извините, я был не прав.

– Я не сержусь. Идите, работайте.

Плетнёв вернулся на место происшествия уже в лучшем настроении. Ему казалось, что теперь картина трагедии вполне понятна.

– Савельич, – обратился он к криминалисту, – нашёл что-нибудь интересное в карманах?

– Приличная сумма денег, почти полторы тысячи евро. Дешёвенький мобильник – на фоне такой суммы смотрится очень жалко. Сигареты «Премьер», почти пустая пачка. Зажигалка газовая, одноразовая. Два ключа на кольце. Но главное – паспорт на имя Геннадия Павловича…

– Сёмина, – закончил капитан.

– Андреич, с тобой неинтересно, – разочарованно вздохнул криминалист. – Уже и без меня всё разнюхал.

– Всё не всё, но кое-что интересное узнал. Ты мне вот что скажи: когда наступила смерть и от чего.

– Судя по первичным признакам, пролежал этот Гена в воде всего несколько часов. Полагаю, от утопления. Следов насилия пока не вижу. После вскрытия дам исчерпывающий ответ. Но что-то мне подсказывает, что нового мы узнаем немного, разве что установим точную дозу алкоголя, принятого на грудь.

– Понятно. Картина приблизительно такая: получил гонорар за работу, отметил это дело хорошо, возвращался домой поздно, оступился и упал в воду. С такой сумкой всплыть у него шансов не было. Тем более что от воды до края набережной – метра два гладкого бетона. Он бы без посторонней помощи тут сам не вылез. Плыть пришлось бы с полкилометра. Не думаю, что этот алкоголик был хорошим пловцом.

– Ну, это уже чисто твои проблемы, а я завтра к обеду предоставлю тебе заключительный акт – и ухожу в отпуск.

– Везёт же людям! А мне зарубил отпуск Шилов.

– С начальством надо быть ласковым, как с любовницей. Это тебе не жена.

– Ладно, поделишься опытом, когда за отпуск выставляться будешь. А мне надо ещё на верфь наведаться. Предполагаю, Сёмин там работал.

– За отдельное спасибо я тебе даже подскажу объект, на котором он мог трудиться.

– Интересно. Ты что-то от меня скрыл?

– Нет, что ты! Просто я люблю просматривать по вечерам московские новости в Интернете.

– Давай, не темни.

– Сейчас идёт рекламная компания по поводу нового круизного маршрута на обновлённом комфортабельном лайнере под красивым именем «Анастасия». Уже выложили фотографии шикарных кают. Скорее всего, наш клиент, – криминалист кивнул в сторону покойника, – работал над восстановлением старой посудины.

– Тогда понятно, откуда такая сумма в кармане у этого нищеброда. Если верить словам генеральши, наш утопленник мастером был знатным… В общем, я поехал, а ты дождись труповозку и отправь пассажира по назначению. А вы… – Он повернулся к своим помощникам, скептически посмотрел на молодого лейтенанта и ещё совсем юного стажёра, затем почему-то вспомнил Ядвигу Витольдовну и, погасив скепсис, нормальным тоном произнёс: – А вы, парни, займитесь свидетелями и запротоколируйте показания должным образом, чтобы мне не пришлось краснеть за вас перед начальством.

Он похлопал по плечу криминалиста.

– Савельич, отдельное тебе спасибо!

– И всё?

– Нет, не всё. Ты тут самый опытный. Остаешься за старшего. Я верю в тебя.