Валерий Вайнин - Интервью в чёрно-белом цвете

Вадик замер, приоткрыв рот.

Гурам побагровел ещё гуще.

– Зачем так акцентируешь, слушай?

Рита одёрнула подол.

– Тогда, мальчики, займитесь тем, за что я вам плачу. – Она указала на свой «ауди». – Оцените фронт работ, а я пройдусь пока, ноги разомну. Когда вернусь, просто назовите цену. Без технической вашей белиберды.

Автослесари обалдело таращились на то, как она уходит, покачивая умопомрачительными бёдрами.

Подъезжая к дому, Игорь чуть не заснул за рулём. Сказалась, очевидно, бурная ночь с последующим шквалом событий. Из дремотного состояния Могилевича вывел звонок редактора на мобильный.

– Ты в Москве, говнюк, – проворчал знакомый до боли голос.

Игорь зевнул.

– Рита Володина уже донесла. Проворная девочка.

– И что с того?

– Старик, держи её от меня подальше. Командируй в культуру, чтоб из театров не вылезала.

Редактор хмыкнул.

– Такие же санкции она требует применить к тебе.

– Кто б сомневался. Толян, рядом со мной опасно, как в змеином гнезде.

Во время возникшей паузы Игорь припарковался у своего подъезда.

Голос редактора выразил беспокойство:

– Какого хрена ты забыл в Горводоканале?

– Не по телефону. – Игорь цепко огляделся, выйдя из машины. – Обсудим завтра в твоём кабинете. Потерпи.

Опять возникла пауза. Могилевич, беспечный внешне, двигался к подъезду.

– Ладно, – буркнул редактор. – Почему ты слинял из Самары?

Игорь вздохнул.

– Скучно было до тошноты.

– То есть отчёта о круглом столе я от тебя не дождусь?

– Ей-богу, старик, оно того не стоит. Все эти бла-бла-бла…

– Ты дважды говнюк нашей газеты. – Редактор дал отбой.

Игорь осторожно вошёл в подъезд и, вновь оглядевшись, поднялся в лифте на седьмой этаж. Затем столь же осторожно по лестнице спустился на пятый. Стальная дверь его квартиры явных следов проникновения не демонстрировала. Стоило, однако, Игорю вставить ключ в замочную скважину, как из квартиры напротив явилась пожилая дама в брючном костюме и с сигаретой в зубах.

– С приездом, Игорь Петрович. – Она пустила дым колечком. – Как самочувствие?

– Без перебоев, Алевтина Витальевна. – Игорь чуть поклонился. – А ваше как?

– Тоже не жалуюсь. – Соседка стряхнула пепел. – Позвольте доложить диспозицию. Часа два назад здесь крутились трое придурков: двое – с надвинутыми на хари капюшонами, один – в нормальных штанах и рубахе. Заглядывали в «глазок» вашей двери, дёргали ручку и жали на кнопку звонка. Забавное кино, правда?

– Да уж, – нахмурился Могилевич. – Обхохочешься прямо.

– Наконец я высунулась и предложила им помощь. – Пожилая дама вновь пустила дым колечком. – Тут они драпанули, матерясь незамысловато. Не знаете, Игорь Петрович, чего эти недоумки хотели?

Игорь пожал плечами.

– Возможно, полы мне помыть и простирнуть бельё.

Соседка хихикнула по-девчачьи.

– Ну да, как я не догадалась! – Она попятилась в свою квартиру. – Осторожней, Игорь Петрович: у вас опасная работа.

– Алевтина Викторовна, – шагнул к ней Игорь, – в подобной ситуации, пожалуйста, впредь не высовывайтесь.

Дама ответила, исчезая за дверью:

– Так я вас и послушалась.

Могилевич повернул ключ в своём замке.

Гурам и Вадик вились перед Ритой вьюнами, всячески демонстрируя услужливость. Рита, напротив, была с ними подчёркнуто холодна. В результате машину клялись отремонтировать к концу завтрашнего дня, денег взяли меньше, чем Рита предполагала, и потому кошелёк её опустел не вполне. Жаль только, домой пришлось добираться на метро, притом Верка оказалась дома, что вызывало досаду особую.

Рита столкнулась с ней в прихожей, не успев переобуться, и схлопотала дозу сердечного тепла. Вешая медицинский халат на крючок, Верка разродилась вопросом:

– Как прошёл день? Что было интересного?

Риту передёрнуло.

– А у тебя? – осведомилась она елейно. – У кого-то из пациентов прорезались рога? Или больничку твою прикрыли? Или ты разочаровалась в своём благородном призвании?

Верка заметно сдулась, но улыбку держала.

– Не разочаровалась, уж извини. Просто смена моя закончилась. – В свои сорок лет Верка, утомлённая и потускневшая, всё же до неприличия походила на покойную Ритину мать. Что, впрочем не удивительно, поскольку была она младшей сестрой матери и, соответственно, Ритиной тёткой. И потому, разумеется, источала эту суетливую заботливость. – Ужин готов, поешь. И ещё я очень аккуратно прибрала в твоей комнате.

– Что-о?! – взвилась Рита. – Сколько ещё твердить: если я проживаю – временно! – в твоей квартире, это не значит, что здесь командуешь ты! Усекла, родственница?!

У тётки дрогнула губа.

– Я же не притрагивалась ни к чему, только пыль вытерла…

– Проверим! – Рита в ярости метнулась из прихожей.

Комната её, более просторная из двух, обставлена была незатейливо: письменный стол с компьютером, мамин платяной шкаф и раскладной диванчик, покрытый пледом. Обстановку завершало склеротичное кресло на колёсиках. Ворвавшись в этот рай, как спецназовец в логово террористов, Рита мигом осмотрела всё, вплоть до узоров на обоях. Нигде ни пылинки. Книги на подоконнике разложены в стопки. И ворох нижнего белья с дивана перемещён куда-то… очевидно, в стиральную машину. Рита выдохнула, успокаиваясь. Тётка у неё за спиной повторила:

– Я ни к чему не притрагивалась, честно.

Стянув платье через голову, Рита в трусах и лифчике села за компьютер.

– Ладно, Верка, мне поработать надо. Иди, не отсвечивай.

– Поешь хоть, – канючила тётка. – Я куриные крылышки поджарила…

– Ага, щас! – Рита взглянула на часы. – Мне скоро в ресторан, там наемся. Брысь, говорю.

Тётка исчезла.

Включив компьютер, Рита отыскала в Интернете разрозненную информацию о Горводоканале. Кое-что выбрала и скачала. Сюжет расследования стал смутно вырисовываться. Делая заметки в блокноте, Рита увлеклась.

Верка просунулась в дверь.

– В ресторан идёшь с молодым человеком?

Вперясь в текст на дисплее, Рита поправила:

– С человеком полезным. Я его использую, он планирует меня трахнуть. Ничего личного.

– Ты хоть сама себя слышишь?! – Тётка хлопнула дверью.

Рита вновь глянула на часы, чертыхнулась и ринулась в душ.

Минут через двадцать, посвежевшая и подкрашенная, она стояла перед зеркалом в дверце шкафа. Синее платье до колен с чёрным пояском на осиной талии, сумочка и туфли на шпильке также чёрные, и в ушах – мамины синие топазы. Золотистые с рыжинкой волосы уложены в пышный узел – девочка из мечты. «Ну как? – подмигнула Рита своему отражению в зеркале. – К бою готова?» И сама себе ответила: «Всегда.» После чего выпорхнула в прихожую, где, конечно же, её караулила тётка с дежурной улыбкой на карамельных устах: