Валерий Вайнин - Интервью в чёрно-белом цвете

Валерий Вайнин

ИНТЕРВЬЮ

В ЧЁРНО-БЕЛОМ

ЦВЕТЕ

12 мая, понедельник

В полдевятого утра солнце, похоже, только разминалось, демонстрируя притом свою готовность сотрудничать с прессой. Рита Володина, поправив на переносице тёмные очки, проскочила на жёлтый свет и опустила стекло машины. Золотисто-рыжеватые волосы Риты, собранные в пышный «конский хвост», взъерошил ветерок и тотчас полез девушке за пазуху.

– Ага, щас! – осадила его Рита Володина и, прикрыв окно, глянула на свои часики.

Определённо, ей везло. То ли московские автомобилисты отсыпались еще после праздников, то ли так сошлись звёзды – но пробок на дорогах не было. Рита беспрепятственно катила по улицам и сетовала лишь на старенький свой «ауди», мотор которого стал барахлить. «Не подведи, чувак! – бормотала Рита. – Или я окажусь в жопе. Чтоб мне окосеть, завтра же свезу тебя в ремонт.» Поверил ли «чувак», не поверил – но барахлить временно прекратил. Теперь следовало сделать не слишком приятный, но основополагающий телефонный звонок. Выполнив лихой левый поворот, Рита по-кошачьи цапнула мобильник с приборной панели.

Хрипловатый мужской голос отозвался после первого же гудка, и Рита промурлыкала:

– С добрым утором, Анатолий Викторович. Это Володина. Не разбудила?

Мужской голос произнёс неприветливо:

– Вообще-то, я на работе, стажёр Володина. А вы где, если не секрет?

Рита сыграла возмущение:

– На задании, Анатолий Викторович. Где ж ещё?

– Ух ты. Простите, не могу сдержать любопытство: и кто же даёт вам задания, Маргарита Евгеньевна?

Показав мобильнику средний палец, Рита вновь ухватилась за руль.

– Задания, конечно, даёте мне вы, Анатолий Викторович. И пожалуйста, не надо сарказмов. Я уверена, вы помните своё обещание. При свидетелях. Если у меня появится реальный информационный повод, то вы готовы рискнуть…

Из трубки донёсся не то вздох, не то стон:

– Как вы меня допекли! Всего-то за две недели! В данную минуту, Володина, у меня важная деловая встреча…

– Анатолий Викторович, у меня нет аккредитации! – Рита гуднула перебегающему дорогу пуделю. – Пожалуйста, если позвонят в редакцию, прикройте мою беззащитную попу.

В трубке повисла тишина, затем прозвучал настороженный вопрос:

– Что у вас там?

– Труп на Горводоканале, – отрапортовала Рита. – Плавает в бытовых отходах. Там следственная бригада работает. Только не докапывайтесь про мой источник, ладно?

После короткой паузы редактор усомнился:

– Кто же вас туда пустит, геморрой вы мой языкастый?

– Ха! Сам источник и проведёт меня за руку. Он у них типа главный. Ну как, Анатолий Викторович, замётано?

– А у меня есть выбор? – буркнул Анатолий Викторович и отсоединился.

Рита подмигнула своему отражению в зеркале. Мотор «ауди» в очередной раз чихнул, очевидно, выражаю одобрение.

Почесав мобильником ухо, редактор откинулся на спинку рабочего кресла. Мужиком он был крепко сбитым и брил голову, дабы скрыть раннее облысение. Голова его притом выглядела, как шар для игры в боулинг с оттопыренными ушами, вздёрнутым носом и неуместными синими глазами. В данный момент глаза эти хмурились.

– Кстати, босс, – проворчал редактор, – ещё и за это вам нижайший поклон.

Собеседник, сидящий по другую сторону стола, скривил тонкие губы.

– По сценарию, вероятно, я должен спросить, что происходит.

Редактор неторопливо закатал рукав своей рубашки. Он был в джинсах, в кроссовках и держал себя соответственно.

– По сценарию, Геннадий Маркович, – он закатал второй рукав, – вы обо всём уже догадались и мне остаётся лишь послать вас подальше вместе с вашей протеже, затем подать в отставку. Или, по крайней мере, потребовать от вас, хозяин, дополнительный пакет акций для задроченного нашего коллектива. Зря ухмыляетесь, Геннадий Маркович: сделка честная. Ибо за две недели своего стажёрства Рита Володина умудрилась… э-э… ладно, воздержусь от мата. Но как истинный джентльмен, вы могли бы компенсировать обществу нанесённый вами ущерб.

С той же кривой усмешечкой Геннадий Маркович Беликов, владелец газеты, поднялся с кресла. Был он костляв, морщинист и лысину не брил. Вельветовые брюки и трикотажная водолазка, однако, сидели на нём безупречно.

– Беседа с вами, Анатолий, чертовски бодрит. По утрам – особенно. Кстати, вы заметили, что я ни разу не вмешался в редакционную политику?

Редактор, привстав, опёрся кулаками о стол.

– Спасибо, благодетель. Можем тиснуть вам оду на первой полосе. В красивой рамочке.

Усмешка Геннадия Марковича расширилась, демонстрирую желтоватые крепкие зубы.

– Если «ода», по вашему, означает «некролог», то я не тороплюсь. И возможно, успею ещё поделиться акциями с коллективом. Если Бог лишит меня разума.

Фыркнув, редактор опустился в кресло.

– Вы неподражаемы, босс.

– Знаю, Анатолий, вы меня цените. – Геннадий Маркович направился к двери. – Короче, мы оба на связи.

– А всё-таки, – бросил вслед редактор, – кто она вам, эта рыжая катастрофа? Внебрачная дочь, любовница? Проясним по-пацански.

Геннадий Маркович обернулся. Лицо его хмурилось каждой морщинкой.

– Не рыжая, а золотистая с рыжинкой, – уточнил он. – Скулы высокие, серо-зелёные огромные глазищи и атласная кожа с едва заметными веснушками возле точёного носика. Чувственные, чуть припухшие губы. Зубы идеально ровные, белые как жемчуг… Закройте рот, Анатолий: в юности я увлекался живописью. – «Хозяин» перевёл дух. – А фигура! Грудь дразняще-упругая. Талия осиная, переходящая в лепные бёдра. Ноги стройные – чуть ли не из подмышек… Блин, я вполне понимаю моего партнёра по бизнесу, который за неё просил. Нормальный самец, предсказуемый. А вы, господин газетчик? Ах, Рита Володина! Ах, ужас!.. Что с тобой не так, мальчик? – С этими словами Геннадий Маркович толкнул дверь кабинета.

Оправившись от изумления, редактор рявкнул:

– Прелестница ваша по хребтам пройдёт, не споткнётся! Хотите пари?!

В ответ прозвучал лишь хлопок дверью.

Четырёхэтажное здание Артюхинской станции Горводоканала выглядело обшарпанным, но несокрушимым. Примыкающие к нему стальные ворота были приоткрыты и через них под контролем охранников сновал туда-сюда взбудораженный люд. Мест для парковки не хватало, и машины ютились на тротуарах, тесня пешеходов.

В одном из автомобилей, в салатовом «сузуки» с тонированными стёклами, скучали трое крепких парней. Один из них, в приталенной рубашке и брюках, сидя за рулём, лениво мусолил во рту зубочистку. Двое других, близнецы в спортивных костюмах с капюшонами, расположились сзади. В ногах у них, под сиденьем, притаились бейсбольные биты. Троица таращилась на ворота станции. Близнец с синяком под глазом заметил сонным голосом: