Мария Бирюза - Гадание по оригами

Телефонный звонок прогремел, словно пушечный выстрел.

Резко вынырнув из забытья, Кара натянула на голову одеяло и замерла, как будто на том конце провода могли услышать её дыхание… Сколько раз она обещала себе купить новый стационарный аппарат, с приятными мелодиями, а этот выкинуть, да всё руки не доходили, благо дома почти не бывала и редко подвергалась подобным обстрелам. А телефон все надрывался и надрывался.

Наконец, она не выдержала, со стоном протянула руку, нащупала на тумбочке осточертевшую трубку, затащила её под одеяло и, приготовившись послать звонившего ко всем чертям, грозно прошипела:

– Если вы сейчас начнёте что-нибудь рекламировать, я подам на вас в суд.

– Каролина Павловна, что с вами? – с тревогой спросил женский голос.

– Со мной? Всё превосходно, знаете, просто зашибец, – мрачно выдала она и зевнула. – Собственно, кто это?

– Вы меня не узнаёте? – удивился голос. – Это же я, Дарья Мешкова.

– А-а… доброе утро, дорогуша.

– Это точно вы? – растерялась Дарья. – Голос у вас какой-то странный. И почему мобильный отключён?

– Насчёт мобильника не знаю, может, он сломался… давно пора, – Кара всё ещё не могла сообразить, с кем говорит. – А я вот тут лежу под одеялом, с домашним телефоном флиртую.

В трубке некоторое время помолчали, потом хихикнули:

– А-а, вы шутите… Рада, что у вас с утра хорошее настроение, нам это сегодня пригодится.

– Да нет, какие уж тут шутки. Всё серьёзней некуда.

– Но как же, Каролина Павловна? – расстроилась «дорогуша». – Ведь уже половина десятого!

– Да хоть двенадцатого, – невозмутимо ответила Кара.

– Но у нас же в одиннадцать эфир! А вы всё ещё в постели.

Тут до Кары стало потихоньку доходить. Она высунула голову, глотнула воздуха и ошарашено уставилась на будильник.

– Вы же обещали, если что-нибудь случится и вы не сможете участвовать в передаче, то сразу нам сообщите, – продолжала стенать Дарья. – Алло! Вы меня слышите?!

Наконец, Каре удалось собраться с мыслями, и она тут же заговорила деловым тоном:

– Ах, да, конечно, я всё помню… канал «Россия», да-да-да.

– Вот именно, мы же с вами за два месяца договаривались!

Кара поелозила под одеялом, почувствовала, что оно местами мокрое, поняла, что ночью опрокинула на себя виски, и, оценив свои шансы на ближайшее время, осторожно поинтересовалась:

– А без меня обойтись никак нельзя?

– К-как… – Дарья задохнулась. – Как без вас? Да вы с ума сошли! Мы же не успеём найти замену!!

– Ладно, еду, – буркнула Кара, отшвырнула телефон и соскребла себя с кровати.

Итак, на все сборы оставалось максимум полчаса, значит, надо торопиться – но как, если её штормит и ноги едва слушаются?

Доковыляла кое-как до шкафа, стала перебирать его содержимое, однако ничего подобающего для появления на одном из центральных телеканалов страны не нашла… Вспомнила, что планировала прикупить к этому событию что-нибудь грандиозное, да всё откладывала. С досады собралась снова нырнуть под одеяло, отключить телефон, и пусть расхлёбывают, как хотят. Она бы так и сделала, только… Несса ни за что бы ей этого не простила.

Оставалось взять себя в руки и хоть как-то привести себя в порядок. Стиснув ладонями голову, чтобы подавить приступ тошноты, Кара добежала до ванной и, увидев в зеркале свою опухшую физиономию, проорала:

– Соберись, тряпка! Тряпка!

Потом засунула два пальца в рот, подождала, пока её вырвет, постояла минут пять под контрастным душем, наложила на лицо зелёную маску из водорослей и, вернувшись в спальню, опять уставилась в открытый шкаф.

На глаза попался брючный костюм – и о чём она только думала, когда его покупала? Асфальтово-серый цвет совершенно ей не шёл, делал её блёклой какой-то, больной. Можно было, конечно, попытаться исправить положение ярким макияжем и крупной бижутерией, но подобные изыски только повредят имиджу психолога.

Выудив белую блузку с глухим воротом, всю в безумных рюшечках, она и вовсе ужаснулась – не хватало ещё предстать перед зрителями в образе старой девы, страстно оберегающей свою невинность и осуждающей бесстыдниц, начинающих половую жизнь раньше сорока.

Вот-вот, подумала Кара, она сейчас и выглядит минимум на сорок, и одинока, как та самая дева, хоть и не невинная. Швырнув блузку на пол, она принялась топтать её ногами, приговаривая «ненавижу, ненавижу»! Но этого ей показалось мало и, притащив из кухни большие ножницы, она искромсала её на мелкие кусочки, чтобы таким образом раз и навсегда разделаться с этой своей правильной, никчёмной жизнью. Потом выкинула обрезки в окно, и ей стало немного легче.

За это время лицо уже как следует стянуло, и, смыв маску, Кара в третий раз подступила к шкафу, но уже совсем с другим настроением – злорадно усмехаясь, она достала длинное синее платье, всё в обтяжку, с большим круглым вырезом, наполовину обнажающим грудь! Конечно, этот наряд предназначался только для торжеств самого высокого уровня, для встречи Нового Года, например, и меньше всего подходил для серьезной беседы о психологических проблемах, но сейчас ей захотелось выглядеть именно так, назло всем.

Довершив образ чёрными лодочками на шпильках и ярко-красной помадой, Каролина посмотрела на часы, похвалила себя за то, что уложилась в срок, и отправилась в Останкино.

– Итак, продолжаем наше ток-шоу «Дневной разговор»! Напомню, что мы сегодня обсуждаем тему «Дети и сети», – бодро провозгласил губастый блондин с колкими бегающими глазками. – А вот, наконец-то, и наша долгожданная гостья. Прошу любить и жаловать, Каролина Жарова! Практикующий психолог, кандидат наук и просто красивая женщина!

По знаку ассистентки, той самой Дарьи, которая вот уже битых пять минут пыталась выхватить из её рук сумочку – не положено у них, видишь ли, входить в кадр с поклажей – Кара откинула назад волосы и вплыла в студию. На полпути ей пришлось притормозить, чтобы перешагнуть связку толстенных кабелей, и настырная Дарья воспользовалась-таки моментом – подскочила сзади, цапнула сумочку и, довольная, унеслась в неизвестном направлении.

– Просим, просим, – блондин устремился навстречу Каре и как-то неопределенно улыбнулся, разглядывая её платье. – Сюда, пожалуйста.

Внутренне наслаждаясь растерянностью ведущего, имени которого она никак не могла вспомнить, Каролина томно улыбнулась ему в ответ, прошла к указанному креслу и нарочито вальяжно в нём расположилась. Блондин обменялся ещё несколькими фразами с другими гостями, дедом-сексологом и девочкой-эмо, и, снова припав взглядом к ложбинке в вырезе Кариного платья, задал ей первый вопрос:

– А вы, Каролина Паллна, что можете сказать о социальных сетях? Как специалист по человеческим мозгам, так сказать… как вы считаете, в чем секрет их популярности?