Илья Деревянко - Гладиатор

Алексей увидел себя в огромной помойной яме. Вокруг валялся дурно пахнущий мусор: кости, объедки, вонючие обрывки материи, скомканная грязная бумага и т. п. Алексей хотел встать, но, поскользнувшись, упал.

«Бомжара, вшивый бомжара!» — прозвучал в ушах злой гнусавый голос. Рюмин огляделся, однако никого не заметил.

Между тем голос продолжал измываться: «Никому-то ты, Леша, не нужен… не нужен… не нужен… Сдохнешь в этой яме, и никто не заметит! Людям на тебя глубоко плевать!»

«Но почему?!» — возопил Алексей, давясь рыданиями.

«По закону джунглей, — с сарказмом ответил невидимый мучитель. — Вот так-с!»

— А-а-а-а!!! — истошно завопил Рюмин и проснулся.

Он находился все в той же комнате-камере, только теперь не один. Рядом стояли двое мужчин в ярких спортивных костюмах, с резиновыми дубинками в руках.

— Оклемался наконец, — ухмыльнулся один из них, рыжеволосый, с низким обезьяньим лбом. — Вставай! Будем приводить тебя в порядок.

— Где я? Кто вы?! — хриплым шепотом спросил Алексей.

— Глохни, мразь, — процедил рыжеволосый. — Иначе ребра пересчитаем!

Решив не искушать судьбу, Рюмин поднялся с лежанки. Ноги заметно дрожали, тело налилось свинцом.

— Топай! — толкнул его концом дубинки второй мужчина, похожий на бритую гориллу.

Алексей послушно вышел в коридор, очень напоминающий тюремный: плиточный пол, окрашенные грязно-зеленой краской стены, тяжелые двери камер.

— Прямо! — приказал Рыжий.

Вскоре они оказались около небольшой железной лесенки, ведущей наверх. Поднявшись по ней, Рюмин очутился в просторном помещении с несколькими дверьми.

— Филиппыч! — крикнул кто-то из конвоиров. — Принимай очередного бомжару.

— Щас, — отозвался гулкий бас, и перед Алексеем появился его обладатель, на удивление плюгавый человечек в кожаном фартуке и с резиновыми перчатками на руках.

— Скидывай свои лохмотья! — распорядился он. Рюмин торопливо разделся.

— В душ, — пробасил Филиппыч, указывая на одну из дверей. — Мыло и бритвенный прибор найдешь там! Шевелись…

Стоя под упругой струей горячей воды, Алексей окончательно перестал понимать происходящее.

Где он?! Что ждет его дальше?! Заведение тюремного типа, но явно не ментовское. Чепуха какая-то! «Ладно, после разберемся», — в конце концов махнул рукой Рюмин и принялся тщательно намыливать голову. Вымывшись, он пошарил глазами по душевой, заметил зеркало с приделанной над ним деревянной полочкой, на которой лежала безопасная бритва, натер куском мыла лицо и принялся остервенело соскабливать дремучую щетину. Побрившись, Алексей снова встал под душ, наслаждаясь ощущением чистоты, и неизвестно сколько простоял бы так, но рассерженный бас Филиппыча: «Вылазь, козел, хватит копаться!» — прервал приятную процедуру. Наскоро обтеревшись пахнущим дезинфекцией полотенцем, Рюмин вышел наружу. Его одежда исчезла. Вместо нее на полу лежал серый, грубой материи комбинезон и резиновые калоши. У Алексея неприятно захолодело внизу живота. Еще не будучи бомжом, он как-то прочитал в книге, что именно такие калоши выдают смертникам.

— Чего уставился?! Одевайся! — рявкнул Филиппыч, терпение которого, похоже, иссякло. — Та дверь — парикмахерская. Живее, падла!

В «парикмахерской», небольшой комнате с кафельными стенами, Филиппыч указал Рюмину на пластиковое кресло и грубо обкорнал наголо под машинку, при этом издевательски заметив, что «французского одеколона сегодня не завезли».

Затем Алексей снова попал в руки своих обезьяноподобных конвоиров и, повинуясь тычкам дубинок, спустился по лестнице. Однако его не отправили обратно в камеру, а, проведя до конца коридора, впихнули в просторный зал, у дверей которого сидели на табуретках несколько мордоворотов. В зале уже находилось несколько человек, одетых в такие же, как у Рюмина, серые робы. Охрана осталась снаружи. Люди с любопытством оглядывали друг друга, но в разговор не вступали. Очевидно, все они, подобно Алексею, являлись здесь новичками, абсолютно ничего не понимали в происходящем и предпочитали на всякий случай помалкивать.

Ждать пришлось долго, не менее часа. За это время их компания пополнилась еще одним человеком. Наконец дальняя дверь в зале отворилась, и в нее вошел пожилой лысоватый мужчина, сопровождаемый дюжим телохранителем, вооруженным, в отличие от конвоиров Рюмина, короткоствольным автоматом.

Мужчина критически оглядел собравшихся, на секунду задержавшись взглядом на Алексее.

— Так-так, — протянул он, заложив руки за спину. — Так-так…

— Построиться по росту!!! В темпе!!! — свирепо зарычал телохранитель.

— Не шуми, Миша, — негромко сказал лысоватый, — формальности нам ни к чему.

Тем не менее «серокомбинезонники» проворно выстроились в ряд.

Мужчина едва заметно улыбнулся.

— Вы, естественно, не понимаете, где находитесь, кто с вами говорит и что с вами произойдет в дальнейшем, — неторопливо начал он. — Так вот, отвечаю по порядку. Где вы находитесь, объяснять не обязательно, все равно отсюда вам никогда не выбраться. Это первое. Второе — меня можете называть просто Хозяин. Третье — и самое главное — вы никто, и зовут вас никак, бомжи, отребье, отбросы общества. Уяснили?

В зале повисла гробовая тишина.

— Молчание — знак согласия, — резюмировал Хозяин. — Прекрасно! Тогда перейдем к основной теме нашей беседы. Хоть вы и отбросы общества, но наверняка слышали о гладиаторских боях в Древнем Риме. Я решил возродить эту традицию. Вы, после необходимой подготовки, станете гладиаторами, будете биться друг с другом насмерть. Таким образом ваши поганые, помоечные шкуры принесут хоть какую-то пользу! Деньги одним, развлечение другим…

У Рюмина перехватило дыхание, пальцы сжались в кулаки.

«Ишь чего удумал, сволочь, — с ненавистью подумал он. — Проклятый выродок!!! Людоед!!!»

Будто уловив его мысль, Хозяин нахмурил брови:

— Если у кого-нибудь имеются возражения, я готов выслушать!

— Вы не имеете права! — выкрикнул Алексей.

— Пра-ава?! — усмехнулся лысоватый и вдруг резко крикнул: — Конвой, сюда!

В двери вломились несколько амбалов.

— Взять его, — рявкнул Хозяин, указывая пальцем на Рюмина, — отвести в «процедурную» и вышибить дурь из головы! Права решил качать, дерьмо собачье!

Алексея сильно ударили по шее и выволокли наружу.

— Ну-с, — обратился Хозяин к оставшимся бомжам-«гладиаторам», — кто следующий?!

Все молчали.

— То-то же, — расплылся в хищной улыбке он. — Люблю сообразительных!..

Рюмин медленно, с трудом выплывал из небытия. Перед ним в густом тумане маячила отвратительная дынеобразная рожа палача.

— Очухивается, — донесся до Алексея сиплый голос. — Плесни, Федя, еще ведерко!