Морье Дю - Французов ручей

--Не получается, -- сердито буркнула она. -- У меня нет такого опыта, как у вас.

--Сейчас я вам помогу, -- сказал он, -- только отъедем подальше.

--Не надо мне помогать, -- возразила она. -- Я хочу сама научиться. Неужели я не способна справиться с каким-то червяком?

Он промолчал и, отвернувшись, начал что-то тихо насвистывать. Видя, что он не обращает на нее внимания, а следит за птицей, парящей над их головами, она снова занялась червяком. Через несколько минут на носу послышался торжествующий крик.

--Получилось, получилось! -- кричала она, протягивая ему бечевку.

--Ну вот и отлично, -- ответил он. -- Я очень рад.

Он поднял весла, и лодка плавно заскользила вниз по течению. Дав ей немного отплыть, он вытащил из-под сиденья большой камень, привязал к нему длинную веревку и швырнул камень за борт -- лодка встала. Оба забросили удочки и начали удить -- она на носу, он в центре.

За бортом мягко журчала вода. Мимо, подгоняемые отливом, проплывали пучки травы и редкие листья. Вокруг царила глубокая тишина. Течение медленно относило тонкую влажную бечеву. Дона то и дело нетерпеливо вытаскивала ее и осматривала крючок. Но на нем не было ничего, кроме червяка да зацепившегося за конец клочка водорослей.

--Подтяните чуть-чуть, а то он у вас ложится на дно, -- посоветовал француз.

Она немного вытянула бечеву и искоса посмотрела на него. Убедившись, что он не собирается вмешиваться или критиковать ее метод, а спокойно следит за собственной удочкой, она снова потихоньку отпустила бечеву и принялась украдкой разглядывать его лицо, плечи и руки. Поджидая ее, он, как видно, опять рисовал -- на корме под снастями лежал испачканный и размокший листок бумаги с наброском песчанки, взлетающей с отмели.

Дона вспомнила портрет, сделанный им несколько дней назад, совсем непохожий на тот, первый, который он так безжалостно разорвал. На этот раз он запечатлел ее в ту минуту, когда, облокотившись на перила, она стояла на палубе и с улыбкой слушала весельчака Пьера Блана, распевающего одну из своих озорных песенок. Рисунок он повесил на стену каюты, над камином, подписав внизу дату.

--Почему вы не разорвали этот портрет, как первый? -- спросила она.

--Потому что настроение, переданное на нем, достойно того, чтобы его сохранили, -- ответил он.

--По-вашему, такое настроение больше подходит для члена команды ?

--Да, -- коротко ответил он.

И вот теперь он совершенно забыл о рисовании и с головой погрузился в ловлю рыбы, ничуть не заботясь о том, что в нескольких милях отсюда его враги обдумывают план его поимки и, может быть, именно в эту минуту слуги Юстика, Пенроуза и Годолфина рыщут по окрестностям и расспрашивают жителей отдаленных деревень.

--Что с вами? -- прервав ее размышления, мягко спросил он. -- Надоело удить?

--Нет, -- ответила она, -- я вспоминала то, что услышала сегодня утром.

--Я так и подумал, -- сказал он. -- У вас очень встревоженный вид. Что же вы услышали?

--Вам нельзя здесь оставаться. Они о чем-то пронюхали. И хотят во что бы то ни стало вас поймать.

--Меня это не волнует.

--Поверьте, они настроены очень серьезно. Юстик -- опасный противник, не то что этот надутый болван Годолфин. Он действительно лелеет надежду вздернуть вас на самом высоком дереве.

--Какая честь!

--Зря смеетесь. Вы, видимо, считаете, что я, подобно многим женщинам, готова впасть в панику по любому пустяку?

--Я считаю, что вам, как и многим женщинам, свойственно слегка преувеличивать факты.

--А вы предпочитаете их вообще не замечать?

--А что еще мне прикажете делать?

--Прежде всего соблюдать осторожность. Юстик говорил, что местные жители догадываются о вашем убежище.

--Возможно.

--Но ведь в конце концов кто-нибудь из них может проговориться, и тогда они устроят в ручье засаду.

--Я к этому готов.

--Готовы? Но как? Что вы можете сделать?

--Разве Юстик и Годолфин сообщили вам, как они собираются меня ловить?

--Нет.

--Вот и я не стану рассказывать, как я намерен от них ускользнуть.

--Неужели вы думаете, что я...

--Я думаю, что вам пора вытаскивать удочку -- у вас клюет.

--Это вы нарочно придумали.

--Ничего подобного. Если не хотите, дайте мне.

--Нет-нет, я буду вытаскивать.

--Тогда начинайте потихоньку подтягивать бечеву.

Дона машинально, без всякой охоты взялась за бечеву, но, почувствовав на другом конце тяжесть, заработала быстрей. Мокрая бечева витками ложилась ей на колени и на босые ступни. Она оглянулась и, улыбнувшись ему через плечо, прошептала:

--Она там, на крючке, я чувствую, как она бьется.

--Главное, не спешите, -- спокойно ответил он, -- а то сорвется. Вот так, а теперь медленно подводите к лодке.

Дона не слушала его. Она вскочила, на секунду выпустив бечеву из рук, снова схватила ее и дернула что было сил -- у поверхности воды мелькнул белый рыбий бок, затем бечева внезапно ослабла, рыба вильнула в сторону и ушла на глубину. Дона огорченно вскрикнула и с обидой взглянула на него.

--Сорвалась, -- проговорила она. -- Какая досада!

Он посмотрел на нее и рассмеялся, тряхнув головой.

--Не стоит так волноваться.

--Вам хорошо говорить, -- ответила она, -- а я уже чувствовала, как она трепыхается на крючке. Мне так хотелось ее поймать!

--Поймаете другую.

--У меня вся бечева запуталась.

--Давайте я распутаю.

--Нет... я сама.

Он снова взялся за удочку, а она разложила на коленях влажный, спутанный клубок и попыталась развязать бесчисленные узелки и петельки, но, чем больше старалась, тем сильней их запутывала. Вконец раздосадованная, она хмуро посмотрела на него. Он не глядя протянул руку и переложил клубок к себе на колени. Она ожидала, что он будет над ней смеяться, но он молча принялся разматывать клубок, осторожно вытягивая длинную мокрую бечеву, а она откинулась на борт и стала следить за его работой.

Небо на западе зарделось яркими полосами, на воду легли золотистые пятна. Река с тихим журчанием обтекала лодку и неслась дальше, к морю.

Чуть ниже по течению семенил вдоль берега одинокий козодой. Неожиданно он поднялся в воздух и, коротко свистнув, скрылся из глаз.

--Скоро мы будем ужинать? -- спросила Дона. -- Вы обещали, что разожжете костер.

--Ужин нужно сначала выловить, -- ответил он.

--А если мы ничего не выловим?

--Значит, и костра не будет.

Она замолчала. Он продолжал работать, и вскоре бечева, словно по волшебству, ровными и аккуратными кольцами легла на дно лодки. Он перекинул ее за борт и подал ей конец.

--Спасибо, -- удрученно пробормотала она, робко глядя на него. В глазах его мелькнула знакомая затаенная улыбка, и, хотя он ничего не сказал, она поняла, что улыбка предназначена ей, и на душе у нее сразу сделалось легко и весело.

Они продолжали удить. Где-то вдали, на другом берегу, выводил свою задумчивую нежную прерывистую песенку дрозд.