Ежи Эдигей - Завещание самоубийцы

- А мне он сказал,- прервал майора Рушинский,- что родился в двадцать третьем году. То-то мне его моложавость показалась подозрительной.

- Подтверждая версию о спасении жизни Ярецкого,- заметил майор,- он должен был прибавить себе десяток лет. Ему было одиннадцать, когда вспыхнуло восстание. Трудно было бы поверить, что такой мальчуган смог вытащить взрослого мужчину из-под развалин. Впрочем, мы установили, что этого Ковальского вообще не было тогда в Варшаве. В это время он жил со своими родителями в родной деревне под Радзимином.

- Следовательно, он действительно аферист,- стоял на своем Квасневский.

- Теперь я припоминаю этого Ковальского,- заговорила вдова,- он был у нас несколько раз. Покупал медальончики, самые дешевые. В последний свой визит жаловался на безденежье. Говорил, что в поезде у него вытащили деньги. Влодек, человек мягкосердечный, дал ему в кредит товару на двести злотых. С тех пор не видали мы ни этих денег, ни этого клиента.

- Двести злотых? - повторил задумчиво Рушинский.- Это уже занятно…

- Где-то в наших бухгалтерских книгах в графе «не возможно взыскать» значится эта сумма. Короче говоря, нагрел нас этот Ковальский на двести злотых.

- Таков уж его обычай,- засвидетельствовал Рушинский, основываясь на своем личном опыте…

- Муж определенно дал бы ему больше, да я воспротивилась.

- Сообщение майора,- взял слово адвокат Ресевич,- только подтверждает тот факт, что завещатель совершил ошибку относительно особы, которой завещал свое имущество. В этих условиях я считаю правомочным внести иск о признании завещания недействительным. Я более чем уверен, что и суд займет ту же позицию.

- Ковальский наверняка замешан в убийстве дяди,- не унимался Зигмунт Квасневский.- Не мешало бы выяснить, есть ли у него алиби. Этот прохвост терроризировал дядю, поэтому он и сделал завещание в его пользу. Желая как-то оправдаться, дядя написал о своей якобы благодарности за то, что тот спас ему жизнь.

Это наивное заключение вызвало улыбку у майора.

- То, о чем вы нам говорите, пан Квасневский, годится лишь для худого сценария американского детективного фильма,- заметил он.- А нам нужны разумные, основанные на фактах суждения.

Зигмунт Квасневский покраснел, умолк и с неприязнью глянул на майора.

- Чепуха! - запротестовал и адвокат Рушинский.- Ярецгаш к нам в контору пришел один. Никто его не сопровождал. Верно, завещание у него было уже готово, но мы его обсуждали. Я утверждаю, что он не производил впечатления запуганного или ненормального. Был таким, как и мы все.

- Но он же не мог забыть, что Ястреб - поручик Станислав Ковальский, наш командир - умер. Тот самый Ковальский, который спас ему жизнь. Подполковник Ковальский никогда не жил в Воломине. Влодек не один раз бывал в его квартире в Варшаве на улице Фильтровой,- не сдавался Анджей Лесняк.- Все это никак не укладывается в моей голове.

- Как случилось, что Ярецкий сделал такое, а не иное завещание, мы, как я опасаюсь, уже никогда не узнаем. Поэтому, я повторяю, у нас остается лишь один выход - внести иск о признании завещания недействительным,- заключил адвокат Ресевич.

Барбара Ярецкая - главное заинтересованное лицо - высказала свое мнение последней:

- Я бы хотела избежать процесса. У меня есть для этого веские основания.

- Неужели ты хочешь отдать мастерскую этому типу? - Племянник, как видно, не мог совладать со своими нервами.- Может, ты ему отдашь и все то, что дядюшка тебе милостиво оставил?

- Зигмунт, как ты можешь…

- Если бы Ковальский,- сказал Рушинский,- сделал нотариальное заявление, в котором бы указал, что Ярецкий в своем завещании совершил очевидную ошибку и что в связи с этим он, Ковальский, отказывается от наследства, наверное, удалось бы избежать огласки. Позицию пани Ярецкой я прекрасно понимаю.

- Надо быть психом, чтобы согласиться на это,- буркнул Квасневский.

- Почему же? - Адвокату Ресевичу понравилась идея коллеги.- Если мы сумеем убедить его, что ему все равно наследства не получить, он, возможно, и согласится

сделать такое заявление. Конечно, не даром.

- Еще и платить этому аферисту! - не мог успокоиться Квасневский.

- Я думаю, что в такой ситуации он не будет чрезмерно требователен,- сказал майор, не сводивший глаз с красивого лица молодой вдовы.- Это предложение мне тоже нравится.

- Может быть, меценат Рушинский и вы, майор, любезно согласитесь поговорить с этим человеком? - попросила Ярецкая.- Лучше немного потерять, чем иметь громкий процесс.

- Мне этого делать нельзя. Я сотрудник милицпи, и мое участие может быть расценено как попытка оказать давление, что, конечно, недопустимо.

- А я, как исполнитель завещания Ярецкого, не имею права принимать чью бы то ни было сторону,- уклонился в свою очередь Рушпнский.

- Не в этом дело, Метек,- обратился к коллеге Ресевич.- Тебе нужно только совершенно беспристрастно проинформировать Ковальского о нашем намерении внести в суд иск о признании завещания недействительным. Ты также объяснишь ему, каковы будут при этом его шансы, и, наконец, сообщишь, что мы ради обоюдовыгодного согласия и избежания суда готовы выплатить ему определенную небольшую сумму за добровольный отказ от наследства. Мы же, Метек, тоже заинтересованы, чтобы ты действовал как можно беспристрастнее. Я уверен, что и наше начальство не будет возражать, если ты выступишь в такой роли.

- Прошу вас, садитесь, пожалуйста! - Этими, можно сказать, традиционными словами адвокат Рушпнский приветствовал своего клиента Станислава Ковальского.

На этот раз он выглядел не столь живописно. На нем была темная рубашка и пиджак в клеточку, который был несколько коротковат и тесен ему. Он приоделся и даже побрился по такому торжественному случаю.

- Ну как там, пан меценат? Вы нашли покупателя?

- Покупателя не нашел. Зато имею неблагоприятную для вас новость.

- Какую еще? - Наследник заметно встревожился.

- Адвокат Ресевич уведомил меня, что Ярецкая намерена внести в суд иск о признании завещания недействительным.

- Выходит, Влодя Ярецкий мне записал, а они хотят забрать? Как бы не так! Что мое, то мое и будет. Ну, чертова баба! Сколько раз говорил я Влоде, не женись ты на этой ведьме!

- Я в данном случае лицо абсолютно незаинтересованное,- решительно предупредил Рушпнский.- Однако считаю свопм долгом сказать вам, что иск Ярецкой весьма основателен. Она может выиграть процесс.

- Почему?

- Потому что им известно, что вы никогда не спасали жизнь Ярецкому. Они знают также, что вы родились в тридцать третьем году и во время восстания жили с родителями в деревне под Радзимином. И, наконец, они знают, что тот Станислав Ковальский, который действительно спас жизнь Влодзимежу Ярецкому, умер три года назад.