Хайнер Ранк - Дорожное происшествие

- Сколько пришло писем, не помните?

- Думаю, много, как всегда, когда объявляют о продаже «вартбурга». Сколько их было точно, не могу сказать помнится, целая пачка писем.

- За всеми пришли или какие-нибудь остались у вас?

- Минуточку.

Она достала из-под прилавка картотеку и начала просматривать ее.

Нет, больше ничего. Всем известно, что на такое объявление надо откликаться немедленно, иначе будет поздно. - Она убрала картотеку. Арнольд откланялся.

Через двадцать минут он уже был в своем кабинете и, повесив на плечики мокрый плащ, сел за стол. Когда он доставал из папки объявление, вошел Крейцер. Под мышкой у Крейцера была стопка книг, которые он взял в библиотеке для себя и для жены.

- Ну, все в порядке? - спросил он, укладывая книжки на несгораемый шкаф.

- Да, Николаи был сегодня вполне благодушно настроен, он даже приветливо улыбался и в ответ на мои извинения сказал, чтобы я перестал изображать из себя дипломата, так как любой человек может ошибиться. Он лично готов поставить крест на этой истории. Он имел беседу с капитаном Григолейтом и пришел к выводу, что это очень разумный человек.

- А как насчет жалобы, ни звука?

- Нет. Он охотно показал мне свою пишущую машинку, дал снять образец шрифта и даже позвонил в больницу, чтобы мне там не чинили препятствий. В больнице оказалось пять машинок, образцы шрифта я имею с каждой. Все это заняло час с небольшим. В половине одиннадцатого я пришел в отдел экспертизы, передал весь материал доктору Фриче и сказал, как обычно, что дело очень спешное. Он, разумеется, ничего другого не ожидал и пообещал позвонить, как только будут результаты.

Арнольд замолчал и принялся вертеть в пальцах пачку сигарет. Тогда Крейцер выдвинул ящик письменного стола, достал оттуда два апельсина и кинул один Арнольду.

- Если уж вам вздумалось чем-то поиграть, съешьте лучше апельсин, хоть польза будет.

- Спасибо, - сказал Арнольд и начал ногтем сдирать кожуру. Крейцер же чистил своим перочинным ножиком, которым обычно точил карандаши.

- А как обстоит дело с объявлением? - спросил Крейцер. - Зря прогулялись?

- Не совсем. У нас есть теперь на руках вторая подделанная подпись и почти твердая уверенность, что Кранепуль не единственная жертва мошенников. В ответ на это объявление поступила масса писем.

Арнольд бросил зернышки в пепельницу и рассказал все, о чем узнал в пункте приема объявлений.

- Хорошо, - сказал Крейцер. - Большего я и не ждал. А я за это время выяснил, что в Бранденбурге нет ни номера сто тридцать семь на Мюленторштрассе, ни человека по имени Иоганнес Мехлер. - Он положил в рот дольку апельсина и продолжал: - Но отсюда вытекает ряд новых вопросов. Во-первых, кто из ближайшего мужского окружения доктора Николаи умеет водить машину? Я не допускаю, чтобы мошенник был совершенно посторонним человеком. Так, к примеру, он должен был четко знать, когда у Николаи ночное дежурство, чтобы заранее условиться о встрече с Кранепулем, далее, ему нужен был ключ от машины или его дубликат, и, наконец, он, как и Николаи, был в желтом плаще.

- Верно, - согласился Арнольд, - но почему всеми этими сведениями мог располагать только мужчина? Человек, выдававший себя за Николаи, имеет сообщников, как минимум этого мотоциклиста, а то и больше. Тогда почему же среди них не может быть женщины?

- Вы подразумеваете какую-нибудь конкретную женщину?

- Мне не хотелось бы торопиться с выводами, но не следует упускать из виду эту самую фрейлейн Альвердес, пока мы не выяснили, по какой причине она дала нам ложные показания.

- Разумеется, это надо выяснить.

- Вообще же я полагаю, - продолжал Арнольд, - что и постороннему человеку не так уж трудно раздобыть нужные сведения. Доктор Николаи - человек известный. Расписание дежурств висит в больнице. Номер ключа стоит на замке дверцы, при достаточной ловкости можно раздобыть дубликат. С ключом зажигания дело обстоит потруднее, но, уж если человек попал в машину и у него нет заводского ключа, он может при наличии известного проворства за несколько минут сменить весь замок зажигания. Потому что замки зажигания для «вартбурга» вместе с ключом, разумеется, можно купить в любом магазине запчастей за несколько марок.

- Боже мой, - простонал Крейцер, - и без того все черт те как сложно, а вы еще усложняете. Сперва надо думать о том, что более вероятно, то есть о ближайшем окружении доктора. Если на этом пути нам не повезет, мы всегда успеем вернуться к вашей версии.

- Да это вовсе и не версия, - сказал Арнольд, - я просто хотел сказать, что преступник может быть и посторонним человеком.

- Ну ладно, сказали. А теперь вернемся на твердую почву реальных фактов, что уже само по себе даст нам некоторые преимущества, - Крейцер бросил кожуру в стоявшую у него под столом корзину для бумаг. - Перейдем ко второму вопросу: какими сведениями мы располагаем относительно Лжениколаи и его сообщника? Давайте подытожим. Это человек среднего возраста и без особых примет, у него хорошо подвешен язык, он носит или носил желтый плащ и может водить машину. Сообщнику его лет двадцать - двадцать пять, рост метр семьдесят, носит красный шлем и серый кожаный комбинезон, ездит на красной «яве». Кстати, исходя из всего нам известного, я убежден, что «ява» не зря была залеплена грязью. Это чтобы Кранепуль не заметил номер. Жулики допускали возможность, что человек с хорошей памятью на цифры может запомнить номер, и не желали рисковать. Из чего следует, что вся акция хорошо продумана.

- Не сказать, чтобы много, - вздохнул Арнольд.

- Минуточку, я еще не кончил. Еще у нас есть конверт со шрифтом машинки и подделанная подпись.

- Боюсь, что от этой закорючки большого проку не будет. Эксперты-графологи - люди осторожные, и я бы на их месте тоже осторожничал, если бы не имел в руках ничего, кроме этой закорючки. Ну что могут дать семь буковок? Человеку добросовестному - ничего.

- Может, мы получим какие-нибудь данные на основе образцов шрифта?

- Не думаю. Преступник не такой дурак, чтобы воспользоваться собственной машинкой, из-за которой его могут в два счета уличить. Нет, боюсь, это совершенно нам неизвестная машинка.

- Ну а что вы скажете, если мы обнаружим ее в клинике доктора Николаи? Правда, там к ней имеет доступ великое множество людей, но круг поисков это все же ограничит.

- Да, неплохо бы, только это все домыслы, - сказал Арнольд, - и потом…

Зазвонил телефон. Крейцер снял трубку.

- Минуточку, - защебетал девичий голосок, - с вами будет говорить доктор Фриче.

В трубке что-то щелкнуло, и вслед за тем звучный голос доктора Фриче пророкотал:

- Алло! Это вы, товарищ Крейцер? У меня интересное сообщение. Слушайте же: адрес Николаи напечатан на абсолютно новой «Эрике». А теперь можете разинуть рот от удивления: эта самая машинка примерно полгода назад была похищена в числе других предметов при ограблении тельтовского универмага.