Мария Брикер - Апельсин–желание

– Не трогайте меня! Я буду жаловаться в Международный трибунал Гааги и ООН! – вякнул Макс и вжался в диван спиной.

– М-да… Видать, сильно башкой-то шарахнулся, – вздохнул Яйцеголовый, снял со лба Троянцева нагревшееся полотенце и положил другое, мокрое и холодное. – Лежи спокойно, парень.

– Где мои носки и ботинки? – заорал Макс.

– Хрен их знает, где твои носки и ботинки! – заорал в ответ лысый. И добавил заметно тише: – Улетели они куда-то.

– Боже мой… – охнул Троянцев. Его били так сильно, что ботинки с ног свалились. И носки тоже!

– Я сначала решил, что ты труп, а оказалось, просто вырубился, – гоготнул Яйцеголовый, подтвердив его опасения. – Лежи, не дергайся. Скоро ребятки приедут за тачанкой, жопу кувалдами поправят, тогда и решим, что дальше делать.

Макс похолодел. Пытки еще не закончились, все только начинается, сейчас его еще кувалдами оприходуют по заднице… Ужас, кошмар какой-то! Надо бежать! Бежать надо, пока есть чем бежать. Троянцев затравленно огляделся. Лысый стоял в нескольких шагах от него. Что, если внезапно вскочить и метнуться к двери? Вдруг повезет? Нельзя же просто лежать и ждать смерти. Он и пожить толком не успел. Да, надо бежать. Правда, неизвестно, что там, за дверью. Охранников, может, табун, а на подходе подкрепление. Без ботинок он далеко не убежит. Врет Яйцеголовый. По всем законам физики ботиночки с ног никак сами слететь не могли, а тем более носки. Специально сняли, изверги, чтобы далеко не убежал. Может, в окно сигануть? Троянцев покосился на окно. Девчонка в сарафане, как назло, пересела с кресла на подоконник и пялилась на него оттуда во все глаза. Странная девица, бледная до синевы, а глазищи, как у лох-несского чудовища, подумал Троянцев с содроганием и отверг идею с окном как малоперспективную – вспомнил свою пометку в блокноте, что кабинет президента находится на шестом этаже. Какая неприятность, что мобилу за неуплату заблокировали. А говорят еще, не в деньгах, мол, счастье. Нагло врут! Были бы у него хотя бы пять рублей на счете, он смог бы Светке позвонить, помощи попросить. Или маме – попрощаться. Ну, Светка, ну, удружила… Отправила его к монстру. Выходит, она не преувеличивала, когда «достоинства» шефа описывала. Нет у Светки никакой офисной фобии – президент компании «Голден файерс» действительно чудовище. Что же Макс на собеседовании ляпнул, что его так отмутузили? Неудачно пошутил по поводу головы шефа? Или у Яйцеголового просто настроение плохое? Поэтому президент отбил ему мозг до потери сознания и частичной амнезии, вызвал на подмогу садистов с кувалдами, а чтобы, значит, Макс не скопытился до их приезда и шоу продолжилось, полотенчико мокрое ему на лоб… Спасибо большое!

– Голова болит? – поинтересовался лысый.

«Еще бы спросил – болит ли у меня задница, перед тем как туда кувалду засунут», – разозлился Макс. Впрочем, у него и без кувалды все отваливается. Троянцев приподнялся чуть-чуть и ладонью потер ноющую спину. Было такое ощущение, что ему бейсбольной битой по хребтине захреначили, причем не один раз. Кажется, он погорячился, когда планы побега строил. Даже и в ботинках убежать бы не смог.

– Неприятная петрушка у нас с тобой вышла, парень. Не смотри на меня волком, это не я, это дочка тебе задницу в гармонь сложила, не рассчитала малость, – словно прочитав его мысли, сообщил Яйцеголовый. – Дал ей порулить, а она от возбуждения забыла про тормоза.

Макс очумело уставился на лох-несское чудовище. Вот оно что… Пигалица в сарафане – дочь Яйцеголового. Тот дал ей порулить компанией, девочка вошла в раж от ощущения власти и отфигачила его так, что он не в состоянии сидеть на пятой точке и вообще ходить. Ничего себе у них тут семейный подряд!

– Дашка, конечно, виновата, но, как видишь, раскаивается в содеянном. Так что у меня к тебе деловое предложение. Давай мы не будем ее наказывать за провинность, а решим вопрос по-мужски.

– В самом деле, зачем наказывать такую очаровательную девочку, – язвительно заметил Макс. – По-мужски оно куда как лучше разобраться.

– Вот и отлично! – обрадовался президент компании. – Ботинки и носки я тебе новые куплю. Костюм с рубашкой тоже. И галстук надо бы поменять. С таким галстуком стыдно в гроб ложиться.

«В гроб ложиться…» – эхом прокатилось по воспаленному мозгу Макса. Яйцеголовый собирается купить ему погребальный прикид и ботинки. Он псих! А дочь его маньячка! Семейка Адамс номер два! Или у него все-таки глюк?

Маньячка тем временем сползла с подоконника и замерла в нескольких шагах от Макса.

– Извините меня, – заговорила девица. Голос у нее был тихий и немного вибрировал. – Простите, я, честное слово, не хотела. Мне очень жаль, что так вышло.

– Мне тоже жаль, – съехидничал Троянцев, как завороженный, поглядывая на открытое окно. Мелькнула шизофреническая мысль, что полет с шестого этажа будет лучшим выходом из положения. Хотя бы полетает перед смертью, воздуха свежего хлебнет. А если повезет, то умрет в полете от разрыва сердца, не долетев до красочного поцелуя с асфальтом. Все лучше, чем кувалда в заднице.

– Вы правда на меня не сердитесь? – обрадовалась девица.

– Угу, – сказал Макс, чтобы отвязаться от маньячки – открытое окно не давало ему покоя.

– Удивительно, что вы здесь оказались. Представляете, я вас сначала на светофоре увидела. Вы… – Девица закрыла, потом снова открыла рот, хотела что-то сказать, но умолкла и заметно порозовела.

Яйцеголовый громко заржал на весь офис. Девушка зыркнула на него недобро, и он притих, зашуршал бумагами на столе, делая вид, что страшно увлечен деловой корреспонденцией. Лох-несское чудовище продолжало молчать.

– Как интересно. Неужели? – вякнул Троянцев, потому что пауза неприлично затянулась.

– Да! – оживилась девушка. – Когда мы с папой на работу ехали. А потом я попросила папу дать мне порулить. Поехала, и вдруг вы снова – на папиной стоянке. Я так растерялась, что вместо тормоза нажала на газ. И как влеплюсь в вашу машину! Не понимаю, как так вышло… Вы, вероятно, головой стукнулись сильно, поэтому сознание потеряли. Папа решил, что вы труп. Но я увидела, что у вас дергается веко. Мы вас вытащили, перенесли в кабинет папы, врача вызвали. Доктор скоро приедет. Вы, главное, не волнуйтесь, папа вашу машину починит, будет как новая. У нее колеса заблокировало от удара, но мастера выправят и отгонят в сервис. Сейчас ее перенесли пока в папин личный ангар, чтобы она проезд не загораживала другим машинам. А если не выйдет, тогда на эвакуаторе в сервис отправят. Вот, собственно… – Девушка сунула большие пальцы за лямки сарафана, слегка покачиваясь с пяток на носки. – Я Даша.

Пока Макс корчил физиономии, чтобы утрамбовать информацию в пустующие ячейки мозга и въехать в новую солнечную реальность бытия, президент «Голден файерс», оставив в покое корреспонденцию, вальяжно вышагивал по кабинету и с интересом на него поглядывал. Дочка продолжала раскачиваться с пяток на носки, разглядывая свои кеды.