Яков Гринберг - Цепная реакция плюс

Фил еще раз взглянул на «Картье», оставшиеся на запястье Даннона Харрисона, и понимающе кивнул. На месте преступления работала бригада полицейских экспертов, специалисты, ими не нужно было руководить, они знали свое дело: деловито и сосредоточенно фотографировали, снимали отпечатки пальцев, в общем, собирали необходимые вещественные доказательства, которые потом могут стать решающими в обнаружении преступника и доказательстве его вины.

Фил цепким взглядом осматривал дом, где явно чувствовалось присутствие руки дизайнера. Стильная мебель, персидские ковры, картины и модные светильники создавали ощущение утонченного вкуса и гармонии. Сам пострадавший, белокурый мужчина лет тридцати пяти, спортивного телосложения и довольно привлекательной внешности, ухоженный и аккуратный, одетый в светлый костюм с ярким галстуком, сидел в глубоком кресле, склонив голову набок, и, казалось, спал. Крови почти не было.

В общем, картина, представшая перед следствием, никак не проясняла разыгравшуюся здесь трагедию. Похоже, что убитого и убийцу связывали дружеские или давние деловые отношения. Они выпивали и, видимо, долго разговаривали; на журнальном столике, за которым они сидели, стояла полупустая бутылка дорогого «Шато-Латур», два недопитых бокала и пепельница с окурками двух различных видов сигарет. Причем, судя по тому, что осталась полупустая пачка «Пэл Мэл», можно было с уверенностью предположить, что убийца курит «Филип Моррис».

– Это будет легкое дело, – с уверенностью произнес Мелвин, – мы его быстро поймаем.

– Вы так думаете? – с иронической улыбкой спросил Фил.

– А что тут сложного? – в свою очередь удивился Мелвин. – Все улики налицо, кроме того, явный непрофессионал.

– Конечно, ничего сложного, – иронично отозвался Фил. – Простое дело. Один человек пришел к другому в гости. Они выпили хорошего вина, покурили, поговорили, но перед прощанием, так сказать, вместо благодарности за оказанный ему прием, гость неожиданно вытащил пистолет и пристрелил хозяина. Две пули в область сердца и одна в пах. Врач сказал, что смерть наступила мгновенно. Развернулся и, не взяв ни деньги, ни «Картье», а только свои сигареты «Филип Моррис», удалился. Действительно – простое дело. Если бы вы были так любезны и подсказали мне мотив этого убийства, я вам был бы крайне признателен.

– Ну, может, они поспорили из-за чего-то, поругались, – предположил Мелвин.

– Друзья поругались, – повторил Фил, испытующе глядя на своего молодого помощника, – и тогда один из них достает «Глок 17», серьезное оружие, которое обычные граждане не носят просто так, в кармане, и всаживает три пули в своего друга? Хорошенький довод! Убедительный! На него трудно возразить! – добавил он.

– Ну, не знаю, – неуверенно промямлил загнанный в угол Мелвин, который всегда проигрывал шефу соревнование в логике, – но какой-то мотив должен быть.

– Это точно! – улыбнулся Фил. – Осталось только его найти.

– Сейф открыли, – сообщил Филу, подошедший полицейский. – Хотите взглянуть?

– Да, конечно, – ответил Фил и последовал за полицейским в кабинет Даннона Харрисона.

В небольшом стенном сейфе лежало несколько папок с документами, пачки денег в банковских упаковках – около восьмидесяти тысяч долларов, и конверт, при взгляде на который Фил слегка выпучил глаза, что означало крайнюю степень удивления. На конверте крупным и аккуратным почерком было написано: «Вскрыть после моей смерти». В конверте оказался еще один запечатанный конверт, с надписью: «Моей дочери Эллис Харрисон. Лично!» и завещание, заверенное нотариусом две недели назад, из которого следовало, что все имеющиеся средства, ювелирный магазин «Time to buy», а также дом и прочее имущество Даннон Харрисон завещает своей дочери Эллис Харрисон.

– Вот и мотив нашелся – наследство! – объявил Мелвин и выразительно посмотрел на своего шефа.

– Что вы имеете в виду? – спросил Фил.

– Я имею в виду Эллис Харрисон. Как говорится: «Ищи того, кому это выгодно».

– Послушайте, Мелвин, – Фил ухмыльнулся, – как вы думаете, сколько ей лет? Вашему потенциальному заказчику убийства? Двенадцать, десять? Или меньше? Что вы говорите?

– А может, это была ее мамаша? – предложил Мелвин после секундной заминки.

– Это нужно проверить, – примирительно согласился Фил, – хотя лично я не вижу тут соответствия. Где вы найдете наемного убийцу, который не взял бы деньги? Восемьдесят тысяч долларов наличными на дороге не валяются! Вы мне лучше скажите, зачем преуспевающему тридцатипятилетнему бизнесмену нужно было составлять завещание?

– Может, его шантажировали? – неуверенно предположил Мелвин.

– Чем? Давайте посмотрим, что он ей пишет. Вскройте письмо к дочери. Возможно, оно нам что-то прояснит.

– Тут написано: «Лично», – произнес Мелвин нерешительно.

– Мы действуем не из любопытства! – отрезал Фил. – Открывайте!

Мартин вскрыл письмо и прочитал: «Дорогая Эллис, я скоро умру, и единственное мое желание, чтоб ты не считала меня плохим, гадким человеком. На самом деле я жертва обстоятельств и очень надеюсь, что когда ты вырастешь, ты это поймешь. Любящий тебя отец».

– А как он знал, что скоро умрет? – воскликнул Мелвин в изумлении.

– Вы были правы, Мелвин, – задумчиво произнес Фил. – Дело выглядит все проще и проще, – не скрывая иронии, добавил он.

Между тем следственные работы были закончены, все вещественные доказательства сложены в специальные мешки, все сфотографировано, запротоколировано, тело увезено в морг для вскрытия. Полицейские опечатали дом, установив предупредительные флажки.

Фил и Мелвин молча вышли на улицу, с удовольствием вдохнув еще прохладный утренний воздух, затем сели в машину, закурили и поехали в свой отдел. За рулем, как всегда, был Мелвин. Ехали без мигалки, Фил отстраненно смотрел на уличную суету и сосредоточенно думал о странностях расследуемого убийства. Конечно, есть надежда, что, просеяв друзей и знакомых Даннона Харрисона, они найдут его обидчика, но интуиция подсказывала, что в данном, конкретном случае не может быть такого простого решения.

– Наша изначальная стратегия ясна, – сказал он, войдя в свой кабинет, где уже собралась вся его оперативная группа, – все личные контакты Даннона Харрисона должны быть тщательно проверены. Все люди из его телефонной книжки должны быть допрошены. Все, без исключения. У кого нет твердого алиби, возьмите отпечатки пальцев.

Фил взял из шкафа новую папку и крупным, уверенным почерком написал на обложке: «Дело начато 12 августа 1981 года. Даннон Харрисон, убит 11 августа 1981 года».

– А если свидетель не согласится? – спросил молодой Барри, стажер, которого неделю назад прикомандировали к его подразделению.